Дм Мой или Шанс №2 - Александр Белоткач

К тому времени, Ольга уже успела выскочить замуж, за хорошего, как мне казалось, очень доброго парня по имени Геннадий. Гена был студентом, и после свадьбы, (на которой я, кстати, тоже побывал), они жили у Ольгиных родителей. И как я понял из слов Олега, новоиспеченный муж сестры, был душкой. Высокий, темноволосый, чуть сутулящийся Гена, действительно производил впечатление ботаника. Но этот малый, был вовсе не так уж прост. Он отлично разбирался в восточных философских школах, и неплохо как оказалось, владел самбо. Я, правда, ни разу не видел его в деле, однако Олег рассказывал, что он довольно серьезный противник.

Мы часто собирались компанией у них дома. И за ужином, а то и просто за чашкой чая, обсуждали различные темы. Особенно часто у нас, заходил разговор о религии. Это в то время было настоящим открытием, для большинства бывших безбожников и атеистов, промытых красной пропагандой, и закормленных Дарвином по самые гланды. Так вот. Гена, считал что все мировые религии, а особенно христианство, заслуживают серьезнейшего внимания. Нужно сказать, что в то время богема, и прочая интелегенция, сплошь становилась религиозной, а если точнее суеверной. Сплошь и рядом появлялись какие-то оккультные общества, тайные почитатели памятника Маяковского. Поклонники заклятого бордюра, где по странному стечению обстоятельств погибло уже семь пешеходов, и еще много чего. Однако, Ольгин супруг не походил на страстных последователей Кашпировского и Чумака. Он был обладателем аналитического склада ума. В нем была та самая здравость и логика, адекватность, как называл это Олег, которая превращала беседу с этим человеком в настоящую школу жизни. Я всегда узнавал для себя много нового. И со временем стал относится к этому долговязому парню с большим пиететом. Вспоминается как в один из долгих зимних вечеров, за чашечкой чая, он вдребезги разбил теорию эволюции, и все прочие теории случайного возникновения вселенной. Он был так убедителен, что пожалуй, даже наш, самый ярый атеист Горька Пронин, по прозвищу секретарь, не смог бы ничего противопоставить мощнейшим логическим построениям Геннадия.

Мне особенно запомнился банальный пример, который он привел нам, как наглядный образ. Сходив на кухню, он принес оттуда большую картонную коробку из-под печенья, и открыв ее, показал нам содержимое. Там, к нашему удивлению, оказалась обычная мясорубка. Но вскоре наше недоумение, быстро сменилось задумчивостью. Поскольку Гена, разобрав мясорубку на детали, поочередно, словно фокусник, плавно опустил их на дно коробки, а затем, аккуратно закрыв, предложил мне как самому юному из присутствующих, немного потрясти ее. Взяв послушно из рук нашего фокусника это квази-банальное вместилище, ставшее вдруг объектом научных изысканий, я довольно бодро так, стал его потряхивать. Бедная мясорубка, не ожидавшая, что над ней станут так жестоко экспериментировать, жалобно звякала в картонной утробе. А когда мне надоел этот звон, я остановившись спросил:

— И до каких пор мне ее трясти?

На что Геннадий, серьезно глядя мне в глаза, ответил:

— Пока она не соберется!

И тут я все понял. Так, в наглядных образах, выглядит теория случайного происхождения вселенной.

Сев озадаченный донельзя на место, я заметил, что сей эксперимент, затронул не только меня, но и всех собравшихся. А Олег, словно продолжая какую-то свою мысль, произнес задумчиво.

— А откуда же сами части взялись? Ну предположим, все совпало, и шанс, который один на миллиард наверное, выпал, и она соберется. Но откуда сами части?

Все мы долго еще молчали, переваривая это новое видение вопроса происхождения всего сущего. А когда прокашлявшись, Геннадий решил было прервать затянувшуюся паузу, Сидевшая рядом с ним Ольга неожиданно расплакалась.

И только спустя время, После нежных объятий дорогого супруга, она сквозь всхлипывания проговорила:

— Это Жестоко! Это ужасно жестоко! Сколько лет они врали нам!

Но Геннадий, старательно пытавшийся все это время утешить свою супругу, осторожно поправил ее:

— Нет. Не врали. А намеренно вводили в заблуждение. Ведь большинство из наших партийных лидеров, тайно крестили своих детей по христианскому обряду. А нам разрешалось верить лишь в то; что Ленин жив. Что народ и партия едины. Что коммунизм уже стучится в дверь. И в прочие их бредни.

В общем, этот, и еще многие подобные вечера, были для меня настоящей радостью. Нередко я бывал на них вместе с Катькой, которая неожиданно легко подружилась с Олей. Та хоть и было намного старше, но все же, видно, чем-то моя Катя зацепила ее.

Что же касается последствий всех этих посиделок, то первое что я поставил себе целью сделать, это прочитать всю библию. Нет, можно было конечно начать с Корана, или (там) Трех корзин, однако, как я прекрасно знал, меня в детстве, по настоянию маминых родителей, крестили в церкви. Так что некий приоритет был заложен еще тогда. Да и если вспомнить о чем говорил наш энциклопедист — Геннадий, библия пожалуй, одна из самых важных книг человечества.

Поэтому, когда в один из дней мне попался лоток книжного торговца, я не раздумывая отдал последние рубли, и приобрел полную библию в синодальном переводе, в черном таком классическом переплете. И за год, прочел ее от корки-до корки.

Так же, примерно в то время, у меня появилось еще одно новое увлечение. А увлекся я, и довольно серьезно, Олежкиным синтезатором.

Когда-то впервые увидев подобный инструмент в нашем ДК, я подумал, что это вещь очень дорогая и сложная. Потому, позволить купить себе ее могут только госучреждения, или люди очень-очень состоятельные. Но оказалось, компании выпускающие такую продукцию, учитывали разность покупательского потенциала, поэтому модели выпускались разные, в том числе и совсем недорогие. Олегу их Yamaha привез из Берлина, по просьбе матери, ее брат, который частенько по работе ездил заграницу. Этот инструмент, оказался профессиональной моделью, но с слегка ограниченными возможностями. Как объяснил мне Олег, для полноценной работы, его конечно не хватит, для чего-то подобного нужно выложить раз в десять больше, но для нашего города этот инструмент уже считался величайшей роскошью. А когда мой друг впервые подключил его к стоящим тут же (Динакордам), и наиграл популярного тогда у нас (Дасена), и еще несколько инструментальных вещей, я просто влюбился в этот японский чудо-агрегат. Хотя и поначалу разобраться с техникой игры на нем, мне было непросто, я все же, благодаря своему упрямству, и незаурядному терпению Олега, вскоре стал довольно уверенно исполнять свои любимые мелодии. Я ловил на себе удивленный взгляд Ольги, которая частенько присутствовала на наших занятиях, и однажды она не выдержав, сказала: