Галактика. Принцесса и Генерал - Ольга Гусейнова

Илья прав, я не чувствую «провала» в пятнадцать лет. С момента встречи с Лейсом прошло всего двое суток, а я словно с рождения его знаю. Комфортно и легко чувствую себя рядом с ним не только физически, но и психологически. Да, смущаюсь, испытываю некоторую неловкость, но стоит увидеть его или, что еще важнее, приблизиться, и все – внутренне успокаиваюсь, расслабляюсь, тянусь к нему. Но у меня слишком мало его локусов, а отношение к нему с детства необычное.

Боже, сколько раз я представляла нашу встречу. Не десятки, а тысячи раз. И даже наши поцелуи представляла, когда подросла. Именно мечты о Лейсе были отдушиной, когда в семье царила депрессия. Каждого знакомого мальчика, а потом парня я сравнивала с ним, моим беловолосым х’шанцем. Тайком просматривала записи наших посиделок дома или в саду у Хеш’аров – те редкие видео, что остались в сетевых хранилищах, а не погибли на Х’аре. И грезила им. Конечно, со временем, с каждым прожитым годом его образ таял, уходил на задний план в круговороте жизни. А еще я обиделась, что не приехал, не вернулся ко мне. Но в моей душе он занимал слишком много места.

Лейс стал бессменным призрачным кумиром, идеалом, с которым, увы, никто не мог сравниться. Даже когда, припозднившись на несколько лет, начался «играй гормон», я ни разу не испытала неотвратимого влечения к другим парням или мужчинам. Лишь изредка, когда снился Лейс, а может, его абстрактный образ, я просыпалась, испытывая незнакомые тогда томление и тяжесть в паху. Но я уверена, виной моей холодности и чувственной инфантильности не локусы. Скорее, я, как и папа, – однолюб. Вот только признаваться себе, что действительно люблю по-прежнему, страшно. И именно поэтому я реагирую на него слишком стремительно и остро.

Сейчас я пыталась анализировать все отстраненно, почти как ученый, а не женщина (тем более, кажется, влюбленная). Мы-то наивно полагаем, что принимаем решения самостоятельно: в кого-то влюбляемся, кого-то отвергаем. На самом деле нашими поступками, особенно в связи с противоположным полом, руководят гормоны.

Лейс не надевает перчатки, даже когда берет меня за руку, что делает постоянно, как отметил Илья. Он не боится нашей связи, более того, вероятно, готов ее укрепить и продолжить. Но почему? Увидел взрослую меня и воспылал страстью? Не хочется думать о влиянии локусов. Как девушке романтичной, мне хочется большой и чистой любви до гробовой доски.

Иногда я вспоминала ари Майшель в тот роковой момент, когда она почувствовала, что ее муж и половинка погиб. Ей было страшно, больно, но я не забуду, с каким облегчением наставница говорила о скорой встрече с любимым и радовалась возможности уйти вслед за ним. Порой кажется, именно ари Майшель в тот момент повлияла на мое отношение к браку. А также пример отца, который боготворил маму, бросил к ее ногам карьеру, успех, чтобы быть рядом, когда ей становилось особенно плохо.

Сейчас мне не дает покоя отношение Лейса. Он сказал, что локусы никак не влияют на его мнение и отношение ко мне. Правда ли? А что он тогда испытывает? И главное – чего хочет от меня? Неужели только секса из-за длительного рейса по окраинам Галактики в отсутствие женской ласки и интима? Не может быть! Слишком реакция на провокации Башарова неоднозначная. Равнодушный мужчина не гнул бы столовые приборы в бараний рог и не шипел разъяренным котом. И опять же х’шанец не опасался добавить себе еще моих локусов. Эх, как быть?

Я мысленно представила молодого Лейса: мой сосед-эльф и тогда был сдержанным внешне, но внутри – горел. Я до сих пор помню, как он разделался с тренажером после отказа Шарали в связи. Ух, и вырвался тогда из-под контроля его бешеный темперамент! Свои эмоции он большей частью контролировал, стараясь невозмутимым видом походить на отца. Но порой младший Хеш’ар забывался, и невероятные, сияющие зеленые глаза выдавали все, что он испытывал в тот момент.

Нынешний же х’шет Хеш’ар словно ледяной скорлупой покрылся. Только Башарову и удалось его пробить на бурные эмоции, которые, к слову сказать, меня порадовали.

Как же вести себя дальше? С Ильей в общем-то понятно: выстроить обычную стеночку и держать дистанцию. Он умный мужчина – поймет сразу.

А с Лейсом? Я свернулась калачиком, подтянув колени к животу. Мне так страшно, просто до дрожи страшно, что вот она – такая долгожданная встреча. Произошла. А вдруг я ошибаюсь, и ничего хорошего меня больше не ждет? Снова оттолкнут? Раскроюсь, снова поверю, что между нами все возможно: касаться, обнимать любимого мужчину, целовать его губы, ощущать их вкус и мягкость. Воплотить свои мечты…

Тишину каюты разрезал нервный смех – я рассмеялась над собственной глупостью и наивностью. Над нами нависла смертельная угроза, страшно представить, сколько опасностей ждет, а о чем думаю я? О любви! Это действительно за гранью здравого смысла – когда пугает не неизвестная зараза, причем реально существующая, к которой еще подступиться надо, а крушение собственной мечты, которую я снова сама себе нарисовала, сама в нее поверила, и боюсь, что она привычно развеется, оставив меня с разбитым сердцем на всю оставшуюся жизнь.

– Шалая – ты дура! – рявкнула я. – Работать надо, а не ерундой страдать!

Я встала, оправила костюм и решительно направилась в лабораторию в компании своей тени проверить идею с глушилкой. Вот только тело, непривычно распаленное желанием, горело, нудно, но настойчиво требуя своего.

Напрасно я вглядывалась в облако нанатов, крутя пальцами серьги-глушилки, – четко сформулировать захватившую меня идею не получалось. Как? Каким образом перенести воздействие блокировки одних связей на совершенно другие? Мне предстоит взять на себя слишком большую ответственность, осознавая, насколько эта часть исследований важна для дальнейшей работы не только научной группы, но и всей миссии. Кроме того, работать под психологическим прессингом я не привыкла, поэтому сейчас в голове сплошной хаос, мешающий структурировать, вычленить наиболее важный элемент.

Необходимо отвлечься!

Вернувшись в каюту, я выбрала белые легинсы, голубую тунику и обувь, подходящую для занятий спортом. Мгновение помедлив, прежде чем отправиться на поиски спортивного зала, о котором Хеш’ар упоминал в первый день по прибытии сюда, я надела одну сережку, а вторую оставила – чувствовала себя увереннее и в большей безопасности под защитой своей тени.

Спортом, и тренажерами в частности, я увлеклась со времен знакомства с Лейсом и его друзьями. Как-то само собой повелось, чему немало способствовало мое наивное убеждение, что, если я буду продолжать, мы станем ближе. Вдруг в этот момент он тоже занимается в спортзале? Даже в разных точках Галактики, но словно снова вместе! Дурочка я! Зато постепенно втянулась, привыкла к регулярным тренировкам и нашла им другое применение: под монотонные движения отлично думается.