40 000 на Геене - Кэролайн Черри

– Они скажут тебе. Там будут Привидения. Они позаботятся о тебе. Ты снова будешь ребенком, Ма-Ги.

Год 204, день 203

Послание Ма-Ги, директору Базы

Вероятно, буду отсутствовать некоторое время. Предполагаю провести уникальные наблюдения.

Записи из журнала Ма-Ги

Я совершила удивительное путешествие вниз. Разумеется, там темно. Полно калибанов и Привидений. И те и другие заставляют меня нервничать. Нет, я боюсь. Я боюсь так, как никогда не боялась. Не боялась даже смерти. Быть одной среди абсолютно чужого. Почему я ввязалась в это дело? Потому что я хочу знать.

Надеюсь, что они меня отпустят, если я попрошу этого. Но я не должна этого сделать. Я пришла сюда добровольно и если сбегу, это значит, что я, Ма-Ги, потерпела поражение. Это значит, что я не смогу быть равной Элаи, это значит, что я ни рыба ни мяса.

38

Башни Клауда, нижняя секция

Здесь была пища. Ма-Ги пришла к ней по запаху. Ей не нужен был для этого проводник-калибан. Но один калибан находился здесь. Она ощущали его присутствие, даже понимала, что это один из серых.

«Пастухи», – подумала она. Сначала она их очень боялась, боялась их страшных челюстей, шершавой кожи, огромной силы. Нередко они сбивали ее с ног, пока она не научилась слышать их и уступать дорогу.

В темноте были и другие существа – ариэли. Они шмыгали там и тут. Ма-Ги не боялась их. Более того, она ощущала их дружеское отношение.

Все время поблизости был большой коричневый. Ма-Ги чувствовала его присутствие. Это был Скар. Ма-Ги была благодарна ему и Элаи, которая послала его. Ма-Ги все время старалась держаться поближе к Скару.

Она перестала бояться даже Привидений. Они были странные, но тихие, мягкие. Они нежно касались ее, обнимали ее, поддерживали, когда ей становилось особенно не по себе.

Как-то в этой кромешной тьме, в полусне, она отдалась одному из Привидений. И отдалась не один раз. Она с трудом признавалась себе, что произошло то, о чем она все время мечтала. Причем инициатором была именно она. Она забыла, кто она такая, отдалась, не помня себя, одному из тех, кого она не видит, одному из Привидений, безмолвному жрецу калибанов.

После этого она долго лежала без сил, почти не ощущая себя, как будто это сношение лишило ее всякой индивидуальности, лишило всех чувств.

А затем она подумала: Ма-Ги, ты сделала это. И в этом повинна ты, а не он. Затем: это ты его не знаешь, а он наверняка видел тебя там, наверху, где светит солнце.

Ма-Ги, это реальность. Темнота. Глубокое подземелье. Чрево планеты. Здесь рождается все. Родилась и новая ты, Ма-Ги.

Она проползла вдоль стены, нашла пищу, которую оставили для нее, поела. Снова рыба, не обладающая никаким вкусом, но к которой она уже привыкла. Что-то царапнуло ее колени. Ариэль. Просит своей доли. Она дала ему голову рыбы и кости.

Бог знает, какую я тут могу подцепить заразу, с грязными руками, без мытья. И к тому же питаясь сырой рыбой. Нет, кажется, я сильнее, чем думала о себе. И умнее.

Ариэль шмыгнул прочь, задев ее хвостом. Значит, кто-то приближается сюда.

Появился серый. Она слышала его движение. Ма-Ги прижалась к стене туннеля, чтобы пропустить калибана. Но калибан медленно приближался. Он ткнулся носом в нее. Ма-Ги похлопала его по голове, но он продолжал тыкать ее носом.

Значит, надо идти за ним.

Она пошла за калибаном и ощущала, что путь все время идет наверх. Может, они выходят на свет? Неужели она в чем-то потерпела неудачу? Меня выгоняют? Никто не обучал меня, никто ничего не сообщал. Сколько же прошло времени?

Впереди показался свет. Круглый диск солнца. Она пошла медленнее, чтобы глаза привыкли к свету. Серый полз впереди нее, извиваясь всем телом.

«Но мы же вышли за территорию Башен», – подумала Ма-Ги, щуря глаза. Перед нею была река. Они вышли на поверхность там, где высились курганы калибанов, далеко за поселком рыбаков.

«Мне нужно найти Элаи. Сообщить на Базу. Сколько же прошло времени?»

Впереди на вершине холма появилась громадная тень. Она всматривалась в нее слезящимися глазами. Это был большой коричневый.

Серый остался. Он предложил ей камень, положил рядом. Ма-Ги видела целое скопище ариэлей, копошившихся возле берега, где лежали камни. Это был странный момент. Воздух как будто застыл в неподвижности.

– Я здесь, – сказала Ма-Ги, и звук собственного голоса оглушил ее. Ведь она не слышала его столько дней. Он будто ворвался в тишину.

Появился ариэль и предложил ей камень. Он вертелся вокруг нее, ожидая.

Ма-Ги присела, взяла камень, положила его рядом с первым.

Ариэль тут же поспешно принес второй.

39. Год 204, день 300

Послание Генли в офис директора Базы

Я не получаю регулярных рапортов Ма-Ги. Должен ли я вмешаться?

Послание директора Базы к Генли

Нет. Ма-Ги выполняет специальное задание.

Послание директора шефу Службы безопасности

Всю информацию о Ма-Ги передавать мне. Я крайне обеспокоен затянувшимся молчанием Ма-Ги. Подготовьте список необходимых мероприятий в этом случае.

Приказ директора станции «Геена»

Приказываю вести тщательное наблюдение за поселением Клауд. Все материалы пересылать в мой офис.

Транс-Стикс: Зеленая Башня

– Мой отец, – сказал Джин при свете солнца, холодного зимнего солнца. Обширные поля вокруг Зеленой Башни стояли пустыми: урожай уже был собран. На восток и запад простирались леса. Ветер трепал темные волосы Джина, путая их. И в прядях волос отсвечивалось лучи солнца. – Мой отец, – голос его был тихим и теплым. Рука, лежащая на плече Генли притянула его к себе. – Смотри. – Джин сделал широкий жест. – Все это мое. Это все мое. Все поля. Все люди. Все, что делают они. И как только я взял все в свои руки, я построил эту Башню. Теперь смотри, Генли. Смотри. И скажи мне, что ты видишь.

Иногда в Джине ощущалось какое-то безумие.

Генли смотрел на него, изогнув бровь.

– Ты знаешь, – сказал Джин, – что меня пытались убить.

Это не была шутка. Генли сразу понял это.

– Кто? Когда?

– Мес Янгер послал этого человека. Но он совершил ошибку. И Мес Янгер получит свое. – Джин положил руки, сжатые в кулаки, на каменный барьер. – Это женщина, Генли. Женщина.

– Элаи.

– Ма-Ги. – Джин резко повернулся к нему.

Лицо его было искажено гневом.

– Женские сплетни. Они продолжаются. Они говорят, Джин дурак. Он позволяет звездным людям играть с ним. Он говорит им все, и Элаи узнает его помыслы через Ма-Ги.

Генли затаил дыхание.

– Я предупреждал Базу не все сообщать Ма-Ги.

– Они не слушают тебя.

– Если у тебя есть конкретная жалоба, скажи мне, и я передам.

Джин посмотрел на него. Ноздри у него побелели, вены раздулись.

– Что вы хотите знать?

– Где Ма-Ги? Наши люди не знают, где она и что делает. А ты знаешь?

– Они не знают, где она? Она с Элаи.

– Скажи мне, что она делает.

– Нет! – Джин замахнулся на Генли и затем рванулся к Торну. Калибан поднялся, воротник его раздулся. Джин снова повернулся к Генли. – Больше никаких разговоров, Генли. Мой отец будет давать мне советы. Я отсылаю тебя в Парм. Тебя, и Маннина, и Кима.

– Погоди, давай поговорим.

– Никаких разговоров. – Джин протянул руку к северу. – Я собираюсь туда, чтобы убить этого человека. Человека, который считает меня дураком. А ты поедешь в Башню Парм.

Он исчез за поворотом лестницы. Торн немного задержался, с подозрением глядя на того, кто разгневал его хозяина. Затем последовал за Джином.

Генли стоял, переводя дыхание.

40. Год 204, день 321

Башни Клауда

– Ма-Ги, – сказала Элаи.

Звездная женщина смотрела на нее, и Элаи почувствовала в ее взгляде глубокое спокойствие. Покой распространился по всей комнате, пронизал все ее существо. Здесь были ее люди. Здесь были калибаны. Они привели сюда Ма-Ги, эту хрупкую, но сильную женщину со спутанными волосами. Было ясно, что несмотря ни на что, она сохранила силы, которые у нее были.

Но Ма-Ги была уже не той Ма-Ги, с которой она встречалась на морском берегу. Да и она сама уже не ребенок.

– Уходите, – сказала Элаи. – Уходите все, кроме Ма-Ги.

Все вышли. Остался один Дин.

– Прочь, мальчик, – сказала Элаи. Дин вышел. Остался только Скар и серые калибаны.

– Сюда приходил человек из-за Ограды, – сказала Элаи. – Спрашивал, где ты. Мы отослали его прочь.

– Мне нужно связаться с Базой, – сказала Ма-Ги.

– И ты расскажешь им о калибанах?

Ма-Ги долго молчала. Стало ясно, что отвечать она не будет. Элаи разжала пальцы руки. Она больше верила молчанию, чем многословным заверениям.

– Слов нет, – наконец хрипло сказала Ма-Ги. – Ты знаешь все сама.

Элаи кивнула.

– Я хочу в свою комнату, – сказала Ма-Ги. – Я очень устала.

– Иди, – выдохнула мягко Элаи. Ма-Ги вышла, спокойная, уверенная, одинокая.