Дневник пикапера (СИ) - Савская Елена

Если бы я не перехватил ее, так и повалилась бы на меня. Но я удержал. Двумя руками за тонкую еще талию.

— Алекс, и я так счастлива! Ты даже не представляешь! Подумать только, что мы с тобой чуть своими руками всё не разрушили!

Понимание происходящего отрезвило меня. Я понимал, что она сейчас старается как можно сильнее опутать меня липкой паутиной сладких обещаний. Но я в сладкий кокон не хотел.

— Лиза! Это надо прекратить!

— Да что прекратить?

— Весь этот фарс! Это не может быть мой ребенок! Мы давно с тобой расстались!

— Алекс, глупенький, какое сейчас число?

Я посмотрел на настенный календарь. Красный квадратик был сдвинут на пятое мая. Ошибки быть не могло, так как Вера Павловна каждое утро сама устанавливала мой календарь, а еще поливала цветы и протирала пыль, если уборщицы, по ее мнению, не справлялись. Всё правильно, коллектив второй день, как усиленно работал, стараясь наверстать пропущенное за майские праздники. На этих праздниках мы встречали с Диной каждый день, а до этого каждый вечер созванивались. И столько друг про друга узнали, что, казалось, прошла пара месяцев, со дня расставания с Лизой, а не две недели.

— Пятое же? Да. Ну, вот и считай. У меня задержка семь дней. А ты бро… эээ, поторопился с выводами две недели назад. То есть, через неделю после овуляции. Тогда зачатие и произошло.

Последней спасительной мыслью было то, что мы с ней всегда предохранялись. Но Лиза разбила все мои доводы:

— А ты разве никогда не слышал о разрывах презервативов? Или об их производственном браке? Достаточно дырочки размером с кончик иглы… Алекс. Я тебе не изменяла.

Я всегда думал, что наш офис — не скучный, яркий, в отличие от всех других, в которых я бывал. Но в тот день обстановка вдруг показалась какой-то серой, невзрачной. А когда вышел на улицу, понял: весь мир для меня стал черно-белым».

Глава 11

Слезы застилали глаза Дианы так, что последние строки она разбирала с трудом. Наконец, запись закончилась. Она уронила тетрадь и упала сама лицом в подушки. «Ребенок… ребенок… ребенок… ребе-… -нок… — нок… — ок,» — пульсировало разболевшейся в голове. У него ребенок… ребенок… а у нее нет никого… никого… никого… Его тоже нет… Больше не будет… не должно быть…

Она плакала, как дитя. А чем, в сущности, взрослый отличается от ребенка, когда у него отняли что-то дорогое, важное — близкого человека?

Но она, Дина — взрослая. А Лешин ребенок — совсем малыш. И она — взрослая Дина — не может забрать Лешу у малыша. Она и игрушку у него отобрать не сможет. Тем более, папу.

Но отобрала.

У Леши есть ребенок. А он его бросил. Бросил Лизу с ребенком.

Но скоро он к ним вернется.

Через несколько часов Диана скажет ему собирать свои вещи и уходить туда, где без него растет его малыш. Маленький человек не виноват в том, что его отец и мать не смогли договориться.

Теплый комочек с розовыми пяточками и наивной улыбкой…

Поздно вечером ее муж постучится в дом к Лизе, она откроет дверь и впустит его с радостью. Она же хотела быть с ним. Столько усилий приложила. Значит, обрадуется. А маленькое чудо скажет: «Папа…», и протянет к нему нежные ручки…

Диванная подушка намокла от слез, щекам было мокро и тепло… А дыхание никак не выравнивалось. И дышать глубоко, чтобы успокоиться, сейчас не получалось, что-то сдавливало грудь.

Интересно, сколько ему сейчас месяцев? Диана пыталась сосчитать: апрель, май, июнь, июль, июнь… месяцы путались и разбегались. Сначала надо было посчитать дату рождения, 9 месяцев беременности… Жаль, что она сама не беременна… Хорошо, что не беременна…

Она снова начала считать: апрель, май, июнь…

И заснула.

Проснулась оттого, что дзинькнул воцап.

Диана с трудом разлепила глаза и ощутила головную боль. Она машинально протянула руку к телефону и прочитала сообщение от мужа: «Привет, Ди! Садимся на борт в Китае. Будем дома часов через пять. Я с Колькой. Ужасно по тебе соскучился!» Второе сообщение пришло вслед за первым: «Колька передает тебе привет и спрашивает, какие конфеты ты хочешь?» Третье сообщение: «А может быть торт? Один кусочек на ночь впервые за год — не ужасное преступление против фигуры, соглашайся» и смайлик.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Диана снова упала на подушки. Какой торт? Ну, какой еще торт, когда он сейчас будет свои вещи собирать??

И Колька приедет. В другой ситуации она бы обрадовалась — они столько раз общались в скайпе, и теперь предстояло увидеться вживую, познакомиться поближе с этим хохмачом и диванным философом. А она в таком состоянии… Их брак с мужем оказался построенным на лжи и принес несчастье ни в чем не повинному малышу. В каком состоянии она может быть??

Диана усилием воли заставила себя принять сидячее положение. Глубоко вдохнула и выдохнула… Ребё-ё-ё-нок… Этот секретик по моральному ущербу обошел всё вместе взятое, что она прочитала в дневниках мужа! И не поможет тут ни торт, ни шоколадка, ни капли успокоительные.

Хотя где-то у нее были хорошие таблетки. Ими в свое время поделилась Вика — коллега, брюнетка с короткой стрижкой. Нервная баба. Принципиальная. Скандальная. Но профессионал.

Год назад к ним в фирму москвичи приезжали для организации слияния. И отчетность всю ночь проверяли, по московскому, наверное, времени. Вика ей блистер этих таблеток и дала. Вкупе с сильным успокаивающим действием они не вызывали сонливости и головной боли, а скорее собирали организм и мысли в кучу в прямом смысле этого слова. Она тогда съела одну волшебную пилюлю, и через полчаса ушли нервозность, потливость рук и дрожь в теле.

Диана отправилась в кухню и выпила там одну штучку. Противопоказаний у них нет, а значит, лишим точно не будет.

Заодно проверила холодильник, убедилась, что еды на ужин хватит на троих. Хотя мужа, конечно, хотелось не накормить, а стукнуть тяжелым по голове. Она даже глянула на стену, на три висящие сковороды, как бы примеряясь, какую лучше выбрать. А потом передумала. Голова у мужа умная и крепкая, погнется кухонный инвентарь, а она так долго нормальные сковороды по магазинам искала… Да и Колька не виноват в том, что у них в семье назрел скандал.

В животе заурчало. Диана включила кофе-машину, загрузила в тостер пару кусков хлеба. Часы на микроволновке показывали 17:25. Значит, у нее буквально 4 часа на то, чтобы дочитать оставшиеся записи. Тостер громко щелкнул, хлебцы подпрыгнули, но остались в плоских отверстиях. Она их вытащила и намазала ореховую пасту.

Выгнать мужа всегда успеет. А вот шанс узнать всю правду в следующий раз у нее появится нескоро.

Жизнь налаживалась. Вот она сидит на диване, на столике рядом исходит паром чашка кофе, а в тарелке ее дожидаются тосты. Сердце бьется ровно-ровно, а дыхание больше не становится прерывистым при мысли о Лизином ребенке.

Хорошие, однако, таблетки.

А Вику надо с Колькой познакомить. Ей в Китае понравится.

«Возможно, я хватаюсь за соломинку, но чем больше думаю, тем больше мне не нравится эта история с порванным кондомом. Рвался у меня презерватив, знаю, как это бывает — не заметить невозможно. И много баек по этому поводу среди народа ходит. А про микро-разрывы вообще ни одной истории вспомнить не могу. Хотя, случаи производственного брака, конечно, не исключены.

Но меня не покидает паранойя. Лиза приложила немало усилий, чтобы привязать меня к себе. Для нее то, что я ее бросил — проигрыш. Хотя непонятно, кто судьи.

Но факт остается фактом. Она готова на всё, лишь бы вернуть меня. Даже на подложную беременность. А что я видел? Только тест с двумя полосками, который она могла позаимствовать у любой беременной подруги».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

«Она беременна. Это точно.

Я был у нее почти две недели назад. Ворвался вечером без предупреждения, сказал, что не верю в сказку про презерватив. Мне показалось, или она ждала, что я приду? Показала справку о беременности, с указанием уровня ХГЧ, который получают при анализе крови, и который подтверждает беременность.