Время Перемен (СИ) - Кураев Анвар

С такими мыслями древний дошёл до Дворца Совета — перестроенный не так давно, он выделялся красивыми арочными окнами, замысловатой крышей с семью статуями Изначальных наверху и створчатыми дверьми резного дерева.

Камергер вёл его через коридор с золочёными подсвечниками на стенах до самой приёмной, где своей очереди ожидали несколько человек. Он подвёл Александра к самому входу в зал и обратился к толпе:

— Господа, прошу пропустить посла следующим, согласно нашим правилам.

Кто-то кивнул, кто-то пожал плечами, и камергер удалился.

Ждать пришлось недолго — через несколько минут дверь в зал Совета отворилась, и оттуда вышел Изенгрим:

— Привет коллеге. Отправляют на Обезьяньи острова, шпионить. Что скажешь? Бывал там?

— Давно уже, по местным расклада не дам. Одно скажу, комаров бойся. Если заразный комар тебя укусит, неделю в два раза больше амброзии нужно пить, чтобы не болеть, так что аккуратнее, — Александр отдал оружие охране.

— Спасибо, тоже полезно. Удачи с Советом.

Они пожали руки, и древний распахнул дверь в зал.

— Проходите, легат Александр, — властным голосом позвал Советник Зинтер, оправляя окладистую бороду, лежащую на груди поверх чёрной мантии.

Древний встал напротив полукруглого стола, все семеро советников смотрели на него.

— Начните с доклада, — промолвил Первый Советник Коэн, старейший из всех древних.

Александр пересказывал ему события последних дней. Лицо советника — жёсткое, худое, с торчащими скулами и крючковатым носом, почти без волос, если не считать ресниц и бровей, следило за Александром неотступно, почти не моргая. Уж сколько древний повидал за три с половиной века, со сколькими людьми говорил, но этот взгляд всегда вгонял его в ступор. Он так и не мог понять — это такой человек, или его детские страхи, всё ещё живущие в подсознании?

— Этот варвар, Тром, возможно ли через него наладить постоянные поставки руды? Без вмешательства посла? — перебил Коэн, — Что думаешь?

— Перевозка возможна только в сезон. А во время сезона спрос такой, что любой купец просто продаст руду в первом же городе и получит ту же прибыль. Бессмысленная затея.

— А твой любимый Пурпурный отряд? Могли бы они сами сопровождать?

— Для этого нужен договор с горцами, а горцы договоров не заключают, нужно быть к ним лично, чтобы купить. К тому же, с их вождём налаживается контакт. Пурпурный отряд его не разовьёт. И они не торговцы.

— Хорошо, оставим пока горцев в покое. Что там дальше?

Александр продолжил доклад, рассказал, как избавился от де Прияра, его не перебивали, лишь в конце спросили:

— Никто не заподозрит тебя?

— Не думаю. Но, даже если начнут догадываться, прямых улик не найдут. У вдовы и так был мотив, я просто чуть подтолкнул…

— Даже если и найдут, что с того? — вмешался Советник Зинтер, — Войну нам объявят? Спалим всех, и костей не оставим.

— Они могут запретить нам въезд, — сказал один из советников.

— Забудут, и через пятьдесят лет откроют снова. У них слишком часто меняются люди. К тому же, послам не обязательно представляться древними, — ответил другой.

— Наложат запреты, испортят торговлю.

— То же самое.

— Лишат собственности.

— Не лишат. Мы контролируем активы через иностранные торговые дома. С поверхности не видно, а глубоко копать они не станут.

— Откуда вы знаете?

— Стойте, — прервал перепалку Александр, — Они даже копать в нашу сторону не будут. Органы дознания ещё не развиты как следует, гвардейцы-солдафоны преступников ищут, я сам видел.

— Очевидно, никто из нас не пойдёт туда выяснять это, — подытожил Коэн, — Предлагаю оставить этот вопрос и перейти к постановке задач.

Пошла обычная рутина. Ему надавали кучу обычных задач: сырьё, контроль активов, расширение подконтрольного банковского сектора и некоторых производств, установление дипломатических связей и прочие обыденные для посла древних вещи. В этот раз не нужно было никого убивать, чему древний обрадовался почти как молодой. Он хорошо знал тот регион, знал там множество людей, которые с радостью делились с ним информацией, и все задачи казались ему не трудными. Удалось даже выторговать себе амброзии с двукратным запасом. Можно будет отдохнуть после всех дел.

Разрешения и предписания были получены, и Александр покинул зал. Он засовывал малую помпу в кобуру, когда его окликнул знакомый голос, шипящий и будто усмехающийся над всем, о чём он говорит:

— Легат Александр, рад вас видеть. Наслышан о последней вашей работе в Кантании. Использовать убитую горем вдову. Изящно, весьма изящно, хоть я и предпочитаю действовать лично: хочешь сделать работу хорошо, сделай её сам. Но, тем не менее, отдаю должное.

«Остальная моя работа, надо полагать, недостойна твоего драгоценного внимания? Только грязная».

— Легат Георг? Приветствую, как вы узнали?

«Или, вернее будет убийца Георг? А может, просто мясник Совета Семерых?»

— Это я собирал сведения о Прияре для Совета. Отправил им письмо, а на обратном пути работа уже сделана. Из наших только вы да я колесим по Кантании. Осталось сложить два и два.

— Послушайте, Георг, я не хотел отнимать у вас работу, решение не моё, — поспешил оправдаться Александр.

— Ерунда. Совет решил всё правильно, нечего было тянуть, — он сдал охране помпу, длинный тонкий меч с чашеобразным эфесом и пару кинжалов.

Телохранитель не очень тщательно охлопал Георга по чёрному, плотно сидящему костюму и выпрямился, пропуская. Александр был уверен, что этот человек смог бы втихую прикончить весь совет со всеми четырьмя охранниками, если бы захотел. Видно, телохранитель тоже это понимал. Георг сделал шаг к Александру и протянул руку — плавные, ловкие движения, высокий и мускулистый, но не грузный. Ни дать, ни взять, чёрный паук.

— До свидания, ещё поболтаем как-нибудь.

— До свидания, Георг.

«Надеюсь, мы вообще больше никогда не встретимся».

***

Древний смотрел в окно, как очередная телега с проснувшимися завернула в сторону дома сна.

— Да не гляди ты на них. Что толку? Настроение себе только портить, больше ничего, — сказал ему Одер, расставляя рюмки.

В комнату вошёл Зебен и водрузил тяжёлую бутылку красноватой жидкости на стол:

— Креветки в соусе, или рёбрышки? Что будем первым? — белый халат он сменил на кухонный фартук.

— Давай начнём с креветок, — ответил Александр, в очередной раз удивившись домовитости Зебена.

— Одер, ты что скажешь? — медик посмотрел на механика.

— Легат у нас не частый гость, уважим его желания, — ответил усатый инженер, в рубашке из синего бархата он походил на престарелого барона какого-нибудь дальнего поместья Кантании.

В комнату вошёл Михаил.

Александр тут же отвернулся от окна. Нервное напряжение повисло в комнате. Михаил пожал руку Зебену, потом Одеру и подошёл к нему:

— Извини, я был не прав. Слишком мало общаюсь с людьми, мне не хватает такта.

— Я тоже зря распустил руки. Я мог просто уйти.

— За Фриду не волнуйся, с ней об этом больше ни слова.

Оба будто выдавливали из себя слова. Это был неудачный, формальный диалог. И, конечно, он не рассеял напряжения между ними. Но для начала примирения годился. Они пожали руки и сели за стол. Александр почувствовал, что ему стало легче даже после такой формальщины.

— Какого лешего тут происходит? — выпученными глазами посмотрел на них Одер. Потом он глянул на доктора, внимательно наблюдающего за примирением и догадался, — Так вот почему ты отказывался от встречи? Зебен ещё может тебя кое-чему научить по части дипломатии, а, Александр?

— Не вижу смысла отрицать очевидное.

— Моя дипломатия хороша с друзьями, — подошёл к столу Зебен, — Совету она не очень понравилась.

— Естественно, лечил бесплатно всех подряд, вот и закрыли без права выезда. Нам нужны деньги, а не куча здоровых нищих в чужих странах, — Михаил поднял рюмку, — За что выпьем?

— За дипломатию, — предложил Одер, — Если б не эти двое, мы бы вообще никогда не собирались.