Скелеты в шкафу истории - Анатолий Вассерман

Грунера с Дегтярёвым и Люгера с Борхардтом знают – за пределами тесного мирка создателей и фанатичных ценителей оружия – несравненно меньше, нежели Максима. Хотя его конструкция несомненно плоха на фоне почти любого последующего огнестрельного творения. Правило Безиковича работает!

И работает не только в оружейном деле (и математике). Джеймс Клерк Максвелл описал электромагнитное поле системой из 20 уравнений с 12 неизвестными. Практически пользоваться теорией стало возможно лишь после того, как Оливёр Хевисайд преобразовал систему в четыре дифференциальных уравнения, создав для этого новые разделы в векторном исчислении. Но и новые уравнения носят старое имя Максвелла.

Хевисайд не в обиде: ему хватило собственных находок. Так, он придумал способ сведения дифференциальных уравнений к алгебраическим – и математикам пришлось искать обоснование удобного открытия. Он же вычислил: на высоте 100–120 км воздух так ионизирован, что достаточно длинные волны отражаются от него и могут обогнуть всю Землю (те волны, что проходят сквозь слой, именуют ультракороткими). Радисты доселе именуют распитие спирта, выданного для очистки многочисленных контактов, промывкой слоя Хевисайда.

Иной раз открытия и вовсе свершаются по ошибке. Историки доселе спорят: выбивал ли Христофор Колумб государственное финансирование под предлогом, способным найти отклик у тогдашних правителей – или сам верил, что Индия выходит к западному берегу Атлантики?

Неуклюжи бывают не только творения, но и сами творцы. Крайне застенчивый Фрэнклин Уинфилд Вулворт не мог – по тогдашнему обычаю – торговаться с покупателями. Потому и придумал открытое указание фиксированных цен. Это вызвало гнев его тогдашнего работодателя: нельзя выжать из каждого клиента максимум – значит, выгода упущена. Вулворт же основал собственное дело – и стал одним из богатейших предпринимателей своей эпохи (не беднее Максима), ибо возместил потенциальный недобор реальным оборотом.

Сегодня неуклюжа вся мировая экономика. В ней накопились бесчисленные – и, увы, уже вполне очевидные – перекосы, породившие кризис. Он несомненно сделает невыгодными ещё многие привычные направления деятельности, а потому вряд ли окажется преодолён раньше, нежели взамен будут найдены и освоены иные изобильные поприща.

Между тем на каждом новом пути неизбежны новые сложности. Не только от нехватки личного опыта отдельных предпринимателей. Но и потому, что в деле, ещё вовсе никем не изведанном, просто не у кого получить полезный совет. Придётся действовать методом тыка, то и дело набивая очевидные уродливые шишки – иной раз куда менее приятные, чем застенчивость Вулворта.

Вдобавок никто не гарантирует, что в конце каждого тоннеля найдётся свет. Тупиковых путей всегда несравненно больше, нежели плодотворных. Правда, за битого двух небитых дают – но дадут ли самому битому новый кредит под залог опыта, обретённого столь дорогим путём?

Единственное, что заставляет идти вперёд, – твёрдое понимание: пока никто не меняет – ничто не меняется. Раз старые пути завели в тупик – поиск иных решений оказывается не просто выгоден, но жизненно необходим.

Пусть путь, найденный Вами, мостят и обустраивают последователи – первооткрыватель тоже внакладе не останется. Не бойтесь выглядеть неуклюже!

В судьбе мелочей не бывает

[100]

В 1938-м в очередном конкурсе на винтовку для Красной Армии победил не Сергей Гаврилович Симонов, как почти все ожидали, а его давний – и куда менее удачливый – конкурент Фёдор Васильевич Токарев.

Винтовка Симонова лучше по всем статьям. На 3/4 кило легче токаревской. На 25 деталей меньше. 16 пружин вместо 22;7 марок стали вместо 12. В производстве заметно быстрее и на пару процентов дешевле.

Вдобавок на вооружении с 1936-го уже состояла винтовка Симонова. Причём не самозарядная, какую требовал новый конкурс, а куда более сложная автоматическая. Таких произвели почти 40 тысяч за пару лет: по меркам нашей армии, немного, но для технически сложной новинки – изрядный объём производства. Они неплохо показали себя в испанской войне.

Хотя недостатков хватало. Скажем, можно собрать винтовку, не вставив на место главный запирающий элемент, и выстрелить: затвор разобьёт заднюю часть ствольной коробки и скулу незадачливого стрелка. Ошибка грубая, но не уникальная. Так, американский единый пулемёт М-60, принятый на вооружение в 1957-м – через два десятилетия после АВС – можно собрать десятком неправильных способов – и во многих вариантах он сможет сделать несколько выстрелов, ломая весь свой механизм.

Но главное – опыт боевого применения АВС показал: автоматический огонь мощными винтовочными патронами из лёгкого оружия – такая нагрузка на стрелка, что попасть в цель почти невозможно. Потому и решили вернуться к самозарядке – без стрельбы очередями.

С 1943-го автоматические винтовки делают в основном под сравнительно слабые патроны. Таковы наш автомат Калашникова, американская М-16, многие менее известные – но не менее качественные – системы. С появлением недорогих оптических прицелов возродился интерес к винтовкам под патрон классической мощности. Но у них нынче компоновка другая – на штыковой бой не рассчитана, зато отдача воспринимается легче, потому и огонь кучнее.

На вооружении были и системы Токарева – но в других категориях. Он переделал первый в мире станковый пулемёт Хайрэма Стивенса Максима в ручной – их выпустили меньше 3000, а затем появился полноценный ручник Василия Алексеевича Дегтярёва. Пистолет «Тульский Токарев» хорош – но до винтовки ему далеко. А вот все варианты самозарядной винтовки, предложенные Токаревым раньше, отвергнуты по бесспорно серьёзным причинам.

Да и на новом конкурсе претензии к СВТ были заметно основательнее, чем к СВС. Против Симонова нашёлся только один важный довод. На испытаниях у СВС поломался ударник. Дефект чисто производственный. Конструктор тут, в сущности, ни при чём. Недаром на дополнительных испытаниях – весной 1939-го – никаких нареканий к винтовке не было.

Неожиданный результат конкурса породил множество легенд. Многие обвиняют Токарева в доносе на конкурента. Но тогда бы Симонова просто арестовали. Раз он остался на свободе – значит, и винтовку ни в чём не обвинили.

Автор множества фантазий на исторические темы Андрей Георгиевич Купцов сочинил мистическую версию. По его мнению, незаконный правитель укрепляется, принося в жертву своих подданных. Российские сторонники династии Романовых и германские приверженцы Хохенцоллернов разоружали армии обеих республик, чтобы в предстоящей войне потери были побольше и кровь проложила свергнутым монархам дорогу обратно на престол. Потому и от гениальных творений Симонова отказались: мол, слишком эффективные. Купцова вообще весело читать: он искренне верит своим фантазиям, а потому противоречит самому себе чуть ли не в каждом абзаце.

Ключ к исторической загадке я нашёл в журнале «Оружие». Тот уже больше года перепечатывает знаменитый труд «Материальная часть стрелкового оружия», созданный под руководством академика Анатолия Аркадьевича Благонравова и вышедший в двух томах в 1946-м. Я в юности прочёл его от корки до корки – но поскольку тогда знал об оружии очень мало, многие важные подробности просто не оценил по достоинству. Только сейчас обратил внимание на фразу в описании автоматической винтовки Симонова: «В первых образцах ударник имел два боковых окна… Наличие двух окон в ударнике способствовало быстрому появлению трещин в этих местах и поломкам».

В винтовке Симонова поломалась деталь, с которой и в предыдущей системе были проблемы. Естественно, члены конкурсной комиссии, знакомые с предысторией этого класса оружия, решили: конструктор повторил старую ошибку. А ведь были в автоматической винтовке Симонова и другие скрытые дефекты, выявленные и устранённые лишь на основе долгого опыта. Так не лучше ли взять изделие другого конструктора? Пусть оно похуже – но в предыдущих изделиях Токарева скрытых дефектов было поменьше. От самозарядки Симонова отказались, по сути, только потому, что он сам себе испортил репутацию.

Симонов – хороший конструктор. Хотя и самоучка, не прошедший серьёзной инженерной подготовки: потому и сделал несколько ляпов. Но всё же способный быстро обучаться – хотя бы на своих ошибках. Поэтому вскоре встали на вооружение ещё два его творения – самозарядное противотанковое ружьё в 1941-м и самозарядный карабин в 1945-м (до сих пор этими карабинами вооружают почётный караул – оружие не только надёжное и лёгкое, но ещё и на редкость изящное). Провал в 1938-м остался исключением.

Восстановлению репутации Симонова изрядно поспособствовал и опыт винтовки Токарева. Уже в 1939-м её в пожарном порядке стали облегчать и с 1940-го выпускали новый вариант. В ходе войны оказалось: свежепризванных солдат не успевают обучить правильному обслуживанию СВТ – и она изрядно капризничала в бою. Добил её переход на американский винтовочный порох, поставляемый по ленд-лизу: газоотводный тракт СВТ оптимизирован под характеристики наших порохов и на импортных барахлил.