Кловис Дардантор - Жюль Верн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Неужто бедный Жан никак не мог избавиться от досады и после прибытия в Эль-Гор, а потом и в Себду? Весь остаток дня, проведенный караваном в последнем городке, молодого француза невозможно было извлечь из гостиничного номера. После нескольких попыток сделать это Марсель поневоле предоставил кузена самому себе. Жан никого не хотел видеть и принимать, ясно осознавая, что не испытывает ни благодарности к мужественному перпиньянцу, ни, тем более, желания выразить ее. Если бы юноша обхватил руками шею своего спасителя, то ощутил бы сильнейшее искушение задушить его!
И поэтому только месье Дардантор, Марсель да еще несколько туристов, верных программе путешествия, добросовестно осмотрели Себду. Женщины же, не вполне оправившись от волнения и усталости, решили посвятить этот день отдыху, что весьма огорчило Марселя, встречавшегося с Луизой лишь за завтраком и обедом.
В Себду, для ознакомления с которым туристам хватило и часу, не было ничего примечательного — но не для Кловиса Дардантора, обнаружившего здесь типичный набор печей для обжига извести, черепичных заводиков и мельниц, встречающихся почти во всех населенных пунктах провинции Оран. Перпиньянец обошел со спутниками и стену с бастионами, окружавшую это селение — аванпост французской колонии в течение нескольких лет. Кроме того, как раз в тот день, во вторник, состоялся большой арабский базар, и наш герой выказал живейший интерес к экзотическому коммерческому предприятию.
На следующее утро, 19 мая, караван снова двинулся в путь, чтобы пройти сорок километров, отделявших Себду от Тлемсена. За Уэд-Мерджа, притоком Тафны, экскурсанты проследовали вдоль обширной плантации алжирского ковыля, пересекли ручьи с прозрачной водой, прошли насквозь рощу, позавтракали в караван-сарае — на высоте в тысячу пятьсот метров, миновали деревню Терни и Черные горы и, переправившись через Уэд-Сакаф, добрались наконец до места назначения. После столь тяжелого перехода туристы устроились в хорошей гостинице, чтобы провести там весь следующий день.
В дороге Жан держался в стороне ото всех и едва отвечал на знаки почти отцовского внимания со стороны месье Дардантора. К отчаянию юноши примешивался стыд: он оказался обязанным тому, кого хотел сделать своим должником!
Утром, едва вскочив с кровати, обиженный парижанин разбудил Марселя:
— Ну, что ты об этом скажешь?
Но его кузен не мог ничего сказать хотя бы по той простой причине, что еще не отошел ото сна.
Жан расхаживал по комнате взад и вперед, жестикулировал, скрещивал руки на груди и горько упрекал судьбу. Нет, он уже не сможет относиться ко всему весело, как обещал раньше! Теперь он будет воспринимать жизнь только трагически!
На еще раз настойчиво поставленный вопрос Марсель ответил, вставая:
— Об одном прошу тебя, Жан, успокойся! Раз неудача столь неотступно преследует нас, то лучше смириться…
— И отказаться от нашего замысла?! — возразил незадачливый мечтатель. — Я знаю, что такое невезенье, но склонять перед ним голову не собираюсь — это было бы уж слишком! Тем более что из трех возможностей усыновления, оговоренных в кодексе, нам представились только две: огонь и вода. Правда, несносный Дардантор, который мог бы попасть в поезде в объятия пламени, а в Саре очутиться в волнах и дважды быть спасенным нами, сам оказывается спасителем!.. Поскольку пожар почему-то в качестве жертвы выбрал тебя, а водная стихия — меня!
— Хочешь знать мое мнение, Жан?
— Говори!
— Все это очень забавно.
— Вот как, ты действительно так считаешь?
— Да! И думаю, что если и произойдет на завершающем этапе нашего путешествия третье происшествие — к примеру, нападение, то Дардантор спасет нас тогда обоих разом!
Жан топнул ногой, отшвырнул стул и стукнул кулаком по оконному стеклу, едва не разбив его. Как ни удивительно, но такого мечтателя и фантазера, как он, охватила неистовая ярость.
— Видишь ли, старина, тебе следовало бы отказаться от мысли заставить месье Дардантора усыновить тебя, как сделал это я, — увещевал разбушевавшегося юношу Марсель.
— Никогда!
— К тому же, став твоим спасителем, этот новоиспеченный соперник бессмертного Перришона[108] так же полюбит тебя, как и меня!
— Я не нуждаюсь в его благосклонности. Мне нужно только, чтобы он усыновил одного из нас, и пусть меня покарает Магомет, если я не найду способа стать его приемным сыном!
— И каким же образом ты добьешься этого, если удача неизменно оказывается на стороне месье Дардантора?
— Столкну его в первый же встреченный нами поток… Если понадобится, подожгу номер, в котором он будет спать… Найму банду туарегов,[109] чтобы напала на караван… Наконец, устрою ему западню…
— Да знаешь ли ты, что ждет тебя с западней?
— Что именно?
— Ты сам попадешь в нее, и извлечет тебя оттуда не кто иной, как тот же месье Дардантор, любимец добрых фей, фаворит Провидения, прототип удачливого человека, которому все в жизни нипочем и для которого колесо госпожи Фортуны всегда вращается в желаемом направлении…
— Пусть так, но при первой же возможности я поверну это чертово колесо туда, куда захочу…
— Не забывай, Жан, сейчас мы находимся в Тлемсене…
— Ну и что?
— А то, что через три-четыре дня мы вернемся в Оран, и самое разумное, что сможем сделать, — это зашвырнуть наши мечты о будущем в корзину забвения и, подписав контракт, начать службу в Седьмом полку! — Заметим, точности ради, что, когда Марсель произносил эту фразу, голос его дрогнул.
— Бедный мой друг, — поддел кузена Жан, — я думаю, что мадемуазель Луиза…
— Да, Жан, да!.. Но… к чему грезить о том, что никогда не станет реальностью… Как бы там ни было, я сохраню об этой девушке неизгладимые воспоминания…
— Ты что же, совсем покорился судьбе?..
— Да, это так…
— Наверное! Так же, как я смирился с тем, что не стану приемным сыном месье Дардантора! — вскричал Жан. — И если хочешь знать мое мнение, то из нас двоих именно у тебя больше шансов на удачу…
— Ты с ума сошел!
— Нет… Посуди сам, злосчастье не ополчилось против тебя, и, я думаю, мадемуазель Элиссан легче будет стать госпожой Лориан, нежели Жану Таконна — Жаном Дардантором, хотя в моем случае, казалось бы, речь идет лишь о простой смене фамилии!
Пока кузены беседовали в преддверии завтрака, Кловис Дардантор при помощи слуги неспешно занимался своим туалетом, поскольку осмотр Тлемсена и его окрестностей наметили на послеполуденное время.
— Патрик, что ты думаешь об этих молодых людях? — спросил хозяин.