Путь домой - Радзюкевич Елена

– Тут течение! – Денис пытался направить плот в нужную сторону, – Трей, помоги!

Втроем они только мешали друг другу. Руки заскользили по мокрому дереву.

– Ай!

Шест ушел под воду полностью, и Денис, потеряв опору и равновесие, чуть не упал с плота. Он упал на жесткие доски, стукнувшись подбородком о край. Селет поймал его за рубашку. Трей кинулась ловить шест, и плот опасно закачался. Течение описало полукруг и плавно вынесло их на небольшую песчаную косу около скал. Увязая по колено в мокром песке, все трое побрели к берегу.

– Как мы поплывем обратно? – спросила Трей.

– Жаль, что шест упустили, – сказал Селет.

Денис уже добрался до первых скал и обернулся к своим друзьям.

– Вон ваш шест плавает! Ничего мы не упустили! Что встали? Струсили? – почти закричал он. – Раз мы добрались – так давайте посмотрим, что здесь есть! Потом, когда все выясним – вернемся и расскажем. Пешком дойдем! – Он посмотрел на скалы вокруг и сказал вполголоса: – Тогда нас ругать не будут. А так… уши оторвут.

– Уши оторвут?! – переспросил пораженно Селет, замирая на месте. – Кто?

– Э… это так, выражение такое. Не погладят по головке, понятно тебе? И на сколько мы опережаем адалов?

Селет задумался.

– Мне кажется минут на пятнадцать. А может и на двадцать.

– Этого нам хватит, что бы все тут разведать!

Там, где путешественники вышли на берег, скалы стояли совсем близко к воде. Несмотря на полдень, было сыро и сумрачно. Самого водопада видно не было, но течение, обогнув косу, к которой их так счастливо прибило, устремлялось в проход между двумя скалами. В воздухе стоял низкий звук.

– Это и есть водопад, – пояснила Трей. – Литек говорила, что если я буду медленно выбирать рыбу из сети, она меня туда скинет.

Денис взглянул на девочку. Ему не показалось, что она шутила. Они пошли вдоль берега, осторожно пробираясь сквозь нагромождение скал и камней. Денис свернул за большой камень.

– Тропинка… – прошептала Трей, идя следом.

Глава 5. Погибший бог

Скалы подступали со всех сторон. Денис уверенно перескакивал через камни, а Трей все раздумывала о том, правильно ли они поступают? Она решила, что правильно. Ведь дядя Дениса капитан корабля, значит, его племянник знает, что нужно и можно делать, а что нет. Но вот если адалы их нагонят и перекроют этот ход – будет совсем скверно…

Селет обогнал Дениса и скрылся в камнях. Денис тоже ускорил шаги. Еще пара минут, и они выбежали на большую площадку, вымощенную плоскими камнями. Вокруг были высокие скалы, проход только один, тот по которому они пришли. В центре площадки стоял толстый каменный столб, высотой около двух метров. На верху столба что-то блестело, но что именно – Трей не разобрала, так как с разбега налетела на Селета.

А потом она увидела Ноиса, и разглядывать всякие столбы ей стало некогда. Маленький туземец сидел на циновке недалеко от столба. Рядом были расставлены подносы с едой, глиняные кувшины, цветы, фигурки людей. При виде детей мальчик шевельнулся, и Трей поняла, что он прикован к столбу цепью.

– Ноис! – воскликнула Трей и бросилась к нему.

Он поднял на нее глаза, в которых была боль и надежда.

– Что это? – она коснулась цепи. – Зачем тебя… приковали? – она запнулась на последнем слове. Кажется, еще не разу она не произносила его вслух. Это в сказках злые волшебники и цари приковывали хороших принцев к скалам или бросали их в тюрьму. Это было интересно и страшно. Чуть-чуть. Ведь то, что в сказках – не по правде. А теперь она видела на Ноисе металлический ошейник. Он был тяжел, так тяжел, что натер кожу на шее мальчика. Ноис поддерживал ошейник одной рукой, закрывая натертое место ладонью. Трей видела его грязные пальцы с обломанными ногтями – наверняка он много раз пытался освободиться.

– Я жертва, – сказал мальчик. – Меня выбрал Одис. А сегодня вечером меня опустят вон туда – он протянул руку, показывая направление. И боги заберут меня.

– Боги? – переспросила Трей. Надо же что-то делать, спасти, освободить – она обернулась в растерянности. Где Селет? Он придумает, что делать!

Лицо илльфи, обычно невозмутимое, сейчас застыло. Так, словно он ждал чего-то плохого.

Он не ждал. Он знал наверняка, что здесь – страшно. Страшно и опасно по-настоящему. Это не в игры играть, не по подвалам бегать в Орионском доме детей, не с Денисом драться, и даже не следить за адалами. Ведь те, если их поймают – ничего им не сделают. Такого чтобы насмерть, сами побоятся. А это место, где они оказались… Он чувствовал что-то едва уловимое. Отзвук. Эхо страха, боли. Смерти. Да. Здесь умер кто-то. И не один раз.

– Кто сюда пришел? – раздался сверху металлический голос, и Селет вздрогнул, приходя в себя.

– Что вам нужно? Кто вы? Зачем вы здесь?

Ребятишки переглянулись. Ноис сжался на своей циновке, делаясь еще меньше.

Селет первым догадался поднять голову.

– Смотрите!

Наверху каменного столба был виден блестящий шар.

– Вы мешаете церемонии. Уходите! Боги отвернутся от вас!

– Богов нет, – сказал Денис, обходя столб.

– Я бог! – раздался голос, и удар грома заставил всех вздрогнуть. На небе не было ни тучки.

– Это вон та штука говорит, – сказал Селет, указывая на шар. – Он может генерировать любые звуки.

– Вы прибыли издалека? – Тут же спросила «эта штука».

Трей подошла к Ноису. Пусть Денис с Селетом разговаривают с… непонятно с кем, у нее есть дела поважнее!

Голова Ноиса в металлическое кольцо не проходила. Никак. И цепь прочная, к столбу крепиться за большое кольцо. Нет, бесполезно. Трей пошла посмотреть, на то место, куда показывал мальчик. Там была яма, а рядом невысокий каменный столб, к которому привязано несколько веревок и большая плетеная корзина. Трей осторожно заглянула в яму. Это был самый глубокий колодец, какой только можно было себе представить. Она, содрогаясь в душе, все заглядывала в бездну черноты, когда услышала возмущенный крик:

– Что ты делаешь? Убери, убери от меня руки, ты, мерзкий мальчишка! Убирайся!

Трей обернулась. Денис стоял рядом с Ноисом, уцепившись за столб руками, а Селет вскарабкался ему на плечи и намеревался взять в руки шар, что был на вершине столба. А что если Одис… это он? – подумала Трей.

– Стойте! – закричала она. Денис оглянулся. Селет, пытаясь удержать равновесие, взмахнул руками и попал как раз по шару. Трей увидела, как он взлетел в воздух, описал небольшую кривую, издав при этом истеричный крик, и упал на мощеную камнем площадку, рассыпавшись на несколько частей. Крик прекратился.

Селет спрыгнул на землю.

– Эх ты, – пихнул илльфи Денис, – смотри, что ты наделал, дурак!

– Это ты дернулся, – ответил Селет, – сам дурак!

Они обернулись к Трей.

– Ты зачем кричала?! – спросили они оба.

– Боги накажут вас, – сказал Ноис. – Вы убили Одиса.

– Богов нет! – крикнул Денис. – Это выдумки!

Ноис закрыл лицо руками.

– Наверное его можно починить? Селет наклонился и взял самый большой кусок. Шар не разбился на осколки, как показалось Трей. Он распался на пять неравных сегментов. Трей взяла другую часть.

– Не трогайте его! – Ноис смотрел на них с мукой на лице. – Что вы делаете?

Весь день он мечтал, что придет кто-нибудь, снимет с него цепь и уведет далеко, далеко от этого места. Да, дедушка долго объяснял ему: то, что с ним должно случиться – очень важно и полезно для всех остальных. Что Одис долго думал, кого выбрать – целый год! и выбрал именно его, Ноиса. Говорил и словами и мысленно. Долго убеждал. Ноис поверил и даже заснул, когда ушел дед. А утром он встал и попытался добраться до края площадки, но цепь остановила его. Там была аска – мягкая зеленая трава с мелкими сиреневыми цветами. Ему хотелось зарыться пальцами в упругие стебельки, сорвать цветы, сунуть их в рот, ощутить на языке острый вкус. Но он понял, что для него больше не будет аски, он никогда не коснется ее руками. И ничего другого не будет – ни озера, ни игр, ни танцев Сиаа, ни солнца. Оно светило для него последний день. Он плакал, звал деда, звал Сиаа, но никто не отвечал. А потом… Потом с ним заговорил Одис. Он сказал что там, у других богов, куда его заберут – все будет здорово – и озеро намного красивее, и аска – большая, в его рост, и много новых друзей и даже новая сестра. Ноис не знал, хотел ли он новую сестру, но если все будет так, как говорит Одис – то он согласен быть жертвой.