100 великих россиян - Константин Рыжов

Особую роль в развязывании этой войны он с самого начала отводил фашистской Германии. По многим косвенным свидетельствам можно заключить, что Сталин предвидел приход фашистов к власти и считал такое развитие событий желательным. В своей речи на объединенном пленуме ЦК и ЦКК в августе 1927 г. он сказал: «Именно тот факт, что капиталистические правительства фашизируются, именно этот факт ведет к обострению внутреннего положения в капиталистических странах и к революционным выступлениям рабочих». Сталину нужны были европейские кризисы, разруха и голод. Все это мог сделать Гитлер. Официально отмежевавшись от фашистов, Сталин в течение многих лет оказывал им тайную поддержку и исподволь постоянно подталкивал их к войне. Чем больше Гитлер совершал преступлений, тем больше было оснований у Сталина выступить против него в качестве освободителя.

Вслед за тем он рассчитывал «разгромить фашизм, свергнуть капитализм, установить советскую власть, освободить колонии от рабства». Но для того, чтобы сыграть эту роль в финале мировой драмы, Советский Союз должен был иметь многомиллионную, первоклассную армию, оснащенную сверхсовременным оружием: танками, самолетами, машинами и кораблями. Создать такую армию без мощной, развитой индустрии было нереально. Поэтому первым этапом в сталинском плане стала сверхбыстрая супериндустриализация страны, к которой он и приступил в 1927 г., после того как все рычаги власти оказались в его руках.

Идея такой индустриализации, как уже говорилось выше, исходила от Троцкого и его сторонников, которые предлагали провести ее в кратчайшие сроки, изъяв необходимые средства из деревни. Сталин без колебания взял на вооружение идеи своего бывшего идейного врага и железной рукой претворил их в жизнь. Индустриализация была куплена огромной ценой. Изыскивая средства, необходимые для основания и оснащения сотен современных промышленных предприятий, Сталин продал на внешний рынок огромные запасы золота, платины, алмазов. На экспорт были брошены иконы, драгоценные книги, коллекции великих мастеров Возрождения, сокровища музеев и библиотек. За границу гнали все, чем богата Россия: лес, уголь, никель и марганец, нефть и хлопок, икру, пушнину, хлеб и многое другое. Первые два года первой пятилетки проходили очень трудно. Западные кредиты были ничтожны, экспортные ресурсы СССР — недостаточны. Из-за мирового экономического кризиса цены на сырье упали. Продажа зерна давала тогда пятую часть необходимых средств. Стараясь выжать из этой статьи дохода максимальные прибыли, советское государство стало систематически занижать закупочные цены.

Однако уже осенью 1927 г. большая часть крестьян отказалась продавать свой хлеб за бесценок. План хлебозаготовок был сорван, вскоре образовался большой дефицит хлеба, который стал серьезно сказываться на снабжении городов. Реакция коммунистических лидеров на это глухое сопротивление своей политике была жесткой: по предложению Сталина большинство членов ЦК проголосовало за применение чрезвычайных мер против зажиточных крестьян, «скрывающих» излишки зерна. В разные районы страны отправились ближайшие сторонники генсека, среди них Микоян, Каганович, Жданов, Андреев, а 15 января покинул столицу и он сам. На специальном поезде Сталин отправился в Сибирь, где на каждой станции выступал на совещаниях местных партийных руководителей, требуя «придавить» кулаков, привлечь их к суду по обвинению в спекуляции и конфисковать у них укрываемое зерно.

Чтобы реализовать эти требования, в деревню, как во времена Гражданской войны, были двинуты вооруженные отряды. Они стали проводить реквизиции и аресты, разгоняли местные органы власти и закрывали рынки. Все это фактически означало конец новой экономической политики, защитниками которой были «правые» — Бухарин и его сторонники (Рыков, Томский и другие).

По возвращении в Москву между ним и Сталиным начались резкие столкновения. Победа далась Сталину не легко. Позиции Бухарина были очень сильны в Московской парторганизации, за ним было большинство членов Совнаркома и Госплана, он сам был главным редактором «Правды», а его сподвижники стояли во главе многих крупных партийных органов печати. Однако сторонники Бухарина не воспользовались своими преимуществами. Вместо того, чтобы развязать широкую внутрипартийную дискуссию, они ограничились жаркими дебатами внутри Политбюро. Не только в партии, но даже в ЦК спорные вопросы почти не обсуждались.

Все это было на руку генсеку. Он начал против своих противников сложные аппаратные игры, в которых не имел себе равных. Уже через несколько месяцев положение в корне изменилось: сторонники Бухарина потеряли свои посты в редакциях «Ленинградской правды» и журнала «Большевик», сталинские ставленники заняли ведущее положение в редакции «Правды». В октябре Сталину удалось сместить главу Московского обкома Угланова, заменив его своим протеже Молотовым, точно так же сталинские ставленники пришли к руководству в профсоюзах, которыми руководил Томский. Ослабив таким образом своих оппонентов, Сталин перешел в наступление. В апреле 1929 г. на пленуме ЦК он неожиданно выступил против «правых» с грубым и резким докладом. Вслед за тем развернулась организованная травля их по всей стране. В ноябре Бухарин был исключен из Политбюро. В следующем году потеряли свои посты Рыков и Томский. Сталин установил полный контроль как над партией, так и над правительственными органами. Власть его с этого времени фактически стала неограниченной.

Между тем грубый нажим на крестьян в 1928–1929 гг. привел к тому, что резко сократились посевные площади. Заготовка зерна весной 1929 г, шла еще хуже, чем в предыдущие годы. По всей стране и даже в Москве ощущались перебои с продажей хлеба. В городах и рабочих поселках было введено нормированное распределение продуктов питания. Сталин понял, что без кардинальной перестройки сельскохозяйственных отношений продолжать индустриализацию прежними темпами невозможно. На место строптивых единоличников в деревню должны были прийти послушные и зависимые от государства колхозники. Начало новой политики положила написанная осенью 1929 г. статья «Год великого перелома», в которой Сталин выдвинул лозунг «сплошной коллективизации». В декабре на конференции аграрников-марксистов он объявил о ликвидации кулачества как класса и о том, что раскулачивание должно стать составной частью коллективизации. В январе 1930 г. было принято соответствующее постановление ЦК. После этого государство, используя всю мощь своего карательного аппарата, стало загонять крестьян в колхозы.

Во многих областях выдвинули лозунг: «Кто не идет в колхозы, тот враг Советской власти». Так как понятие «кулак» было довольно растяжимое, репрессии обрушились не только на зажиточных крестьян, но и на всех тех, кто не желал добровольно передавать свое добро в коллективное пользование — их лишали имущества и вместе с семьями высылали из деревень. Масштабы развернувшегося террора были огромны. В нетопленых вагонах сотни тысяч мужчин, женщин, детей были вывезены в отдаленные районы Урала, Казахстана, Сибири, где были созданы тысячи кулацких спецпоселений. Очень многие погибли в пути от голода и болезней. Общее число раскулаченных и выселенных семей составляло не меньше 1 млн. (то есть всего около 5 млн. человек).

К 1 марта 1930 г. в колхозы было насильно объединено 55 % крестьянских хозяйств. А 2 марта Сталин совершил политический трюк, который он проделывал потом неоднократно: публично отмежевался от проводимой им политики. В этот день в газете «Правда» появилась его статья «Головокружение от успеха», в которой он обрушился с резкой критикой на местные советы и партийные организации, «запрещая» силой загонять крестьян в колхозы. Через два месяца половина крестьян уже вышла из колхозов, но «обработка» их продолжалась, так что к лету 1931 г. в колхозах было вновь объединено до 60 % единоличников. Очень многие при этом порезали свой скот и лошадей. В целом по стране к 1934 г. количество лошадей сократилось с 32 млн. до 15,5 млн, а поголовье крупного рогатого скота — с 60 до 33,5 млн. Но что значили эти жертвы по сравнению с достигнутыми результатами? Ведь в ходе коллективизации Сталин получил послушную деревню, из которой мог теперь брать столько хлеба, сколько ему требовалось.

Государственные заготовки непрерывно возрастали, достигнув к 1934 г. 40 % собираемого зерна. При этом закупочные цены были настолько низкими, что почти не превышали себестоимости. Колхозникам, которые не сразу поняли суть своего нового положения, пришлось объяснять это путем новых репрессий. В первой половине 30-х гг. практиковалась такая мера воздействия как прекращение подвоза товаров в районы, не выполнявшие плана хлебозаготовок или сокращавшие посевные площади. Если это не помогало, то иногда в северные края поголовно выселяли жителей целых деревень и станиц Заготовки во многих местах сопровождались насилиями. Так, например, Шолохов в одном из своих писем 1933 г. писал о пытках, избиениях и надругательствах, сплошь и рядом сопутствовавших этому «плановому» мероприятию. Чтобы пресечь воровство с колхозных полей, Сталин в августе 1932 г. лично написал знаменитый драконовский закон, согласно которому «лица, покушающиеся на общественную собственность, должны быть рассматриваемы как враги народа». На 1 января 1933 г. согласно этому закону уже было осуждено на большие сроки 55 тысяч человек и 2 тысячи расстреляно. Следствием жестоких изъятий хлеба стал страшный голод, охвативший в 1932–1933 гг. Украину, Поволжье, Кавказ и Казахстан. Крестьяне вымирали целыми деревнями. Кое-где процветало людоедство. Никакой помощи этим бедствующим районам оказано не было. Напротив, продажа хлеба за границу продолжалась. Голодающие пытались бежать в города, но расставленные всюду воинские заставы не выпускали их из охваченных голодом районов. Предполагают, что за два с небольшим года здесь вымерло не меньше пяти миллионов человек.