Тиран ищет злодейку (СИ) - Колд Акияма

Эта комната была особенной для младшего из королевской семьи. На всех четырех стенах висели картины одно и того человека без лица, но в разных ракурсах: девочка с рыжими волосами и в зеленом платье до колен. В средней части одной из стен можно было увидеть самое большое по величине произведение искусства Уильяма. Но опять же, у этой девушки не было лица, только алые, как пламя, кудрявые волосы.

Парень дотронулся кончиками пальцев до холста, в очередной раз пытаясь в голове оживить образ своей спасительницы. На протяжении шести лет он каждый день рисовал ту, которая его спасла и которая погибла из-за него. Он не сможет ее забыть. С каждым годом слова погибшего главы приобретали новый смысл, и Уильям пытался поймать ту ниточку, означающую, что эта девушка до сих пор жива и просто не подозревает о том, что он ее ищет вот уже столько лет.

Уильям фиолетовыми глазами в который раз внимательно вглядывался в бежевое пятно на холсте, но никак не мог вспомнить лик спасительницы.

- Да ты псих! - в зал бесцеремонно вторгся Чарли со своей змеей на шее. Уильям, не поворачиваясь в его сторону, просто покосился на источник шума. Он не переваривал Чарли, но должен был терпеть его раздражающий характер. - Даже не приветствуешь старшего братика? - наивно обиделся Чарли, издеваясь над родственником и выводя его из себя все больше и больше, прекрасно зная, что его брат - бомба замедленного действия, и игры с его терпением заканчиваются очень плохо.

- Уйди отсюда, - недовольно буркнул блондин, возвращая взор безумных глаз на картину, нарисованную собственными руками.

Однако угрозу короля пропустили мимо ушей, об этом свидетельствовали приближающие шаги за спиной.

- Твоя одержимость этой рыжеволосой снова дала о себе знать? - с любопытством рассматривая картину Уильяма, выдал Чарли. Он дотронулся рукой до подбородка, с интересом отмечая каждую деталь объекта любви брата. Мужчина в этой картине ничего удивительно не видел. Лица ведь не было, только огненно-рыжая шевелюра с зеленым платьем до колен. На вид ей было тринадцать-четырнадцать, если судить по параметрам фигуры.

- И что ты в этом нашел? - Чарли не замолкал, зля занятого Вайнбаха. Мысли последнего были заняты тем, что он думал о девушке на балу. К сожалению, лицо этой персоны было спрятано за оранжевой маской лисы, и пострадавший от ее туфли парень понятия не имел о чертах ее лица. Но волосы…. Волосы. Это точно была его спасительница. Он был уверен, чувствовал это всем нутром, или это его разум начал творить с ним злые шутки? Ведь он столько лет тосковал по тому, кто спас его просто так и быстро исчез из этого мира.

"Мы не нашли ее тело тогда…" - эти слова были предсмертными для главы Тома, которого он сжег вместе с другими жителями деревни три года назад. Вайнбах жил только мыслью о мести и все три года нахождения во дворце придумывал план. Убив четырех братьев, он получил благосклонность предыдущего короля и приобрел возможность руководить королевской армией. Том был ошарашен, когда Уильям с многочисленной стражей вторгся ночью в их деревню и приказал своим, разбудив каждого жителя, собрать огромный костер. Костер для себя собирали они сами, а потом этих же людей Уильям приказал закрепить на столбы веревками и сжечь. Блондин не пощадил ни одного человека из Экхарта. Он отомстил так же беспощадно, как и поступили они: когда мальчик молил о пощаде, умолял о том, чтобы его родителей не убивали, над ним смеялись и планировали продать в рабство. Он никогда не забудет ту роковую ночь, когда изменилась его сущность вместе с сердцем. Его сами довели люди, не имеющие морали и человечности. Но Том клялся перед смертью ему, что тело девушки волшебным образом исчезло на утро со дня ее сожжения. Но Уильям его даже слушать не стал, а просто с безумной улыбкой наблюдал, как их всех поглощает пламя костра. Крики о помощи, мольбы о пощаде сладким звуком разносились по всей деревне и по его телу. Земля стала свидетелем его мести, в тот момент он был счастлив как никогда.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

После осуществления мести он стал слишком раскрепощенным и сам убил прошлого монарха, перерезав ему горло. А затем, объединившись с трусливым Чарли, заключил с ним сделку о том, что они убьют остальных братьев вместе. Чарли хоть и был пугливым, но невероятно хитрым и ползучим подлецом. Красивыми речами туманил разум людей и приводил их в ловушки, которые готовил для них блондин. Все было хорошо, пока Чарли не стал своевольничать. Он убил Отера!

Отер - единственный брат, которого любил Уильям. Он был первым из всех и сильно болел с самого детства. Его сердце было слабым, он практически не вставал с кровати. Отер - единственный и последний из Вайнбахов, хорошо принявший Уильяма в первый раз, когда его привели во дворец. Отер играл с ним, пытался объяснить, что к чему. Напуганный Уильям с жадностью впитывал каждое его слово. Зная мерзкую натуру беловолосого, он взял с него обещание, что тот не тронет Отера, и сказал, что перевезет его в Заброшенный дворец, чтобы Чарли не считал его угрозой для своей власти. Мужчина согласился.

Только в ту ночь, когда Уильям намеревался перевести любимого брата в другой дворец, он застал Отера в плачевном состоянии. Его тело было бледнее чем обычно, глаза красные, с выступающими красными капиллярами, руки непроизвольно дрожали. Он опоздал, его воду отравил Чарли, подсыпав какое-то вещество без запаха и цвета. "Я был рад быть твоим братом", - это были последние слова дорогого человека, прежде чем он навсегда закрыл глаза. В тот момент Уильяму показалось, что из под ног ушла земля, он свалился на колени, судорожно обнимая тело мертвого родственника. И на этом моменте застали его охранники Золотого дворца, дальше объявив на всю страну убийцей Отера Уильяма. Чарли же припеваючи продолжал валять дурака.

- С виду обычная деревенщина, - продолжал рассуждать вслух Чарли, мешая думать блондину.

- Тебе не разрешено заходить сюда, - раздраженно произнес король, соизволив, наконец, посмотреть на собеседника.

- Но дверь же была открыта. Я был бы полным идиотом, если бы пропустил такую возможность лицезреть твои сокровища, - он крутил в пальце длинную прядь белоснежных волос, не отрывая взгляда от созерцания картин. - Мне ведь интересно, о ком ты думал, разговаривая во сне.

Брови короля тесно сошлись на переносице. Чарли знал о нем слишком много, и это напрягало его. Его нужно как можно скорее убить, ему свидетели о его прошлой жизни ни к чему.

- Не смотри на меня так, - на устах Чарли выступила белозубая обольстительная улыбка, - Ты же знаешь, меня убить невозможно. - Он был прав. Блондин много раз его душил, подсыпал кучу раз в его еду разные яды, резал тело, топил, но ничто из вышеназванного не могло его убить, как собственно и его самого. Короли не могли понять, в чем причина такого странного феномена. Они смертны были как и все люди. Ведь росли согласно человеческим меркам, не отставая в физическом и моральном развитии. Здесь было что-то не так. Почему именно Чарли, думал он. Почему именно этот чокнутый на всю голову индивид?

- Я не еще не испробовал все способы, - многообещающее протянул Уильям. - Например, твою башку не отсек и сердце не пытался вырвать. - О таких страшных вещах парень говорил со всей серьезностью.

- Из твоих уст это звучало как разочарование, - отшутился от него тот. - Как можно не любить такого доброго братца, как я? - мужчина мило похлопал глазами, в конец выбешивая своим поведением собеседника. Чарли принял облик Отера, дорогого человека короля. Этот образ вновь возвращал его в смутные времена, заставляя кипеть кровь в жилах. Он сжал кулак, мечтая вмазать брату. Но не смог поднять руку, видя перед собой Отера. Конечно, Уильям отлично понимал, что это фальшивка, но даже голос у Оборотня был точной копией умершего.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Ненавидишь меня, братишка? - он наигранно наклонил голову набок, с невинным блеском в глазах, прожигая взглядом разозленного Уильяма. - А ведь я тебя любил! - продолжал свою игру беловолосый. Тут даже Уильяму было не понятно, это говорит Отер или Чарли. Чарли умел отлично пудрить мозги кому угодно. Но картину омрачала белая змея, спокойно устроившаяся на его шее.