Тайная семья - Чарльз Стросс

Мириам кивнула.

— Я не боюсь испачкать руки и люблю повозиться с железками. Или поручать это кому-то, — добавила она, глядя на Бейтса. — Это что-то вроде хобби. Отец учил меня ничего не считать само собой разумеющимся, и я распространила этот урок на все механизмы в его мастерской.

— Понимаю. — Дюран кивнул. — Я нашел, что… э-э… образцы, присланные вами, представляют немалый интерес.

— Приятно слышать. — Когда Мириам улыбалась так широко, на ее щеках появлялись ямочки. Она терпеть не могла, когда ей напоминали об этом, но здесь не было никакой возможности не видеть огромного зеркала в золоченой раме у буфета напротив. И вот эта мегера в черном платье действительно я? — Это лишь идея.

— Мои люди приспособили один из образцов к двигателю, чтобы испытать тормоза. Результаты оказались именно теми, какие были обещаны в вашем письме.

— Разумеется. — Мириам поставила стакан. — Я не хочу попусту тратить ничье время. И не люблю многословия. Я все делаю с легкостью и охотно и хочу привлечь ваше внимание.

— Можете вы прислать больше образцов? — Взгляд его был проницательным.

— Да. Хотя потребуется приблизительно месяц, чтобы произвести существенное их количество. И еще специальный стенд для их испытания. — Неделя уйдет на то, чтобы — первым делом — получить образцы из переливчатого асбеста, и еще больше времени на то, чтобы запустить мастерскую, измельчить асбест в порошок, а затем перевести в форму соответствующей пластмассы. Эпоксидная смола здесь была известна, но применялась очень ограниченно, лишь в мебельном производстве. Точно так же и асбест, пусть ввозимый из Канады, по сути использовался только для изоляции печей. Молодой химик-производственник, которого Мириам наняла через конторы Бейтса, и трое других рабочих из ее кустарной исследовательской лаборатории сперва были напуганы ее предложением, но потом поддержали его. Полученные в результате сероватые куски выглядели не слишком внушительно, и их качество могло бы быть выше, но важен был принцип, а он был правильным. И она не собиралась останавливаться на асбестовых тормозах — она намеревалась отказаться от них в первые же несколько лет после их внедрения, как только проведет свои исследования, а отдел развития наладит устойчивую поставку новых прогрессивных материалов из другого мира. — Патенты тоже совершенствуются, это касается как тормозных материалов, так и тех механических устройств, которые обеспечат их использование. — Она улыбнулась и на этот раз рискнула показать зубы. — Ленточные тормоза и дисковые тормоза за пару лет превратятся в историческую древность.

— Мне хотелось бы знать, как вы предполагаете производить достаточное для этих целей количество материала, — сказал сэр Альфред Дюран. — Ведь существует огромная разница между лабораторным экспериментом и…

— Я не собираюсь заходить так далеко, — бесцеремонно оборвала его Мириам. — Это ваша задача. — Она перестала улыбаться. — Собственно, это и есть предмет нашей встречи.

— А если я не согласен? — Он поднял свой стакан. Мириам краем глаза заметила, как Бейтс сжался на стуле.

— Но ведь вы не единственная крупная рыба в этой заводи. — Мириам откинулась на спинку стула и подавила зевок. — Извините, мне кажется, здесь довольно жарко. — Она поймала пристальный взгляд Дюрана. — Альфред, если человеку нужно быстро ездить, то в первую очередь ему требуется возможность успешно останавливаться во избежание аварий. Вы сделали свое состояние на продаже пневматических колес… — покрышек, поправила она про себя. — Если вы задержитесь, чтобы обсудить и обдумать это дело, то, уверена, согласитесь с тем, что автомобили, которые ездят быстрее и более резко останавливаются, будут требовать все более и более совершенной пневматики. Я готова предложить вам ограниченную монополию на новые материалы для тормозов и систему, которая позволит более эффективно использовать их по сравнению с ленточными или дисковыми тормозами — в обмен на долю в доходах. Я собираюсь вложить эти доходы в дальнейшие исследования в сфере совершенствования автомобильного транспорта. Здесь и сейчас… — она пристукнула пальцем по столу, подчеркивая собственную мысль, — в Новой Британии на тридцать два человека приходится один автомобиль. Если мы сумеем сделать моторный транспорт более популярным, доведя соотношение до одного автомобиля на двух человек… — Она умолкла.

— Не слишком ли честолюбиво, а? — не задумываясь спросил господин Дюран. Глаза у него горели. На другой стороне стола Бейтс смотрел на нее, разинув рот и растеряв все слова.

В этот миг в голове Мириам роилось множество мыслей, громоздилась многомерная груда автомобилей самых разных характеристик. Но единственная мысль, что нашла дорогу к ее устам, звучала примерно так:

— Ничуть! — Она взяла свой стакан, отметив, что он почти пуст, и подняла его. — Я хотела бы предложить тост за будущее автомобиля: машину в каждый дом!

Помещения для своей механической мастерской Мириам удалось снять в дальней части города. Ожидая окончания бумажной волокиты с покупкой дома, которой занимался Бейтс, она ездила туда, нанимая кеб от самого отеля. Она отчетливо сознавала, как быстро подобные роскошества съедают ее бюджет, но, казалось, никакой разумной альтернативы нет… Нет, если хотеть представляться богатой вдовой, способной устраивать для возможных инвесторов и деловых партнеров приемы и развлечения, приличествующие их положению. В конечном счете она подозревала, что придется купить паровой автомобиль — правда, не последней модели.

На следующее утро она быстро приняла душ, облачилась в черный костюм и строгое пальто, а затем, не задерживаясь на завтрак, подозвала кеб. Воздух был холодный, даже морозный, но, к счастью, чистый, без смога. Как только кеб переехал трамвайные пути и свернул в сторону Нью-Хайгейта, она прикрыла глаза, пытаясь упорядочить мысли.

— Две недели, — сказала себе Мириам, сыпля проклятиями. — Она провела здесь всего шесть ночей, а казалось, целую вечность. Жить в этих номерах и дальше означало быстро состариться, и в мечтах она уже возвращалась назад, после того как закончит устройство здесь торговых аукционов и удобных роскошных гостиных. Сейчас это было просто утомительно, и даже дорогой номер в отеле не очень-то помогал. Здесь отсутствовал целый набор составляющих комфорта: уединение, безопасность, ощущение того, что не все время находишься на публике. Она начинала привыкать к странной одежде и непонятным манерам, но сомневалась, что когда-нибудь сможет чувствовать себя здесь в своей тарелке. И, кроме того, она теряла Роланда и просыпалась иногда по ночам от неясных чувственных снов, чтобы обнаружить, что одна в незнакомом городе. — Еще семь дней — и можно отправиться домой! — Домой, в собственный чертов дом, если бы только удалось чуть посильнее надавить на Энгбарда… а за неимением дома — в офис, где она сможет запереть дверь, включить телевизор и по крайней мере понимать все, что видит.