Спартанец - Валерио Манфреди

Талос и Бритос покинули свое тайное убежище.

— А, вот и вы, — сказал Карас, поднимаясь на ноги. — Я боялся, что придется ждать и промокнуть; собирается дождь.

— Пойдем быстрее, — сказал Талос, беря его за руку. — Давайте уйдем отсюда, пока кто-нибудь не появился.

Они повели осла за собой по тропе, скрытой холмом, к долине реки Асоп. Все трое вошли в заброшенный загон для овец, который пастухи покинули несколько месяцев назад, перед тем, как прошла орда захватчиков. С тех пор исчезли овцы, за которыми нужно было ухаживать.

Путники сняли плащи, расстелили их на земле и уселись.

— Вы перевернули всю область, как я слышал, — начал Карас. — Куда бы я ни пошел, везде рассказывают о гоплите со щитом, украшенным изображением дракона, и лучнике, сопровождающем его. Некоторые говорят о сверхъестественных призраках. Один старик даже намекал, что гоплит, — это, возможно, сам Аякс Оилид, сын Оилея, вернувшийся для того, чтобы оказать помощь своему народу и сразиться с несметными полчищами, вторгающимися из Азии, как во времена Троянской войны.

— А что говорят о лучнике? — спросил Талос, улыбаясь.

— О! — продолжал Карас. — Из-за хромой ноги они уже считают тебя мифическим героем Филотетом. Добавь к этому и то, что они никогда не видели такого лука, как у тебя, а теперь представь себе, как разгорелись их суеверия и воображение. Слава о вас распространилась повсюду, дошла до самой Спарты, но и это еще не все. Город имеет своих лазутчиков везде в этой области; они передают все, что увидят и услышат из разговоров людей. Хотя и не думаю, что они упоминают Аякса и Филотета. Там хорошо известен щит, украшенный изображением дракона. Их приводит в недоумение именно лучник. — Он кивнул, поворачиваясь в сторону Талоса. — Думаю, что эфоры будут счастливы познакомиться с тобой поближе.

— А моя мать? — спросил юноша.

— Она знает, что ты жив, но каждый день живет в ужасе, что ты никогда не вернешься обратно домой.

Бритос опустил голову, не осмеливаясь спросить еще о чем-либо.

— Не могу многое поведать о твоей семье, — сказал ему Карас. — Я знаю, что твоя мать оплакивала тебя как мертвого, в этом я уверен. Не знаю, питает ли она какие-то надежды или получила какие-нибудь сообщения о том, что здесь происходит… Не могу сказать… Твоя мать ни с кем не разговаривает, ведет уединенный, замкнутый образ жизни. Ведет себя так, словно ее не существует.

Карас замолчал. Они услышали далекий крик журавлей, начинающих собираться в стаи на берегах Копаидского озера, готовясь к перелету.

— Следующей весной сюда прибудет огромная армия, чтобы встретиться лицом к лицу с персами, — продолжил здоровяк. — Уже начались приготовления.

— Что можешь сказать нам о другом задании, которое мы поручили тебе? — спросил Талос.

— Думаю, что я на верном пути, — ответил тот. — Изменника, который провел персов по горной тропе Анопея, зовут Эпиальт. Правительство Спарты вовсю разыскивает этого предателя. Совсем нелегко добраться до него первыми. Единственное наше преимущество заключается в том, что он не знает, что мы разыскиваем его.

— Думаешь, он пытается пробиться к персидской армии? — спросил Бритос.

— Нет. Из того, что я слышал, следует, что он бродит где-то на побережье морского залива. Он останавливается в различных местах по всему Пелопоннесу, но, возможно, еще попытается сесть на какое-нибудь судно, или скрыться в Азии или в Италии. Завтра я встречаюсь с человеком из Трахина, который, может быть, расскажет мне больше.

— Ты знаешь, что делать, если найдешь его, — сказал Бритос.

— Знаю, — мрачно отвечал Карас. — Он умрет прежде, чем поймет, что происходит. Надеюсь, вы понимаете, что, убивая его, не делаете своей стране никакого одолжения?

— Знаю, и мне это безразлично. Только мы имеем право наказать его, а не город, который решил пожертвовать Леонидом и его товарищами.

— Тогда, — ответил Карас, поднимаясь на ноги, — нам больше нечего сказать друг другу. Берегите себя, если хотите продолжать свое дело в течение следующей весны, потому что они разыскивают вас повсюду. Если я вам буду нужен, вы знаете, где меня найти.

Он отвязал осла и пошел рядом, ведя животное в поводу. Выводок уток пролетел по пустому, бездонному небу.

— Завтра они пролетят над берегами Еврота… — словно про себя пробормотал Бритос.

ГЛАВА 11

Клейдемос

Таверна пропахла горелым маслом и рыбой. Она была забита матросами из порта и паломниками, направляющимися к дельфийскому святилищу. Со стороны горы можно были видеть мерцающие огни священного города Дельфы.

Вошел Эпиальт, лицо его было почти скрыто широкими полями шляпы, низко надвинутой на лоб до самых бровей. Он чувствовал, что проголодался. Прислонился ненадолго к стене, покрытой тростниковой решеткой, и осмотрелся по сторонам.

Группа аркадцев сидела вокруг длинного стола, они собирались съесть целого зажаренного барашка, хватали полные горсти олив с общего блюда, и с рук у них капало масло. В центре большого закопченного помещения несколько горных жителей, феспийцев, чьи вьющиеся волосы были полны мякины, потели под тяжелой одеждой из козьих шкур, поглощая недожаренные колбаски и кровяную колбасу. В углу пьяный крестьянин время от времени прерывал свой храп громкой отрыжкой.

Эпиальт сел сразу же, как только встали два матроса из Коринфа, с бранью последовавшие за членом команды, который только что появился в дверях.

— Еда или вино? — спросил хозяин, подходя к нему с кувшином в руке.

— И то, и другое, — ответил Эпиальт, не поднимая головы. — Немного вина оставь здесь, и принеси кусок ягненка.

— Ягненка нет.

— Тогда баранину и немного хлеба из отрубей.

— А ничего лучше и нет, поверьте, — сказал хозяин, направляясь к чулану, служившему кухней. — Ничего не осталось, кроме отрубей: обеспечиваем все эти армии и флоты, у нас остаются только отруби.

Он вернулся к столику посетителя с бараниной и грубым хлебом.

— За все — пять оболов, — сказал он, протягивая свою жирную руку.

— Возьми, вор, — сказал Эпиальт, вытаскивая монеты.

Хозяин опустил деньги в карман на животе без единого слова; он привык к таким комментариям.

Эпиальт приступил к еде, поглощая мясо и жадно запивая его большими глотками вина. Каждую минуту он поглядывал на дверь, словно ожидая кого-то. Он почти закончил, когда к его столу подошел мальчик лет шестнадцати.

— Капитан грузового судна «Элла» прислал меня передать тебе, что согласен на твое предложение. Корабль будет загружен приблизительно через час у малой пристани. Завтра судно поднимет паруса на Черную Коркуру. Боцман ждет тебя снаружи, — сказал он и двинулся прочь, исчезая в группе матросов-мегарцев, которые только что вошли и кричали на хозяина. Эпиальт встал, забросил свой мешок на плечо и ушел.