Прекрасный хаос - Ками Гарсия

— Salve,[14] Мэриан из Lunae Libri, Хранительница слова, истины и бесконечного мира, — произнесли они одновременно.

Я чуть не подпрыгнул от неожиданности, Лена схватила меня за руку.

— Salve, Верховный совет хранителей. Совет хранителей мудрости, знания и непознанного, — выступив вперед, ответила Мэриан.

— Понимаешь ли ты, с какой целью мы навестили тебя?

— Да.

— Хочешь ли ты сообщить нам что-нибудь?

— Нет, — отрицательно покачала головой Мэриан.

— Ты признаешь, что вмешалась в порядок вещей и тем самым нарушила принесенную тобой священную клятву?

— Да, я позволила своей подчиненной сделать это.

Я хотел возразить, но у меня дыхание перехватило от их гулких, звучащих в унисон голосов и жутковатого взгляда чародейки.

— Где же нарушительница?

— Я отослала ее, — произнесла Мэриан.

— Почему?

— Чтобы уберечь ее, — сказала она.

— Уберечь от нас, — бесстрастно добавили они.

— Да.

— Ты обладаешь мудростью, Мэриан из Lunae Libri.

Если честно, в данный момент Мэриан выглядела не особенно мудрой, а очень напуганной.

— Я читала о «Чародейских хрониках» — книге, в которой собраны записи о всех чародеях. И я осведомлена о том, что вы сделали с теми смертными, которые грубо нарушили правила, как моя подопечная.

— Она тебе не безразлична? Девчонка, которая никогда не будет хранительницей? — спросил совет, изучая Мэриан, как насекомое под микроскопом.

— Она мне как дочь. Вы не имеете права судить ее.

— Не тебе говорить нам о наших правах! — прогремели они. — Мы сами решим, на что имеешь право ты!

И вдруг раздался другой голос. Он столько раз выручал нас, когда казалось, что все пропало!

— Приветствую вас! Но у нас, на Юге, не принято разговаривать с благородными леди в подобном тоне! — вымолвил материализовавшийся в комнате Мэкон (кстати, его сопровождал Страшила). — Вынужден попросить вас проявить чуточку больше уважения к доктору Эшкрофт, нашей хранительнице — горячо любимой множеством могущественных чародеев и инкубов!

Одет Мэкон был безукоризненно. По-моему, он облачился в тот самый костюм, в котором явился на заседание дисциплинарной комиссии, когда он защитил Лену от миссис Линкольн. Рядом с ним появилась Лиа Равенвуд в черном плаще и с посохом. У ног Лиа, глухо рыча, сидела ее любимица — пума Баде.

— Мой брат говорит правду. Наша семья встанет на защиту хранительницы. Не принимайте скоропостижных решений. У нее есть друзья.

Мэриан с благодарностью посмотрела на Мэкона и Лиа. Дверь архива распахнулась, и в комнату ворвалась Лив собственной персоной.

— И если кто-то и виноват в случившемся, то это я, — заявила она. — Разве не меня вы должны наказать? Можете начинать.

Мэриан удержала Лив, не давая ей приблизиться к серьезно настроенным членам совета.

— Инкуб и суккуб не имеют к нам никакого отношения, — хором произнесли они.

— Они — моя семья, — продолжала Лив. — У меня нет близких, кроме профессора Эшкрофт.

— Ты — смелое дитя.

— Спасибо, — поблагодарила Лив.

— И глупое.

— Мне не привыкать к таким комплиментам, — недрогнувшим голосом ответила Лив.

Похоже, она испытывала огромное облегчение: то, чего она так долго боялась, наконец-то случилось!..

— Ты обманула наши ожидания, — настаивали члены совета.

— Я предпочла помочь другу. Если бы мне пришлось выбирать, я бы сделала это снова.

— Ты не имела права.

— Я принимаю последствия своего поступка. Как еще можно поступить, если любишь человека?

— Любовь не входит в наш круг обязанностей, — парировали члены совета.

— «Все, что нам нужно — это любовь».

Лив цитировала Верховному совету хранителей «Битлз». Если ей суждено погибнуть, то она достойно встречает свою смерть!

— Ты понимаешь, что говоришь?!

— Да, — кивнула Лив.

Члены Совета переводили взгляды с Лив на Мэриан, потом на Мэкона и Лиа. Опять сверкнула молния, архив наполнился жаром и энергией. «Чародейские хроники» ярко засияли, и высокий мужчина объявил:

— Мы обсудим все с Советом. Никто не уйдет от расплаты.

— Прощайте, — с поклоном произнес Мэкон. — Если будете в наших краях, обязательно загляните к нам. Полагаю, в следующий раз у вас будет время отведать нашу знаменитую пахту.

Женщина с молочно-белыми глазами сняла очки и, как змея, уставилась на Мэкона.

Молния ударила еще раз, и они исчезли. Прогремели раскаты грома, и спустя секунду фолиант просто-напросто сгинул, растворившись вместе с чародеями.

— Черт! — вскрикнула Лив и упала в обморок.

Мэриан едва успела подхватить ее.

А я оцепенел.

Мэкон убедился, что члены Совета убрались восвояси, и, направляясь к двери, сказал:

— Мэриан, не хочу оставлять тебя одну, но мне нужно многое выяснить.

Лив поняла намек и тоже побрела к выходу. Мэкон обратился к Лене:

— А тебе следует пойти со мной, если ты не против.

— В смысле? — растерялась Лена.

Лив спрятала свой блокнот и растерянно пробормотала:

— Я помогу вам. Я покажу, где стоят нужные книги…

— Не сомневаюсь, Оливия. Но ты в них ничего не найдешь. Верховный совет хранит в тайне информацию о том, как и когда появился Совет. Записи предназначены только для чародеев, — заключил он и поманил за собой Лену, которая второпях кидала вещи в сумку.

— Конечно, — обиделась Лив, — куда уж мне!

— Лиа, пусть Баде погостит у Мэриан? Думаю, Мэриан будет рада такой приятной компании.

Еще бы, стокилограммовый телохранитель всегда пригодится!

— Без проблем, — ответила Лиа, почесав огромную кошку за ухом. — Мне надо вернуться в окружную больницу, а домашних животных там не жалуют.

Баде обогнула стол и уселась возле Мэриан.

Лена обеспокоенно взглянула на меня, но промолчала. Ведь в кои-то веки Мэкон обратился за помощью не к Лив, а к ней.

«Эль, я в порядке. И не обижусь».

Вместо ответа она храбро поцеловала меня в губы. Затем многозначительно посмотрела на Лив и покинула архив.

Я еще немного посидел с Лив и Мэриан, стараясь использовать любой предлог, чтобы остаться. Мы очень давно не проводили время втроем. Мне не хватало того, как Лив и Мэриан перекидывались цитатами, а я угадывал, откуда они их взяли.

— Мне пора, — наконец, засобиралась Лив. — Я — просто источник проблем…

— Оливия, разве ты не понимаешь, что если бы я захотела, то помешала бы тебе? — спросила Мэриан.

Лив скривилась так, как будто вот-вот она заплачет или рассмеется:

— Тебя же не было со мной, когда я помогла Итану освободить Мэкона из арклайта!