Тайная семья - Чарльз Стросс

Мириам еще раз придирчиво оглядела себя в зеркале. Серьги, короткое жемчужное ожерелье, ровно подрезанные волосы и платье, в котором она едва могла пошевелиться… но ей по-прежнему казалось, что в попытках поддержать надлежащую внешность она на грани провала. Оказалось, что в Новой Британии все относятся к классовому сознанию почти так же серьезно, как феодальная знать в Грюнмаркте. Это угнетало, а необходимость вникать в мельчайшие детали местного бизнеса не оставляла ни минуты на то, чтобы завести дружеские связи. Когда ей выпадало время подумать об этом, она понимала, что одинока. Не беда: за ней хотя бы оставалось право отправиться домой и подольше побыть там. У Брилл, например, и того не было. И у Айрис, где бы она ни была.

Едва она заперла шкатулку с драгоценностями, раздался стук в дверь. Снаружи дожидался посыльный.

— Прошу прощения, мэм, к вам посетитель. — Он протянул Мириам карточку на серебряном подносе. Мириам кивнула.

— Пожалуйста, укажите сэру Альфреду Дюрану мой столик в обеденном зале. Я ожидала его и вскоре присоединюсь к нему. Я ожидаю еще мистера Хамфри Бейтса. Позаботьтесь, чтобы им подали аперитив.

Мириам вышла из комнаты и направилась вниз по лестнице, внешне спокойная, но внутренне испытывая сильное напряжение. Как ни парадоксально, некоторые вещи было куда легче делать здесь. Примитивность акционирования позволяла относительно легко перейти в наступление по всему фронту на капитанов индустрии, чему она была крайне рада. (Утвержденная Комиссией по ценным бумагам надлежащая тщательная проверка, с которой она столкнулась бы дома, разбила бы в пух и прах ее придуманную для властей личность, как если бы та была из мокрого картона.) Но зато сфальсифицировать другие вещи было труднее. Люди судили о кредитоспособности по целому ряду светских «индикаторов», по классовому происхождению и по тому, как человек говорил и одевался. Эквивалент темного костюма и мощной презентации ничего не дали бы без членства в нескольких правильных клубах или без окончания правильной школы. Постороннему требовалось особое преимущество — и следовало быть по меньшей мере вдвое лучше.

Она потратила большую часть дня, проигрывая ход этой встречи по разным сценариям, начиная от самого плохого до неожиданно удачного. Она придумала свою историю, приготовила ответы, подключила адвоката, сделала практически все… вот только волосы, на удивление прямые… Теперь ей оставалось только проверить, будет ли «кусаться» господин Дюран… кем он окажется: закоренелым снобом или олухом, чей бизнес ведут скромные техники из среднего класса?

Она зарезервировала Ганноверский зал, позади резной лестницы. Рестораны в этом городе по преимуществу размещались в отелях. Поужинать в отеле «Брайтон» было очень дорого и престижно. Как только она появилась в дверях, с мест поднялись двое мужчин. Один из них был адвокат Бейтс, а другой… Она улыбнулась ему и коротко наклонила голову.

— Вы, должно быть, и есть сэр Альфред Дюран? — спросила она. — Я так ждала встречи с вами!

— Рад доставить вам удовольствие, мэм, — сказал он хриплым глуховатым голосом. Дюран был худой и высокий, внушительный, но с долей высокомерия, что говорило скорее о самоуверенности, чем о самонадеянности. У него были мягкие карие глаза, обманчиво усталые. — Можете называть меня Альфред. Мистер Бейтс прожужжал мне все уши, рассказывая о вас.

— Несомненно. — Мириам с застывшим лицом слегка кивнула адвокату. — Ну, надеюсь, вы в добром здравии? Кто-нибудь предложил вам выпить? Официант…

Тот торопливо явился на зов.

— Да, миледи?

Дюран поднял бровь.

— Джин с тоником для меня, — произнес он очень медленно (или это была меланхолия?). «Ему нравится, чтобы люди думали, что он незаметно заправляет всем, — отметила Мириам. — Последим за этим».

— А мне сладкий мартини, — добавил Бейтс. Рядом с сэром Альфредом он казался невысоким, пухлым и беспокойным.

— Безусловно. — Мириам немного расслабилась. — Шерри, пожалуйста, — добавила она. — Если вы не спешите, я уверена, наш стол подождет…

Скандальные намеки на то, что одинокая женщина развлекает за обедом в закрытом помещении двоих мужчин, отчасти укротило бы ее черное платье и известное по слухам вдовство. Бейтс подтвердил, что о личной жизни Дюрана не ходит никаких слухов — по крайней мере, ей не о чем беспокоиться. Мириам сосредоточилась на своей роли превосходной хозяйки, между тем «качая» из Дюрана информацию о нем самом и удерживая Бейтса то от излишней молчаливости, то от безудержной словоохотливости. Дюран не относился к весьма общительным, с точки зрения интервью, объектам, но после супа Мириам обнаружила чрезвычайно полезную кнопку для давления и тут же разразилась десятиминутным монологом о гоночных автомобилях.

— Трек, без сомнения, деревянный, что и делает это таким захватывающим, — прогудел Дюран над стейком из лосося (расточительно доставленного по воздуху прямо с севера), — как и ограждение трассы, а вдобавок пневматические колеса, которые увеличивают и без того ошеломляющие скорости. Было время, когда старые тормоза Тимми Уотсона отказывали на внутренней прямой перед финишем в Йовилтоне…

Спустя почти два часа оба, и Бейтс и сэр Альфред, сидели, откинувшись на спинки своих стульев. Мириам, которой обед тяжко давил на желудок, молча проклинала этикет, не позволявший ей ни на минуту оставить стол, но добавленный в последнюю минуту стакан превосходного марочного портвейна, похоже, помог развязать Альфреду язык. Особенно после того, как Мириам задала пару существенных вопросов относительно производства материалов для тормозов — вопросов, опасно близких к обсуждаемой проблеме.

— Вы, мне кажется, проявляете очень необычный интересе к тормозам, — сказал сэр Альфред, держа стакан в руке и глядя на Мириам через стол с выражением сытого и в заметной степени циничного стервятника. — Если вы простите мне мои слова, это напоминает своеобразный интерес к прекрасной представительнице слабого пола.

— Мне нравится думать, что у меня множество своеобразных интересов. — Мириам улыбнулась. Пытается поучать, старый шельмец. — Большую часть времени я трачу на путешествия по дальним странам и боюсь, что моя осведомленность в более «дамских» искусствах может иметь небольшие «пробелы». Однако бизнес — совсем другое дело.

— О, бизнес. — Бейтс понимающе кивнул, и Мириам с трудом подавила желание пнуть его под столом.

— Бизнес. — Дюран тоже кивнул. — Я с большим интересом отметил, что вы купили тут компанию… это, случайно, не «Далкейт, Сидни и Флеминг»?.. Когда-то было смелое инженерное предприятие.