Через три войны - Иван Тюленев

Военный совет округа поставил перед Ставкой Верховного Главнокомандования вопрос об образовании Закавказского фронта со всеми его органами и правами и, следовательно, о реорганизации штаба из окружного во фронтовой.

Ставка утвердила наше предложение. В августе 1942 года Закавказский фронт становится действующим.

Верховное Главнокомандование поставило перед памп задачу организовать прочную оборону. Этот вопрос решался еще осенью 1941 года, когда фашистские полчища на несколько дней захватили Ростов. Тогда прежнее командование Закавказского округа выдвигало одно, на первый взгляд весьма обоснованное предложение - удержать противника на берегу реки Сулак, в дефиле у узких Махачкалинских ворот, что можно было сделать даже небольшим количеством войск.

Однако, размышляя над этим планом, я убедился, что он ошибочен, так как лишал наши войска плацдарма для маневра, обрекал их на пассивность. Отвод наших войск на берег Сулака означал потерю грозненских нефтяных промыслов, большого района Северной Осетии вместе с Орджоникидзе и, наконец, изрядной части Дагестана.

Но некоторые штабисты продолжали утверждать: "И все же лучше всего обороняться по берегу Сулака. Там и укрепления почти готовы, а пределы фронта ограничены Дагестаном".

Отстаивая свой план, эти товарищи рассуждали так: "А что, если враг создаст численное превосходство и под напором танков, под ударами пикирующих бомбардировщиков мы не сумеем удержать плацдарм на реке Терек? Не распахнутся ли тогда Махачкалинские ворота? Не ворвутся ли через них немцы в Баку?"

В начале августа у меня состоялся разговор на эту тему с представителем Ставки генерал-полковником А. М. Василевским. Я доложил ему новый план обороны Кавказа, принятый Военным советом Закфронта. Этот план предусматривал создание главного оборонительного рубежа на реке Терек с сильными тет-депонами в районе Кизляр, Старочервленное, Моздок, Малкинский, Пришибская. Ставка утвердила его.

Правильными оказались и соображения, высказанные работниками оперативного отдела нашего фронта: оборону строить не только на своем берегу, но и на противоположном, обращенном к противнику. Там предусматривалось создать несколько предмостных позиций-плацдармов. Мы учитывали уже известную нам боевую практику немцев: они. как правило, не приступали к форсированию рек, предварительно не очистив свой берег.

Занимая позиции за водной преградой - на южном берегу Терека, наши войска получали возможность наблюдать и неизменно контролировать действия противника на открытой степной местности. За нами сохранялись плацдармы с хорошо развитыми железными, шоссейными и грунтовыми дорогами, то есть со всем необходимым для маневра и постепенного накапливания сил для контрудара.

Этот план обороны был выгоден также в политическом и экономическом отношении - отстаивалась безопасность национальных советских республик Северного Кавказа, нефтяных промыслов и заводов Грозного.

Наш сосед - Северо-Кавказский фронт к тому времени оказался серьезно ослабленным. Его дивизии после неудачных керченских боев сильно поредели и были очень растянуты. После падения Краснодара и Армавира на всем пространстве от рек Урух и Терек до Кубани, по сути дела, оставалась лишь небольшая группа войск генерал-лейтенанта Р. Я. Малиновского. Немцы получили возможность беспрепятственно наступать в направлениях Черкесск; Буденновск Моздок; Буденновск - Георгиевск - Прохладный; Ворошиловск - Минеральные Воды - Пятигорск - Нальчик. Нависла угроза над богатейшими районами Северного Кавказа.

Несмотря на то что эти места находились по ту сторону Терека, далеко за основным рубежом обороны Закавказского фронта, необходимо было принять все меры, чтобы сдержать натиск врага и обеспечить планомерную эвакуацию населения и материальных ценностей. Для этого формировались и уходили к Минеральным Водам на помощь группе генерала Малиновского подвижные отряды.

Обстановка осложнялась еще и тем, что вся железнодорожная линия Баку Ростов была забита эшелонами с заводским оборудованием и беженцами. Работая с предельным напряжением, дорога не в состоянии была пропустить все составы, и они стояли на запасных путях, дожидаясь своей очереди. Это лишало нас возможности маневрировать войсками и ограничивало подвоз боеприпасов.

С болью в сердце смотрели мы на эти длинные Скорбные эшелоны с тысячами женщин, детей, стариков. Теплушки стояли одна за другой от Нальчика до Беслана, от Гудермеса до Махачкалы, от Дербента до Баку.

А что творилось в каспийских портовых городах, особенно в Махачкале и Баку! Никакая сила не могла заставить людей покинуть пристани, временно расселиться по квартирам и ждать организованной эвакуации. Толпы измученных, плачущих женщин требовали немедленной отправки.

Среди этого огромного скопления людей стали появляться эпидемические заболевания. Требовалось немедленно принять чрезвычайные меры. За это дело взялись Бакинская и Махачкалинская партийные организации. Многие беженцы были устроены в колхозах, остальные эвакуированы в Красноводск и дальше, в глубь страны.

Железнодорожники Закавказья и каспийские водники работали не покладая рук. Под вражескими бомбами они перевезли на Кавказ свыше ста тысяч солдат, сотни орудий, грузовиков, тысячи тонн боеприпасов, продовольствия и фуража, вывезли много людей и материальных ценностей.

Наши войска отступали с равнинных степей Дона и Кубани к горам Кавказа. Но народ не падал духом, не терял веры в победу. Вот что писали в это тяжелое время нефтяники Баку воинам Закавказского фронта:

"Дорогие товарищи!

В дни ожесточенных боев на юге с немецко-фашистскими захватчиками мы, рабочие, инженеры и служащие орденоносного промысла, шлем вам свой горячий привет. Хочется сказать вам, товарищи, будьте стойки в этих боях, не щадите ни сил, ни самой жизни для защиты родного Кавказа, сделайте все, чтобы враг был остановлен, а затем отброшен назад. Таково повеление Родины, и таково наше требование - нефтяников...

Деритесь на фронте яростно, смело, бесстрашно. Пусть каждый из вас истребит побольше фашистов и вернется с победой.

Со своей стороны мы обещаем приложить все силы, чтобы добыча нефти росла с каждым днем. Страна получит столько нефти, сколько ей потребуется!"

Много подобных писем приходило в войска фронта от трудящихся Грузии, Армении, Дагестана и других областей и республик. В них выражалась горячая любовь к защитникам Родины.

В своих ответных письмах воины клялись народу, Коммунистической партии остановить и разгромить врага.

Гитлеровцы считали, что Красная Армия не в состоянии остановить их победоносного продвижения и тем более перейти от оборонительных действий к наступательным. Немецкое командование хвастливо заявляло, что задача захвата грозненской и бакинской нефти почти решена, падение всего Кавказа и Закавказья не за горами. Но время шло, а эти предсказания не сбывались.