От Аустерлица до Парижа. Дорогами поражений и побед - О. Гончаренко

Неприятель, видя, что, несмотря на все его усилия, не может иметь успеха на левом фланге, выслал колонну латников против центра нашей линии. Почему и приказано было сводно-кирасирскому полку атаковать оных, что храбрый сей полк успешно исполнил, ударив стремительно в правый их фланг под картечными их выстрелами и, опрокинув их, преследовал до самых укреплений, поражая беспрестанно остатки бегущих. Потом, собравшись, опять ударил на показавшуюся другую колонну кавалерии и обратил ее в бегство и преследовал даже за городские укрепления. Полковой командир и все штаб- и обер-офицеры оказали чудеса храбрости и покрыли себя новой славой.

При сем случае не могу умолчать об отличном подвиге эскадрона кавалергардского унтер-офицера Петренко, который во время второй атаки, увидя, что под полковником Ершовым убита лошадь, под жестоким огнем добровольно отдал ему свою и, видя, что двое латников напали на него в то время, когда он садился, с отчаянным мужеством бросился на них, сбил одного с лошади, другого обратил в бегство и поспешил догнать своего полковника на французской лошади. Поставляя деяние сие в виду Вашего Императорского Высочества, осмеливаюсь просить об исходатайствовании храброму сему воину примерного награждения производством его в офицеры в армейский полк…»

Все сказанное князем Репниным относительно действий полка полностью подтверждено наградными листами.

23 октября полковник Протасов со сводно-кирасирским полком и двумя эскадронами митавских драгун выбил кавалерийскую бригаду Кастекса из м. Лукомль, но затем был выбит подошедшей пехотой. Бригада Кастекса переправилась через р. Лукомля и вышла во фланг отряда Протасова. Полковник Ершов с двумя гвардейскими эскадронами кавалергардским и конногвардейским полковника барона Кнорринга, немедленно атаковал конницу Кастекса, отрезал ее от брода и опрокинул в реку, «так что она не попала к броду, в замешательстве бросилась в реку, причем немало из нее перетонуло…». Полковник Протасов был произведен в генералы и получил иное назначение. В командование сводно-кирасирским полком вступил полковник Ершов.

Последнее участие 2-го эскадрона в боевых действиях 1812 г. была его совместная с конногвардейским эскадроном атака под Студянкой, на Березине 16 ноября. В этой атаке был ранен командир эскадрона ротмистр Белкин.

Кавалергарды, дойдя до Вильны, простояли в ее окрестностях до конца года. 1 января 1813 г. полк перешел по льду через Неман и вступил в пределы Пруссии.

Из прошлого кавалергардов. Поход 1813 года

11 декабря 1812 г. Александр I приехал в Главную квартиру в. Вильно. Встреченный главнокомандующим, государь после продолжительного с ним разговора с глазу на глаз пожаловал фельдмаршалу знаки ордена Георгия 1-й степени.

Несмотря на желание Кутузова дать войскам длительный отдых, во время которого отсталые могли бы догнать свои части, а резервы и пополнения влиться в армию, 18 декабря был отдан приказ войскам быть в полной готовности к выступлению. Кавалергарды выступили в поход из Вильно вместе с полками лейб-гвардии Конным и Казачьим. При выходе из города император смотрел полк и остался очень доволен его состоянием.

В присланном затем цесаревичем рескрипте на имя командующего полком полковника Ненашева было сказано: «Объявив сего числа (28 декабря) войскам, в команде моей состоящим, Монаршую благодарность Кавалергардскому полку за совершенную исправность и чистоту, в коей Его Императорское Величество изволил его найти, я долгом поставляю объявить всем господам офицерам и нижним чинам совершенную мою благодарность за тот порядок и устройство, с которыми полк сей во все время сей кампании находился, к чему присовокупляю, что всегда был доволен сим полком, но ныне не нахожу уже слов, как оный благодарить.

Константин».

1 января, после новогоднего молебна, полк перешел у местечка Пршелай по льду через Неман и вступил в пределы Пруссии. «Мы перешли границу в самый Новый год», — писал отцу М.П. Бутурлин. 25-го к полку присоединился в Плоцке 2-й эскадрон из отряда Витгенштейна. Несмотря на подход запасных частей, боевой состав армии был в большом некомплекте. «The season continues terribly severe — 25° of cold. The Russian army is reduced almost to nothing. One Battalion of Guards musters only 200»[49], — доносил представитель английского двора при Главной квартире Вильсон. Кутузов настаивал на приостановке дальнейшего движения хотя бы на две недели, чтобы дать время подойти армейским резервам, но государь не согласился и приказал продолжать наступление.

В первых числах февраля, по случаю установления медали в память 1812 г., по армии был отдан Высочайший приказ, в котором было сказано: «Славный и достопамятный год, в который неслыханным и примерным образом поразили и наказали дерзнувшего вступить в Отечество ваше лютого и сильного врага! Славный год сей минул, но не пройдут и не умолкнут содеянные в нем громкие дела, и подвиги ваши потомство сохранит в памяти своей… в ознаменование сих незабвенных подвигов ваших повелели Мы выбить и освятить серебряную медаль, которая с начертанием на ней прошедшего столь достопамятного 1812 года долженствует на голубой ленте украшать непреодолимый "Щит Отечества" — грудь вашу…

Александр».

Продолжая свое движение, армия подошла к Калишу, где 21 марта, в честь приехавшего туда прусского короля, состоялся парад. «Мы принимали короля с большим парадом, — писал отцу М.П. Бутурлин. — Три корпуса войск были в строю. Особенно наш кирасирский имел славный вид на большом поле. Десять полков в одной линии, и к тому же день был прекрасный, точно как летом, и до того, что даже жарко было с полудня».

Перед войсками стоял фельдмаршал, не имея больше сил сесть на коня. Это было последнее появление Кутузова перед армией. 16 апреля он скончался. При нем находился его бессменный вестовой кавалергардский унтер-офицер Домбровский. После смерти светлейшего ему был выдан аттестат. «Дан сей находящемуся при покойном генерал-фельдмаршале князе Михаиле Ларионовиче Кутузове-Смоленском Кавалергардского полка унтер-офицеру Домбровскому в том, что отличное поведение в службе, исправность его к порученному делу, с доброй волей сопряженное, были лично известны Его Светлости и он неоднократно отдавал ему начальническую справедливость. Во время сей кампании находился в делах противу неприятеля августа 24 и 28, при городе Можайске (Бородинское сражение), 6 октября при Тарутине, 6 ноября при Красном и за отличие награжден знаком Военного ордена, что, как старейший Его Светлости адъютант, поставляю приятным долгом свидетельствовать.

Бунцау, апреля 21 дня 1813 года. Гвардии ротмистр и кавалер Дишканец».

Тело покойного фельдмаршала сопровождал по Высочайшему повелению до Петербурга состоявший при нем бывший офицер полка граф Л.И. Соллогуб. Смерть Кутузова была неизмеримой потерей для армии. «Если бы он был жив, мы не потерпели бы многих неудач, встретившихся впоследствии», — записал в своих воспоминаниях кавалергард князь С. Волконский.

В последующих боях — поражениях союзных армий — у Люцена и Бауцена, полк не принимал непосредственного участия. 24 мая было заключено перемирие на шесть недель, по истечении которого союзники возобновили наступление. Свои полумиллионные силы союзники разделили на три армии, причем несмотря на то, что Россия совершенно одна самостоятельно вынесла на своих плечах всю тяжесть борьбы с Наполеоном, никто из ее военачальников не получил в командование ни одну из этих армий.

Самая многочисленная Главная армия, иначе — Богемская, 237 000 бойцов, находилась под начальством австрийского генерала князя Шварценберга. Силезская армия — 100 000 человек, под начальством прусского генерала Блюхера и Северная армия, 115 000 человек, под начальством наследника шведского престола Бернадотта.

К этим армиям надо добавить еще Резервную Польскую, находившуюся еще в формировании в Польше исключительно из русских частей под начальством русского генерала Беннигсена.

Кавалергарды Главной квартиры, при которой находились император Александр и король прусский, сильно отягчали и без того нелегкую походную жизнь полка. Как из рога изобилия сыпались на полк смотры, парады и разводы караулов. Полковые приказы за 1813 и 1814 гг. полны распоряжений цесаревича, отданных им по гвардейскому корпусу, и, читая их, можно думать, что они отдавались не в боевой обстановке, когда надлежало напрячь все усилия, чтобы разбить врага, а писались для какого-нибудь парада на Царицыном лугу в Санкт-Петербурге: «Его Высочество соизволил приказать: дабы бакенбарды отнюдь ниже рта не носить, кольми паче не запускать под бородой». «На походе сидеть по правилам, поводьев не распускать, чтобы кисть левой руки была бы всегда между пистолетами большим пальцем вверх по гриве». «Завтрашнего дня имеет быть поход полку. Расчет сделать таким образом, чтобы лучшие лошади были бы на правых флангах отделений, когда полку будет приказано парадировать справа по шести и справа по три». «Кавалергардского полка корнеты Пашков и Шереметом командируются в другие дивизии для показания всем офицерам приема салютования палашом…»