Шествие тех, кому нечего ждать… - Саня Шлемов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Через несколько успешных попаданий по индивиду, чёрт поверил в себя, наращивая силу своих ударов. Теперь, вместо хлёстких оплеух своим хвостом, химера подскакивала к Шмелю головой таранила его защиту. Дело в том, что вместе с возрастанием силы упала и скорость, чем индивид и воспользовался. Заметив, что чёрт вновь готовиться нанести удар, Шмель подсел и, загрузив опорную ногу, встретил эту мразь жёстким апперкотом. Бес подлетел в воздух, и громко упал на спину. Индивид попытался его добить, но гад, используя хвост, резко отпрянул в сторону. Бой продолжался…
Химера вернула былую осторожность и скорость, но оставила мощный напор, из – за чего Шмелю стало вдвойне тяжелее. Он просто не поспевал за своим противником, никак не мог предугадать его дальнейшие действия. Сейчас эта мразь осаживает индивида хлёсткими оплеухами, подготавливая мощный таран. И когда стало видно что вот – вот последует таранная атака, Шмель на это среагировал, выбросив всё тот же апперкот. Но не тут то было, гад промедлил с тараном, провалив индивида, и только тогда врезался тому в живот, опрокинув его на лопатки.
– Отдай! – повелительным тоном буркнула мразь.
Чёрт схватился своим хвостом за голень Шмеля, и начал с силой пытаться её выломать. Индивид завыл боли, пытаясь освободиться от хватки этой гадины.
– Отдай… – злобно прошептала химера.
Послышался треск костей, и звук разрыва мышц и кожи. Брызнула кровь. Открытый перелом. Плоть вокруг торчащей кости начала чернеть и выделять какую – то коричневую жидкость, похожую на <<говнообразную>> массу чертей. Шмель кричал, дрыгался и бился в конвульсиях, в то время как химера отделяла его ногу от его тела. Собрав всю волю в кулак, индивид ухватил руками голову этой мрази. Нащупав пальцами её чёрные глаза – бусинки, Шмель со всей силы начал их выдавливать. Теперь заверещала уже тварь. Хват за ногу ослаб, а по рукам индивида потекла всё та же дерьмовая жидкость. Мразь отпустила изувеченную ногу индивида, и перекинула все силы на освобождение своих глаз, но Шмель был неумолим. Лишив своего визжащего противника зрения, он повалил его на спину и вдалбливал локтями бесовскую голову в пол, пока полностью её не размозжил. Затем, он оторвал хвост химеры, и перевязал им свою ногу. Человеческая кровь, при контакте с чертовским дерьмом, шипела и пузырилась, но делать было нечего. Рухнув на пол, Шмель лишь что – то неразборчиво бурчал себе под нос.
Шмель больше не сможет ходить, у него нет ноги! Как же это больно, ё-моё, у него теперь нет ноги…
И всё идёт по плану-у-у!
Всё идёт по плану-у-у-у! Хе-хе-хе.
И всё идёт по плану, ёп твою! Всё идёт по плану-у-у-у-у! Чёрт подери!
Ах-ха-ха-ха-ха! Ах-ха-ха-ха-ха.
Всё идёт по плану, всё…
Коммунизм! Коммунизм! Коммунизм! Коммунизм! Коммунмизм! Коммунизм!
Один лишь дедушка мент – хороший был вождь! Он, напрягшись, вытащил страну из дерьма, ха-ха-ха-ха-ха!
Всё идёт по плану, всё…идёт по плану, всё идёт по плану, всё-ё-ё идёт по плану! Ах-ха-ха-ха-ха-х! Аха-ха-ха-ха-ха-а-а-а-а! Аххах-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-х! Ой-ой-ой, ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-х! Хе-хе-хе-хе-хех-хе-е-е-х! Хо-хо-хо-хо-хо-хо-хох-ха-ха-ха-ха-ха-хе-хе-хе-хи-хих-ха-х-ха… А-а-а-а-а-а-а-а! Больно! Больно, твою ж мать! Больно! Больно! Больно….А-а-а-а-а! А-а-а-ха-ха-ха-ха-ха-ха!
Дальнобойщик ожесточённо разбивал орды бесов, пытавшиеся вывести его из строя. Его прежний стиль боя идеально подходил для расправы над толпами противников. Бесовские кабины разлетались налево и направо, не оказывая никакого сопротивления. Собранность Дальнобоя не давало чертям и шанса на успешную атаку, проще говоря, эти мрази шли на собственный убой. Расшибив харю последнему бесу, что находился в зоне видимости, у индивида появилось пару свободных секунд на перекур. Глотая отвратительный, спёртый и смердящий воздух, Дальнобойщик вертел башней на 360 градусов, выискивая противников. Что – то ему подсказывало, что конец ещё не близок. И он вновь был прав…
Внезапно, раздался оглушительный вой сирены. Да не такой, какая гудит во время массовой эвакуации, нет. Эта сирена была более протяжной, и, жуткой что ли? Звук шёл прямо из – за спины Дальнобойщика, который не на шутку напрёгся, услышав этот вой. Медленно, будто бы ожидая увидеть что – то поистине ужасающее, индивид обернулся лицом к шуму сирены.
Семиметровый, тощий как палка, длиннорукий и не пойми как функционирующий выродок, неспешно направлялся в сторону Дальнобойщика. На худющее тело кольями были вбиты безглазые головы лошадей, изо рта которых сыпались обугленные мышата. Кожа походила на ржавый металл, что давно уже стоит выкинуть, на хрен, на помойку! Длинные пальцы на длинных руках извивались будто черви, что совсем не имеют костей. Но, самое пугающее – голова этого урода представляла собой рупоры от сирен, что и издавали эти ужасные звуки. Дальнобойщик остолбенел, но не от страха…
Завывание сирен гипнотизировало его, не давая двигаться, или сопротивляться. Подойдя достаточно близко, чёрт схватил индивида за шею, и поднял над землёй. Когда их головы поравнялись, мразь засунула свой длинный ржавый палец прямо в ухо Дальнобою, порвав его барабанные перепонки, и дойдя до самого мозга.
Вспышка, вой, темень…
Дальнобойщик оказался в месте, очень похожем на старую советскую квартиру. По середине комнаты, стоял квадратный телевизор, выдающий помехи. Внезапно, помехи сменились на виды каких – то живописных гор, и огромной пропасти под ними. Затем, этот телек как будто бы затянул индивида в себя, заставляя видеть всё показываемое на экране не как зритель, а как очевидец.
Тем временем, горы стали ещё более красивыми, так как видеть их своими глазами куда приятнее, чем зырить на старый телеящик. Внезапно, на вершине одной из скалы показалась молодая девушка, держащая в руках голенького младенца. Тот смеялся, неуклюже хватая свою маму за волосы, и перебирая её локоны пальцами. Мать же сохраняла каменное лицо, не выдавая никаких эмоций. Она окинула своим взором простирающиеся горы, вид которых мог свести с ума (на этот раз, в хорошем смысле). Тут, лицо девушки прорезала зубастая улыбка от уха до уха. Её зубы были остры как иглы, а глаза показывали чувство остервенелой радости. Она выбросила своего ребёнка в пропасть, заливаясь истерическим
