Убийство в Рабеншлюхт - Оксана Аболина

Когда обнаружилась двойная рана и убитые вороны, уже тогда стало ясно, что эти две вещи взаимосвязаны. Либо убийца долго тренировался, готовясь к преступлению, либо он использовал свой навык при убийстве ворон. Но тогда зачем он их убивал? Этот вопрос стал проясняться только после встречи с чужаками.

Каюсь, сначала я вновь подумал на доктора. Очень уж подозрительно выглядело то, что он перевернул бочку, смывая следы. Кроме того, среди врачебных инструментов вполне мог найтись и такой, каким можно было бы убить Феликса. Но вороны! Представить нашего доктора, охотящимся за воронами, я не мог. Он всегда пьян, у него дрожат руки, он еле стоит на ногах. Тогда я и подумал, что возможно он выгораживает кого-то.

Нацарапанная на заборе ворона навела меня на мысль, что Феликс мог быть связан со странными чужаками. И назначили они встречу у кузнеца не случайно — вскоре, кстати, и выяснилось, что кузнец-то их первым и встретил в деревне. Что мне показалось особенно странным — их боязнь привидений. До тех пор я считал это всего лишь обычными выдумками, суевериями, сказками, что рассказывают друг другу сельчане. Однако, страх чужаков был реальным. Тут я впервые задумался, а не стоит ли кто-то за этими бедными заблудшими людьми? Не манипулирует ли ими кто-то? Тогда вполне могла возникнуть следующая ситуация: Феликс, побывав у чужаков, тоже это понял и стал опасен для самого манипулятора.

У Анны выяснилась и еще одна важная подробность. Некие старинные документы, написанные на латыни. Как известно, ее покойный муж происходит из очень древнего рода. И документы эти он получил по наследству. А потом обнаружил в них что-то такое, что заставило его обратиться к учителю за переводом. Лесника вскоре убили, причем было похоже, тем же самым способом, что и Феликса. Но когда убили лесника, чужаков еще не было и в помине! Тут снова на горизонте замаячила фигура учителя. Мог ли он быть тем самым манипулятором? Видимо, было нечто такое в этих старинных документах… Вот и Феликс их добивался. Очень похоже на то, что ради этих бумаг и была создана секта. В тот момент я склонялся к мысли, что Феликс потребовал от учителя правды, возможно, разоблачил его, за что и был убит. Но почерк на записке оказался не почерком Рудольфа, хотя чисто теоретически он мог продумать такую сложную комбинацию, как создание секты. А ведь создана она была именно для поиска некоего артефакта. Клад, осенило меня! Так могут охотиться только за кладом! За древним кладом, который указан в документе. И я принял это за рабочую гипотезу. Привидения, пропажа студента, который, вероятно, знал убийцу, убитые вороны, которые подогревали этот тлеющий языческий культ… Это всё были звенья одной цепи. Учитель? Но помимо почерка, его выгораживало еще одно обстоятельство — учителя не было в Рабеншлюхт во время убийства лесника, а связь между двумя убийствами становилась все более явственной.

Тогда-то у меня впервые и мелькнула мысль о г-не Вальтере. Он имеет сильный характер, всюду разъезжает, он расследовал убийство лесника, усердно обыскивал его дом и старательно обвинял в убийстве мужа Анну. Он часто ездит по служебным делам в город, где мог потихоньку сколотить секту. И он не верит в Бога, поэтому достаточно циничен, чтобы использовать суеверия заблудших слабых людей. Он бесстрашен и ловок. Но латынь! И тут мы увидели в его столе записку, часть которой была написана на латыни! Да и оброненную мной фразу «de mortuis nihil nisi bene» он сразу понял и ответил другой пословицей. Правда, по-немецки.

Тут надо добавить, что на бумажке, которую ты нашел в словаре Феликса, были отмечены несколько имен: Рудольф, Филипп, Иштван, ты и я. Сначала я не понимал, что нас всех объединяет в этом списке, но когда выяснилось, что мадьяр из Тевтонского ордена, все встало на свои места: все пятеро в списке Феликса владели латынью. Однако, Феликс, очевидно, не знал о том, что по-латыни может изъясняться и господин Бауэр. Иначе он, скорее всего, понял бы истинную роль жандарма в этой истории. Но этого не случилось.

И все же у меня оставались большие сомнения, никаких прямых указаний, одни предположения. А по-прежнему казались непонятными: поведение доктора и роман Феликса с Лаурой, велосипедные следы Франца, странный мадьяр, заявление Герты о возвращении доктора. Ну и записка, тайну которой я никак не мог разгадать. А потом еще убийство Герты и нападение мадьяра на Бауэра. В тот момент мне показалось, что вся моя теория летит в пропасть. Но ситуацию с Лаурой объяснили слуги старосты и Рудольф. Она лишь приходила узнать, почему Феликс передал ей так мало марок, а затем, не застав его, гуляла по лесу, ожидая его возвращения. Альфонс Габриэль подтвердил алиби Франца, и сказал, что некоторые выдают себя за военных, когда таковыми не являются. Я уже понял, что это он про Бауэра, а не про Франца. Про доктора я понял: он был уверен, что в убийстве замешана его дочь, поэтому старательно пытался отвести от нее любые подозрения. А Франц… Тут я догадался… Он, действительно, тренировался в езде на велосипеде около кузницы, когда его застал Альфонс Габриэль и послал за реку, сказав, что там дорога гораздо лучше.

Ну а ситуацию с мадьяром прояснило его задержание и нож. На ноже я увидел знак Тевтонского ордена — четырехконечный широкий крест. Но орден был распущен еще в начале века, во времена наполеоновских войн. Я предположил, что какая-то ветвь ордена продолжает свое существование на уровне тайной секты. Тевтонский орден всегда боролся с язычеством. А значит, у мадьяра был чисто специфический интерес к нашим чужакам. Он был не из них. Он боролся против них. Вероятно, он искал какие-то ответы на вопросы для самого себя. Думаю, это нам еще предстоит узнать. А сейчас…

Сейчас оставалось найти орудие убийства. Независимо от того, было ли преступление предумышленным или нет, но ясно было одно: убийца принес оружие с собой. Мы определили по форме раны и способам удара, что Феликс не был убит алебардой, но, тем не менее, предметом с небольшим круглым или полукруглым лезвием. И тут я припомнил про несколько странное поведение Бауэра — он никогда не пользовался наручниками. Хотя они постоянно болтались у него на поясе. Зачем тогда носить? Вот и Себастьяна он без наручников арестовал. Ты сам мне об этом говорил. Кроме того, когда Бауэр был ранен, на поясе у него были наручники, но и в столе кутузки мы их тоже увидели. Конечно, у жандарма может храниться и две пары наручников, но почему он никогда не пользуется ими, хотя и носит постоянно с собой? Почему, когда он пришел в себя, то сначала спросил про наручники и лишь потом про револьвер? Оставалось проверить это. Об этом я сказал следователю. Он с трудом, но согласился. Ну а когда оказалось, что это чакра, всё окончательно стало на свои места.

Были еще несколько моментов. Например, страх Альфонса Габриэля. Он мог быть наигранным, но мог быть и искренним. Бродяга — человек, с которым никто не считается, которому мало кто поверит. Но если человеку грозит смертная казнь, он скажет правду. Только в одном случае он промолчит — если он стал свидетелем убийства, которое совершил представитель закона. Тогда можно быть уверенным, что он не проговорится, не будет ведь он жандарму доносить на него самого.

Далее — ключ. Герта утверждала, что она сняла его с пояса доктора. Но доктор сам принес найденный ключ, а он ведь не знал, что мы его ищем. Получается, что Герта отняла его не у доктора, она могла сослепу перепутать, как перепутала тебя с Себастьяном, тем более, что доктор был у нее незадолго до этого и обещал еще раз зайти. С кем она его могла перепутать? Явно, что не с женщиной, а с мужчиной. За ключом отправился Бауэр. Там он встретился с мадьяром, который его ударил по затылку. И получалось, что или мадьяр взял ключ, или господин Вальтер. Франц утверждал, что у мадьяра ключа не было. Значит, он выпал из порванного кармана жандарма, когда его переносили в дом. Кроме того, кроме Бауэра, мы никому не говорили о том, что Герта отняла ключ у того, кто зажимал ей рот.

Помимо этого, вот что я подумал насчет мадьяра. Если его целью был ключ и он хотел убить старуху и Бауэра, то почему не воспользовался своим ножом, с которым ходил даже на кабана? А потому, что мадьяр — не убийца. Он не хотел убивать ни того, ни другого. У него были свои цели. Какие? Есть у меня одно предположение, сейчас придем на место и убедимся в том, так это или нет. В любом случае, это связано с деятельностью Тевтонского ордена.

В общем, в конечном итоге, хотя было и непросто связать все нити, но множество всевозможных деталей указывало именно на жандарма, только так все концы сходились с концами. Ну вот, кажется, мы и пришли, — сказал отец Иеремия и вытер со лба пот.

30

Так далеко на этот берег реки Иоганн еще не забирался. Да и что было здесь делать? Сплошные луга, где коров да овец пасут. И единственный холм в окружении старых тисов. Деревья были большими, пожалуй, и втроем бы они не обхватили ствол каждого. Неужели здесь и спрятан клад, из-за которого погибли лесник, Феликс, старая Герта и неизвестный Иоганну студент? Наверное, отец Иеремия подумал о том же, и на несколько мгновений воцарилась почти мертвая тишина. Даже страшный мадьяр Иштван застыл неподвижно рядом с дядей, разглядывая древние тисы и оползший, поросший травой и кустарником холм. Ветер тихо шелестел листьями, перебирал их прозрачными пальцами, будто бы считал монеты найденного клада, а потом…. Потом тишину нарушило громкое мычание. Из-за тисов показалась большая корова с рыжими пятнами на боку, вслед за ней еще одна, и еще, пока мимо отступивших под деревья спутников не проследовало целое стадо, и к ним не вышел мальчишка-пастушок с кнутом и перекинутой через плечо холщовой сумкой… Увидев чужака, он испуганно отшатнулся, но затем заметил священника.