Империи Древнего Китая. От Цинь к Хань. Великая смена династий - Марк Льюис

Такое перемешивание цянов и ханьцев в Западном Китае послужило причиной многочисленных межэтнических конфликтов. Автор летописи в 33 году до н. э. обращал внимание на то, что «совсем не так давно западные цяны охраняли нашу границу, и поэтому они вступили в постоянное общение с народом хань. Мелкие чиновники и алчные простолюдины отнимали у цянов силой скот, женщин и детей. Такое отношение к цянам вызвало у них ненависть к китайцам, поэтому из поколения в поколение они поднимали восстания». Шестьдесят лет спустя все осталось на прежнем месте: «Теперь в каждом уголке Лянчжоу [Ганьсу] можно встретить капитулировавших цяней с их неубранными волосами, с застегнутыми налево отворотами одежды [китайцы застегиваются направо], но живущих вместе с китайцами. Так как они придерживаются иных традиций и общаются на непонятном для китайца языке, их часто грабят мелкие чиновники и лихие люди. Разгневанные до предела и к тому же совершенно беспомощные, они позволяют себе бунтовать. Все волнения дикарей происходят из-за всего этого»35. Подавляющее большинство вельмож двора китайского императора полагало, что проблемы с цянами коренятся в ненадлежащем поведении местных чиновников, усугубляемом влиятельными простолюдинами.

Ради предотвращения всех этих восстаний правительство династии Хань в 111 году до н. э. учредило ведомство «надзирающего военачальника – покровителя цянов». В его обязанности входило оказание помощи цянам, живущим в пределах границ империи Хань, проведение расследований по их жалобам и содержание штата переводчиков для обеспечения обращения с цянами по ту сторону китайской границы. Он отвечал за организацию земледельческих поселений, предназначенных поставлять продовольствие гарнизонам, которые могли таким манером самостоятельно заниматься локальными мятежами без помощи со стороны армий центрального правительства. Эти местные гарнизоны в случае фактического возникновения бунтов оказались по большому счету бесполезными, а помощь со стороны имперских армий часто совсем не поступала36.

Китайский опыт по включению некитайских народов в форме зависимых государств в свою империю в качестве предварительного условия для набора в армию их воинов с формированием союзных отрядов для своего войска относится ко времени провозглашения династии Хань37. Самое первое вассальное государство цяней было образовано в 60 году до н. э. А ко времени возникновения Восточной Хань зависимые государства цяней существовали в Ордосе, Ганьсу и Сычуани, наряду с вассальными государствами хунну и нескольких других среднеазиатских эмиратов. В теории граждане зависимого государства продолжали жить по их собственным обычаям и под властью традиционных правителей. Ханьским наместникам отнюдь не вменялось в обязанности отправление власти над ними, но их обязывали обеспечивать беспрекословное выполнение конкретных распоряжений, поступающих из ханьского двора.

Чтобы их причислили к «внутренним» подданным ханьского Китая, капитулировавшие дикари должны были отбывать повинность перед ханьским правительством в качестве рабочих или солдат. Цяны играли выдающуюся роль в военных кампаниях династии Восточная Хань против кочевников на границе Китая. Они служили «глазами и ушами» китайского правительства на границе. Они к тому же могли вносить в китайскую казну кое-какие налоги. Капитулировавшие вожди цянов, если они пользовались достаточным авторитетом, выплачивали дань ханьскому двору и воздали должное правителю. Незаметных вождей малочисленных племен оставляли в покое. Те, кого на самом деле приглашали ко двору, могли получать титулы и печати точно так же, как правители западных областей38.

Такой политикой ослабленного контроля и облегченной до предела повинности вассалы часто пренебрегали. Контролирующие воеводы привычно вымогали у цянов деньги И ПОЛbзовались их услугами ради собственного обогащения. Когда в 55 году н. э. на такую должность назначили Чжан Хуаня, он обнаружил, что все его восемь предшественников эксплуатировали цянов ради личной наживы39. Его отказ принять в дар лошадей и золото, предложенное вождями цянов, приводится в качестве показателя его неподкупности. Только вот одновременно можно предположить, что высокопоставленные мандарины, отправленные двором на службу в провинции, демонстрировали такую алчность вымогателей, какую мы встречаем в хрониках, посвященных критике бесчестных местных чиновников.

Сама природа ведомства воеводы менялась по мере того, как увеличение массы переселенцев потребовало создания более зависимых государств. В 94 году больше полумиллиона цяней подчинились династии Хань в качестве «внутренних» подданных, а в 107 и 108 годах подданными китайского императора стало несколько десятков тысяч цяней. Поскольку при ханьской администрации эти народы нельзя было принимать в состав империи, из них формировали зависимые государства под надзором специально учрежденного ведомства воевод. Как только заведенный на местах порядок нарушался, полномочия ведомства надзора со стороны воеводы соответственно расширялись. Образованному для решения задач мобилизации союзников на военную службу этому ведомству постепенно передавали административные полномочия, равные власти главы округа. В областях, находящихся под их контролем, эти надзирающие воеводы управляли не только подчинившимися дикарями, но также и проживавшими в приграничных районах китайцами. Таким образом, переселение внутрь империи народностей иноземного происхождения по прошествии времени потребовало милитаризации местного сообщества и администрации на государственной границе40.

В дополнение к цянам и хунну среди народов, наиболее часто помещавшихся под военный надзор в режиме вассальных государственных образований, были ухуани, которых наряду с сяньбеями (племена сяньби) назвали «восточными дикарями». Эти кочевые народы, обитавшие в основном на территории нынешней Внутренней Монголии, потерпели поражение от войск Модуля, и их присоединили к конфедерации хунну. Как с подданных вассального государства, с них причитались регулярные подношения в виде мехов, лошадей и домашнего скота. К тому же им приходилось предоставлять хунну вооруженные отряды для ведения войн против китайцев.

Вся ситуация поменялась в 119 году до н. э., когда после победы китайцев двор шаньюя покинул Внутреннюю Монголию и ухуани обрели некоторую самостоятельность. Ханьцы переселили их в округа по ту сторону Великой Китайской стены на северо-восток, где их поручили заботам «надзирающего воеводы, которому поручено оберегать ухуаней», а его управление находилось рядом с нынешним Пекином. Однако на протяжении всего правления Западной Хань хунну заставляли многочисленных ухуаней, все еще совершавших набеги на ханьцев, выплачивать положенную дань.

Отношения между ханьцами и ухуанями снова изменились в 49 году н. э., когда император династии Хань убедил авторитетнейших вождей ухуаней покориться его двору. Без малого тысяча этих вождей прибыла ко двору династии Хань, чтобы засвидетельствовать свое почтение и передать дань в виде рабов, лошадей, волов, луков и мехов. Император ответил им устройством роскошного угощения и раздачей ценных подарков. В том же году, но попозже, эти вожди просили принять их «внутренними» вассалами, и 81 из них получил титулы китайских дворян. В заложниках у китайского двора остались родственники самых авторитетных ухуаньских вождей41.

Ухуани переселились внутрь ханьской территории на границу, которую охраняли, и за это получали регулярную плату в виде еды и одежды. Сверх этого им полагалась награда за головы убитых врагов. Даже в отсутствие точной статистики не вызывает сомнений тот факт, что к концу II века н. э. на китайской территории в приграничных районах могло проживать три миллиона ухуаней. Вслед за таким переселением народов управление надзирающего воеводы перевели на новое место, на сей раз в Нинчен. На фресках в склепе одного надзирающего воеводы изображены городские стены, здание канцелярии, военные сооружения и базары. Эти фрески содержат ценную информацию о жизни ухуаней. На них изображена одежда и обритые головы, а также товары, которые они покупали и продавали на своем базаре. Еще на одном настенном рисунке изображено жилище кочевника, невиданная конструкция которого в скором времени войдет в моду у ханьской элиты42.

Народы зависимых государств ухуаней не только сражались с хунну, а позже с сяньбеями, объединившими северных кочевников в борьбе против ханьцев после поражения хунну, но также еще подавляли восстания внутри самого Китая и на далеком для них юге43. Более того, бурная торговля на рынке в Нинчене в конце II века н. э. послужила тому, что область, где обосновались ухуани, превратилась в один из самых богатых районов Китая. Деловые отношения между ухуанями и ханьскими чиновниками достигли такой близости, что в 187 году н. э. два ханьских сановника возглавили кочевников, поднявших восстание против двора правящей династии.