Роковой аккорд - Шерил Андерсон

Ботокс помешал Эйлин нахмуриться, она только глаза выпучила.

— Если ты не поддерживаешь его «теорию», надо быть последней дурой, чтобы позволять ему использовать тебя.

В кои-то веки я услышала от Эйлин разумные речи. Боюсь, изумление проступило у меня на лице: Эйлин поджала губы (этому ботокс не помешал) и скомандовала: «Разберись с этим». Повелительно махнула рукой в сторону компьютера и удалилась в свой кабинет.

Мои коллеги падали каждый на свой стул, когда Эйлин проходила мимо них — ни дать ни взять трава, подрезанная газонокосилкой. Ирина, как всегда, шла против течения: до сих пор она сидела, а теперь встала и зашагала ко мне, набычившись, ссутулив плечи.

— Вряд ли у тебя найдется время поговорить со мной. — Это прозвучало как утверждение.

— Почему бы и нет? В промежутке между глупостями, которые творю себе же во вред. — И я приветливо похлопала рукой по сиденью свободного стула.

Ирина присела на краешек так осторожно, что казалось, зависла в двух сантиметрах над сиденьем.

— Можно ли в колонке советов хотя бы предположить, что некоторым людям одиночество на пользу?

— Интересная мысль, — протянула я, прикидывая, как одиночество могло бы украсить мою жизнь на данном ее этапе. Но присмотревшись к Ирине, печальной складке рта и вытаращенным от усердия глазам, поспешила уточнить: — Вообще-то большинство читателей обращаются в журнал именно потому, что хотят с кем-то пообщаться, и если ты предпочитаешь одиночество, наверное, тебе нужно присмотреться к другой вакансии, а не к работе ведущего колонки советов.

Ирина тяжело вздохнула, еще сильнее округлила плечи.

— Да и какая разница! Все равно ты статью не напишешь, вернешься в свою колонку, так что этот конкурс не имеет никакого смысла.

Догадывалась ли Ирина, в какой степени ее пророчества совпадали с моими страхами? Если и догадывалась, на ее лишенном выражения лице ничего не отразилось.

— С другой стороны, — симулируя профессиональную бодрость, продолжала я, — такой умный человек, как ты, мог бы оживить колонку. Ты уж, пожалуйста, прими участие в конкурсе.

Не отвечая, Ирина поднялась и отчалила к своему столу. Я схватила мобильник — будем надеяться, этот талисман защитит меня от прочих «визитеров».

Странное дело: Клэр Кроули срочно требовала меня к ответу, но в трубке ее голос звучал не слишком-то приветливо.

— Нам с вами надо поговорить, — заявила она. — Боюсь, что вы получили неправильное представление о нашей семье и положении в ней Оливии.

Слава богу, пока что она еще не взвилась от нашей с Адамом трогательной фотографии. Мы назначили встречу на восемь часов вечера в ее квартире. Разъединившись, я тут же нажала горячую клавишу.

— Есть секундочка? — спросила я Кайла.

— Две-три.

— Этого достаточно, я только хотела предупредить, что сегодня кое-что произошло, но все не так скверно, как выглядит на снимке, и я хотела сама тебе об этом сказать, но фотография уже висит на всех сайтах, понять не могу, как эти сплетники так быстро успевают…

— Молли! — прервал он. — Тебя кто-то обидел?

Его быстрый ум восхищает и немного пугает меня.

— Не обидел. Поцеловал.

На том конце трубке повисло молчание.

— А дуры-школьницы нас сфотографировали.

Молчание сгущалось.

— И я хочу, чтобы ты понял: все не так, как оно выглядит.

— А как выглядит? — Жесткие интонации следователя.

— Как будто я тоже его целую.

— Но ты этого не делала.

— Нет! — убежденно ответила я, хотя мои губы прекрасно помнили теплоту губ Адама, и это меня убивало: как можно разговаривать с Кайлом, а думать об Адаме? Что-то со мной не так.

— Ладно, все в порядке.

— У нас все в порядке?

— У меня да, а у тебя?

— Да.

— В таком случае поговорим позже, сейчас мы с Беном едем в суд.

— Извини.

— Нет-нет, все в порядке, мы в порядке. Молодец, что позвонила, спасибо за предупреждение.

Я уронила трубку и задумалась: почему Кайл распрощался без единого ласкового слова и следует ли мне заморачиваться по этому поводу. Правда, в его лексиконе «все в порядке, мы в порядке» приближалось к излияниям чувств. Я могла бы просидеть часок-другой, анализируя эти шесть слов и все оттенки интонации, громкости голоса, контекста, но у Бонни Карсон имелись другие планы.

— Молли! — Она материализовалась перед моим столом, как эльф из «Сна в летнюю ночь». За ее спиной ехидно усмехалась Скайлер.

— У тебя посетитель, — сообщила Скайлер, как будто я внезапно ослепла, и помахала небольшим пакетиком с лекарствами. — У Эйлин из-за тебя голова разболелась, пришлось сбегать в аптечку, а по дороге я встретила даму, искавшую тебя, и решила ее проводить.

— Большое спасибо за помощь, Скайлер! — внятно поблагодарила я (черт бы тебя побрал, стерва страшная!).

Скайлер отправилась на свое место, а Бонни протянула мне руку:

— Бонни Карсон, мать Джордана Кроули.

Интересный способ представляться, словно я могла забыть ее на следующий же день после знакомства или перепутать, кто она такая.

— Конечно, я помню. Как поживаете? — Из вежливости я поднялась и пожала ей руку.

Бонни рассмеялась, но не слишком убедительно.

— Я в растерянности и не готова изображать из себя мамочку, — последнее слово она растянула так, что оно сделалось многосложным. — Но все-таки должна спросить: что у вас с моим сыном?

К огорчению моих коллег, я предложила Бонни перенести интимный разговор в конференц-зал. Свой долг перед таблоидами я выполнила, покрасовавшись со старшим из отпрысков Кроули, на один день достаточно.

В затемненном конференц-зале пахло пересохшими маркерами. Я прихватила две бутылки минеральной воды из мини-бара — не столько пить хотелось, сколько руки занять.

— Не вполне понимаю, что вас беспокоит, мисс Карсон…

— Бонни.

Я кивнула и продолжала:

— Ничего у нас с ним не происходит. И с Адамом тоже ничего. Но в особенности ничего не происходит у нас с Джорданом.

— Все эти домыслы насчет Мики и Рассела…

— Он первый начал. — Теперь я заговорила, как трехлетка, но право же, с меня достаточно моих собственных ошибок.

Небольшая пауза — и всхлип. Бонни расплакалась. Я кинулась искать бумажные салфетки, но у Бонни в сумочке от Феррагамо прятался льняной платочек. Вот умеет женщина вытирать заплаканные глазки: уголок платка скользил под веками, не стирая искусно наложенную тушь.

— Этого я и боялась. Хотелось мне думать, что это газетная утка, что это вы затеяли… — Она помедлила, собираясь с духом, а я тем временем ухитрилась оторвать краешек от наклейки на бутылке с минеральной водой. — Мальчик не справляется со стрессом.