Запретное Волшебство (СИ) - Заставный Святослав

— Даже так? — искренне удивился он. — И что же это были за случаи?

— Первые два убийства грандмагов. Тогда Найв был с моим отцом Фархатом Луперкалем и готовился к экспериментам, которые они проводили. Как раз связанные с использованием его Атрибута.

— И вы не допускаете, что ваш отец, опытный грандмаг, мог как-нибудь повлиять на собственные системы безопасности? — засомневался лукаво Сафарот. — Да и они могли дать сбой, если маги действительно перемещались на столь глубокие слои. Я с таким сталкивался не раз. Или… — гильдеец скривился. — Они могли действовать сообща, а потом — что-то не поделили.

Фрея кивнула в знак понимания. Знаем, проходили.

— В том то и дело, что эти показания не с отцовской системы. Эти системы устанавливала еще я, лично, и о них не знал даже отец. Вероятность сбоя может и существует, но камеры подтверждают обратное. Да и они не выходили в Бездну в то время. Отец проводил какие-то муторные медицинские исследования на Тэссе.

Увидев удивление мага она решила пояснить:

— В тот период я как раз начала закрывать первые громкие дела и волновалась за семью, чтобы их не навестили мои недоброжелатели. Мои системы не идут ни в какое сравнение с отцовскими, но, по крайней мере, я всегда имела доступ к виду из дома чтобы убедиться что все в порядке. И да, офицер, я знаю, что это не совсем законно.

На последние слова он лишь махнул рукой и задумался на минутку, приложив палец к губам.

— Не сочтите за грубость, но я вынужден это спросить, чтобы подвести итог. Какие чувства вы лично испытываете к Тэссагриму Найву?

Ошарашенная девушка вылупилась на мага, не зная что сказать в ответ.

А действительно — какие? В чем она не хотела или не могла признаться даже сама себе? Еще с детства, когда они впервые встретились, почему он так сильно ее раздражал? Особенно в те моменты, когда происходила демонстрация того, что он принадлежит ее сестре.

— Я… — начала она. — Я не знаю, офицер Гай! Но мы знакомы с детства и я никогда не замечала к нему негатива, скорее даже наоборот. Он был женихом моей покойной сестры и фактически членом семьи.

— Не хочу вас обидеть, но, судя по вашим наблюдениям за данным субъектом, не скажешь, чтобы вы ему полностью доверяли.

— Я просто перестраховывалась.

— Вы практически сели ему на хвост, ухватившись мертвой хваткой, — наигранно вытаращил единственный глаз хагрим. — Что изменилось?

— На допросе я имела возможность поставить для себя жирную точку во всем этом, — смутилась девушка. — Сама не уверена, что на меня нашло. Были моменты, в которых я не была до конца уверена.

— Например?

Девушка вздохнула, показала планшет.

— Это убийца келавинского синдиката Фомуя, по кличке Филин. Ранг метамаг, специалист по холодному оружию, бывший гренадер импубликанской армии и бывший же офицер Ордена Ланселот. А вот это его фото, после, как мне сказали, попытки покушения на Тэссагрима Найва.

Сафарот сузил глаз, рассматривая искалеченного бойца и одарил девушку вопросительным взглядом.

— Мне не давал покоя вопрос о том как отлученный способен был провернуть подобное. Что же, — отчеты, после нападения на его дом, показали как. Лаборатория и дом были оборудованы так, что там можно было и грандмага, при желании, закопать.

— В таком случае, мне кажется, вы должны были наоборот усилить подозрения в его сторону. Разве нет?

Фрейе казалось, что паладин прекрасно все понимает, но хочет услышать из ее уст, напрямую. Играет с ней, проверяет.

— Ему бы пришлось таскать всю лабораторию за пазухой, — сказала она. — Все пару сотен наименований боевой техники. Лишь в таком случае у него бы только появился маленький шанс совладать с грандмагом.

— То есть вы не верите что тэр Найв — Ритуалист?

— Нет.

— Тэрра Луперкаль, тело вашей сестры было найдено?

Девушка поперхнулась от неожиданности, едва не пролив кофе.

— Нет, конечно, ее поглотил Поток, Бездна.

— И вы уверены, что был Поток, а не… ну, скажем, Тэссагрим Найв?

— Он стал отлученным после этого, — пробормотала девушка, скривившись и внимательно смотря на Сафарота. — Целый год он катался по Столице, пытаясь найти хоть кого-нибудь, согласного отправиться туда, за ней. Даже мой отец при помощи друзей, не смог этого сделать на тот момент.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— На каком слое это произошло?

— Семнадцатый, вроде бы.

— Вам не кажется это немного… м-м… маловероятным?

— Тогда я не понимала вообще, что это значит. А недавно увидела бумагу, согласно которой мой отец и отлученный тэр Найв, вместе, имели право спускаться вплоть до двадцать первого слоя.

Фрея наконец вернула себе уверенность, при помощи агрессии, вызванной вопросами паладина. Игра в кошки-мышки начала ей откровенно надоедать.

— Но вы ведь все это прекрасно знаете и без меня, тэр Гай! Я уверена, что вы знаете даже куда больше, чем я могу себе представить. Тогда зачем спрашиваете?

Сафарот смотрел на нее около полуминуты, внимательно изучая.

Затем улыбнулся.

— Хочу быть уверенным, что нет необходимости отстранять вас от дела, как особу, имеющую личный эмоциональный интерес. Ведь вы отказались брать самоотвод, хотя стоило.

— Я справлялась до этого. Справлюсь и сейчас.

— Как скажете, как скажете…

5

(Двадцать лет назад)

“Десятилетний Валахан сидел на коленях среди высокой травы.

Ветер убывающего дня усиливался, а на темном небе собирались хмурые дождевые тучи. От леса приносило необычные запахи пожухлых осенних листьев и цветов.

Он испытывал странные чувства. Целую гору абсолютно новых ощущений, под давлением восторга и ужаса.

Перед ним лежал огромный пятнистый олень. Его живот прерывисто поднимался-опускался в такт дыханию, огромные рога скреблись о сырую землю.

Рана на боку срезала кожу, жировой слой и часть мышц, приняв форму правильной шестиконечной звезды.

Обычная послеобеденная тренировка.

Отец настаивал чтобы он никогда не прекращал тренироваться, открывая для себя все новые и новые грани магического таланта. Потому ничто не вызывало опасений, когда юный Стрего решил попрактиковаться в чистом поле.

Олень выскочил из лесу, через мгновение, как туда сорвалась неподконтрольная манаформа заклинания. Странные звуки извергало его нутро, когда животное, словно обезумев, бросилось на мальчишку.

Он очень испугался.

Остолбенел, завороженно наблюдая, как на него несется потенциальная погибель. Не мог сдвинуться с места, вжав голову в плечи, широко открыв глаза, не в силах двигать одеревеневшими ногами.

Зверь не добежал.

Уже на полпути начал спотыкаться, ревя все громче и прерывестее. Всего в нескольких шагах обессилено повалился на бок.

Валахан чувствовал, как жизнь покидает тело могучего животного. Кровь била из раны порциями из-за чего он удивленно переводил взгляд с вымазанных землей ладошек на ровные контуры увечья.

Что-то странное снизошло на него, подобно откровению. Чувство творческого запала, желания творить и созидать. Вдохновение самой жизнью. Он впервые увидел материальность слов отца. Не обычные разговоры о том, что магия есть основа всего, а живое тому подтверждение.

Иначе, как десятилетний мальчишка смог бы одолеть огромного оленя?

Валахан почувствовал как сознание само проваливается в сатори, повторяя контуры мана-резака, что никак не получался раньше. Линия за линией, нитка за ниткой, мальчик сплел клубок энергий и те повиновались его воле, как никогда прежде.

Он познал покой. Ненадолго, его даже покинуло неприятное давления в ушах, что напоминало то ли шепот, то ли скрежет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Медленно и нежно прикоснулся до края ранения, вызвав тем самым болезненный спазм, стон.

На пальцах струилось тепло. Сама жизнь.

— Что ты делаешь? — внезапно послышался голос рядом, заставив вскочить на ноги.

Тэссагрим стоял в паре метров, с интересом осматривая картину со слегка сдвинутыми бровями.