Путешествие в сны - Антон Леонтьев

И вдруг наваждение исчезло, мгновения беззаботного веселья закончились. Ирина заметила суровый взгляд Калерии, под которым Вадим сник и, поставив Людочку на ковер, поцеловал ее в лоб.

– Еще, еще! Я хочу еще! – кричала девочка, подпрыгивая и размахивая руками. – Пожалуйста, еще, папочка!

Она назвала Вадима «папочкой», отметила Ирина. Интересно, помнит ли она своего настоящего отца? И, что важнее, вспомнит ли, если вернется к нему? Хотя относительно этого Ирина сомневалась…

Экономка кашлянула и протянула:

– Прошу прощения, что мешаю, однако вам, Вадим Алексеевич, звонят. С работы! Это очень важно!

По ее тону Ирина поняла, что звонок был не с мифической работы в нефтегазовом концерне, а от «них», настоящих хозяев Вадима. «Муж» сорвался с места и, извинившись, исчез.

Ирина многое бы дала, чтобы узнать, о чем будет идти речь во время этого телефонного разговора. Она осталась сидеть на кровати, чувствуя на себе тяжелый взгляд Калерии Афанасьевны.

– Почему ты ведешь себя неподобающим образом? – грозно спросила она у Людочки, и девочка сразу съежилась. Ирина похлопала по одеялу рядом с собой, Людочка тотчас забралась к ней на кровать. Женщина положила руку на плечо девочки и сказала:

– Все же мать Людочки я, не так ли? Так мне и решать, что является для нее подобающим, а что неподобающим поведением. Или вы со мной не согласны?

Она взглянула прямо в глаза экономке, которая, скривившись, пробормотала:

– Разумеется, Ирина Владимировна. Просто девочка никогда себя так раньше не вела. Я хотела сообщить вам, что завтрак готов. Мне накрывать?

Конечно, Людочка так себя раньше никогда не вела, потому что ее пичкали разной медикаментозной гадостью, и она спала днями напролет.

Сделав вид, что она раздумывает над вопросом Калерии, Ирина ответила:

– Нет, не надо! Мы ведь не будем завтракать?

Она посмотрела на Людочку, которая, вторя ей, пролепетала:

– Не будем, не будем!

Экономка не ожидала такого ответа, поэтому на мгновение лишилась дара речи, а потом стала пытаться навязать бокал сока или тост.

– Если мы проголодаемся, то сами возьмем что-нибудь из холодильника! – прервала ее Ирина. – Спасибо вам большое, но вы можете заниматься своими делами. И своим телефоном!

Последняя реплика вырвалась у нее случайно. Экономка подозрительно уставилась на нее, а потом, пробормотав что-то, вышла прочь. Не исключено, что упоминание телефона было лишним, но Ирина не могла сдержаться.

Да и какая разница, заподозрила Калерия что-то или нет?! Ведь осталось всего несколько часов, и они покинут этот ужасный особняк и обретут свободу. А затем, если все пройдет так, как задумано, она сама обретет воспоминания. А Людочка – свою прежнюю семью.

А если семьи у нее нет… Ирина посмотрела на девочку, которая снова бесилась на кровати, подпрыгивая и кувыркаясь.

Если семьи у девочки больше нет, то она обретет новую. Потому что мать у нее уже имеется, ибо Ирина знала, что никогда не бросит Людочку – ни при каких обстоятельствах.

Людочка прыгала на кровати, а Ирина вдруг произнесла гнусавым голосом:

– А где здесь девочка Людочка? Я, Баба Яга – Костяная Нога, что в лесу живет и детей жует, за ней пришла! Подавайте мне Людочку на завтрак!

Девочка, визжа, зарылась в подушки, а Ирина, отогнав все дурные мысли, принялась дурачиться.

Так прошло около получаса, а потом заявилась «любимая бабушка», Виктория Вадимовна. А за ней и ее «сынок», то есть Вадим. Ирина поняла, что время беззаботных игр прошло, поэтому спустилась вниз.

Вадим мимоходом сообщил ей, что завтра к ним приедут ее матушка, старший брат Сергей и его жена Светлана. Ирина вспомнила слова Тамары о том, что их визит является своего рода кульминацией. Только каким образом, она себе не представляла.

Завтрак она пропустила, а обед – нет. До этого Ирина украдкой приняла таблетку, блокировавшую действие транквилизаторов, поэтому смогла насладиться грибным супом, судаком в тесте и шоколадным тортом.

Время, тянувшееся как резиновое, вдруг понеслось вперед, словно рысак на скачках. Взглянув на часы, Ирина обнаружила, что стрелки показывают половину восьмого. Ужин по ее просьбе перенесли на половину девятого, и она даже несколько минут обсуждала меню с Калерией Афанасьевной, хотя прекрасно знала, что поужинать не придется, потому что к тому времени они уже покинут территорию охраняемого поселка.

Сказав, что у нее болит голова, Ирина поднялась к себе в комнату. До этого она обменялась с Тамарой многозначительными взглядами. Ирина переоделась, собрала волосы и закрепила их резинкой. А потом уселась в кресло и принялась ждать, наблюдая за казавшимися прилипшими к циферблату стрелками часов.

Она помнила, что сказала Тамара: ей не стоит опасаться того, что Калерия ее засечет и что-то заподозрит. Поэтому, когда минутная стрелка перепрыгнула на деление с числом одиннадцать, Ирина поднялась и направилась к двери.

Она открыла ее и прислушалась. В доме было тихо. Она осторожно спустилась по лестнице, прошмыгнула в кухню и подошла к черному входу. На плите в большой кастрюле что-то бурлило, а из духовки доносился крайне приятный аромат чего-то печеного. Калерии поблизости не было.

Ирина толкнула дверь и вышла в сад. А потом, все быстрее и быстрее, зашагала прочь от особняка. Она боялась, что ее кто-то окликнет, положит ей руку на плечо или закричит, требуя остановиться.

Ничего подобного не случилось. Достигнув зарослей можжевельника, Ирина обернулась, бросила прощальный взгляд на чудный особняк и, воспользовавшись скрытой в живой изгороди калиткой, проникла на соседний участок, где располагался венецианский палаццо.

Потом она сломя голову бросилась к нему, проникла, как и требовалось, на виллу через гараж и поднялась на последний этаж. Оказавшись в комнате, где она побывала предыдущей ночью, Ирина взглянула на настенные часы.

Удивительно, но факт: с того момента, как она покинула спальню, прошло всего шесть минут. И это были шесть минут, которые полностью переменили ее жизнь. Она вытащила пальто, в которое ей было приказано переодеться, а потом извлекла из алюминиевого чемоданчика резиновую маску и натянула ее.

Первый раз вышло криво – чужое лицо повисло на ней, как скомканная перчатка на руке. Поэтому, опасаясь повредить маску, Ирина сняла ее и надела вновь. На этот раз маска прилегала к лицу идеально. Ирина пригладила фальшивую кожу, поправила брови, затем вытащила парик и приладила его на лысую, как бильярдный шар, голову.

А затем посмотрелась в зеркало. Оттуда на нее смотрела надменная пожилая особа, не имевшая с ней, Ириной, ничего общего. Ирина поправила воротник пальто и осталась довольна.