Вирус - Сергей Гатаулин

«В результате пожара полностью выгорела лаборатория, занимающаяся разработкой имплантатов «Кроткий нрав». Поджигатель был обнаружен пьяным в своей машине неподалеку от института. Им оказался Семен Торобов, бизнесмен из Калуги, хозяин годовалого сенбернара. После того как его доставили в ближайшее отделение милиции, он сознался в содеянном. Оказалось, что после дорогостоящей операции, проведенной в лаборатории ветеринарного института, его любимец необъяснимым образом стал исчезать из дома. В первый раз убитый горем хозяин вывесил объявление о пропаже с обещанием хорошего вознаграждения, и очень скоро пса обнаружили на городской свалке в компании бездомных бродяг. Когда сенбернар исчез вторично, молодой человек заподозрил, что в странном поведении пса виновата операция, а имплантат, вживленный в голову сенбарнара, действует с точностью до наоборот и вместо того, чтобы дисциплинировать пса, превращает его в непокорного бродягу. На третий раз, уходя на работу, он посадил пса на цепь, а когда, возвратившись, не нашел своего любимца, решил поквитаться с владельцами лаборатории. Изрядно выпив с горя, он приехал в Москву и, проникнув в лабораторию, устроил пожар. По факту поджога возбуждено уголовное дело. Сотрудники института отказываются комментировать странное поведение своего четвероногого пациента».

Если даже собака двинулась рассудком, то почему бы и мне не последовать за ней, завопил внутренний голос. Странная заметка взбудоражила воображение Дмитрия, напоминая о недавних страхах, в очередной раз вытолкнула на поверхность сознания мысль о наступающем сумасшествии. Перед глазами возник он сам в больничной полосатой пижаме. Только в этот раз разбуженная фантазия забросила его не в сумасшедший дом, а на городскую свалку, где он бродил между кучами зловонного мусора в компании громадного сенбернара. Отвисшая челюсть и стекающая по подбородку слюна не долго маячили перед глазами — Дмитрий сосредоточился и, прогоняя пугающие мысли, хотел было продолжить поиск Вячеслава, но в этот момент тело вздрогнуло, как от удара электрическим током, и, подчиняясь командам невидимого кукловода, перешло в ускоренный режим. Мышцы, напрягаясь, неприятно завибрировали, сердце учащенно забилось, как будто пугаясь появления бойца.

— Тромб, ты не мог бы появляться менее адреналинно? — застонал Дмитрий.

Пытаясь успокоить возбужденный организм, он глубоко (так, что затрещала грудная клетка) вздохнул.

Успокоиться не удалось — мешали непонятные, но ощутимые изменения, происходящие с его телом. Стараясь вдохнуть побольше воздуха, он почувствовал внезапно возросшее давление на грудь.

— Осторожнее! Прежде чем увеличивать объем легких, подумай о прочности каркаса — ребра могут не выдержать, — вновь раздался голос Тромба, и после секундной паузы боец добавил: — Нужно укреплять кости.

— Ты о чем это? — испуганно прошептал Дмитрий и вдруг четко осознал, что каким-то образом меняет физические параметры своих внутренних органов. Ребра раздвинулись, грудная клетка явно стала больше.

— Не бойся, напарник! — словно подслушав мысли, успокоил его Тромб. Организму потребовалось чуть больше кислорода — он сам перестроил свою структуру и получил его столько, сколько нужно. Все просто, как дважды два: пошаговая эволюция и никаких революционных изменений. Я кое-что подправил в твоей голове, чтобы метаморфоза происходила постепенно, но в то же время не затягивалась надолго. Жалко, что до ДНК пока добраться не могу, чертов вирус мешает. Прости за то, что не посоветовался с тобой, но это тело, если его не переделать, не оставляет никаких шансов на выживание. Странные вы, люди. Вместо того, чтобы изменяться самим, перекраиваете среду обитания, подгоняя ее под себя.

— Это мое тело! Не смей!!! — мысленно заорал возмущенный Дмитрий. — Я не могу…

Он и дальше собирался продолжать мысленные стенания, но Тромб резко оборвал его:

— Помолчи! Времени нет. Вирус, которого ты не замечаешь, очень опасен для меня. Если не спрячусь в убежище, он уничтожит меня. Я помогу тебе найти следы Вячеслава в сети. Они остались, нужно только знать, куда смотреть, — голос бойца постепенно затих.

В голове вспыхнули и тут же погасли пароли, коды доступа и множество другой информации, нужной для проникновения в банковскую систему.

— Ты о чем? Какой вирус? — закричал Дмитрий вдогонку исчезающему бойцу.

— Ты инфицирован. Вы все инфицированы, — прошелестело в голове.

Дмитрий понял, что остался один и, выждав несколько секунд, продолжил поиски Славки. Миновав новостные странички и пройдя по многочисленным ложным ссылкам, он наконец-то добрался до более достоверного источника; узнал адрес банка и, пользуясь инструкциями Тромба, проник на один из его компьютеров.

— Это Вячеслав! Его прон! — разорвалось в голове, как только он увидел хаос, царивший в банковской сети.

Дмитрий сумел протиснуться только на слабенькую машину, предположительно рабочее место одного из операторов, остальные были отключены или запечатаны так, что ему пришлось бы очень долго ломиться в закрытую дверь, чтобы прорваться к серверу. Но и того, что он увидел, было достаточно, чтобы понять, что дальше погружаться в сеть нет никакого смысла. Диски компьютера превратились в цифровую свалку, заполненную несвязанными символами, в которых с трудом просматривались остатки некогда функционирующих программ.

Потемкин открыл глаза.

— Нет! Димыч, ты объясни мне, каким образом, следуя на сайт Русской Православной Церкви, можно попасть в такую порногалерею, что и черту не снилось? — по голосу Анатолия можно было понять, что дискуссию «сам с собой» он давно закончил и теперь с нетерпением ожидает собеседника.

— Всяко не церковь виновата в этом, — выталкивая слова, Дмитрий раз за разом прокручивал в сознании страшную фразу Тромба.

Последние слова бойца догнали его, как только он вынырнул из Сети. Ощущая себя прокаженным в лепрозории, среди таких же, как и он, больных и обреченных, он пытался понять, что хотел сказать его «сосед по разуму».

— Когда читаешь про попов и про их шалости с маленькими мальчиками, возникает подозрение, что и они виноваты в этом бардаке, — возмутился Анатолий, кивая в сторону компьютера, — Тьфу ты, блин! — брезгливо сплюнул он, скривившийся, как от зубной боли.

Дмитрий, привыкший к вспышкам всепоглощающего презрения к человечеству со стороны старшего товарища, вдруг ощутил непонятную тревогу, перерастающую в мрачную безысходность. Может, действительно прав боец, и мы все инфицированы? Тромб, Тромб, что же ты хотел этим сказать?