Дивный новый мир финансов - Катасонов Валентин Юрьевич

Ярким примером того, что никакого импортозаме-щения в России за последние пять лет не произошло, может служить российский авиапром. Он уже был почти уничтожен к 2014 году. Никаких реальных успехов в деле возрождения национального авиастроения с тех пор не было. А недавняя гибель в Шереметьево самолета SSJ-100 высветила неприятный факт. Самолет оказался «российским» лишь по месту окончательной сборки. А собран он из деталей и комплектующих преимущественно иностранного происхождения.

Казалось бы, власть должна была объявить тревогу, принять срочные, чрезвычайные меры для исправления угрожающей ситуации. О том, что импортозамещение, мягко говоря, «пробуксовывает», и власти, и руководителям предприятий агросектора, промышленности и оборонно-промышленного комплекса стало окончательно ясно уже в 2017 году. А в это самое время чиновники из администрации Президента и правительства уже готовили первые наброски будущего майского указа президента, который он должен был быть подписать сразу же после своей инаугурации.

Давайте еще раз пробежимся по тексту этого документа, которому пошел уже второй год. Там мы с вами не найдем упоминания «импортозамещения». А ведь это стратегия государства на шестилетний период до 2024 года. Утвержденный 8 мая 2019 года «Единый план», призванный конкретизировать задания майского указа 2018 года также обходится без упоминания «импортозамещение». Да и, по существу, там ничего не говорится о необходимости укрепления экономической безопасности страны путем создания национальной промышленности (включая производство станков и других средств производства) и перехода на модель самодостаточной экономики.

Более того, вместо импортозамещения в указанных документах ставится задача всяческого наращивания экспорта. Как отмечают эксперты, в прошлом году Россия имела самый высокий в мире показатель положительного сальдо торгового баланса по отношению к ВВП – 8%. Все мы понимаем, что это экономическая модель «дойной коровы», которая поставляет миру «молоко» в виде нефти, нефтепродуктов, природного газа и прочего сырья. За четверть века доля углеводородного сырья в экспорте России не изменилась, составляя 60-65%. В «Едином плане» правительства читаем: «Обеспечение темпов экономического роста выше среднемировых требует повышения вовлеченности России в глобальную экономику (в частности – в международную торговлю). Это предполагает рост российского экспорта как товаров, так и услуг, что должно достигаться путем повышения конкурентоспособности отечественной продукции и, соответственно, увеличением доли России в международной торговле». Для приличия в документе что-то говорится о необходимости повышения международной конкурентоспособности российской экономики, о повышении в экспорте доли продукции высокотехнологических производств. Но это не более чем отвлекающие мантры. Я эти мантры слышу уже четверть века. Под их аккомпанемент России как поставляла, так и продолжает поставлять на мировой рынок сырье. Итак, вместо импор-тозамещения и экономической независимости власти продолжают курс на сохранение страны в качестве «дойной коровы». При том экономическом курсе, который заложен в майском указе президента и «Едином плане» правительства, «корову» в самое ближайшее время доведут до полного и окончательного истощения. А куда после этого таких животных отправляют, я думаю, все вы знаете.

P.S. Косвенным признаком того, что в стране не происходит импортозамещение, является сокращение российского импорта машин и оборудования. Ведь по большому счету импортозамещение – это индустриализация. А для индустриализации (как показывает отечественный опыт 1930-х гг.) необходимы машины, оборудование, другие средства производства, которые можно приобрести на мировом рынке. По данным Федеральной таможенной службы, поставки в Россию технологий и оборудования из-за рубежа падают уже три года подряд. Называется три группы причин падения: 1) санкци-онные запреты на некоторые виды машин и оборудования; 2) нехватка средств у российских предприятий на закупки инвестиционных товаров; 3) заниженный курс российского рубля, делающий импорт чрезвычайно дорогим. Между тем износ основных фондов в промышленности (не только обрабатывающей, но и добывающей), согласно данным Росстата, продолжает увеличиваться. Истощение «коровы» прогрессирует.

Раздел VIII.

Ограбление России продолжается

Господа, это ограбление. Не стоит волноваться, здание заминировано. С учётом возраста здания, гарантирую тем, кто не погибнет от взрыва – удушье от пыли. Вот такой вот у вас драматический путь в искусстве нарисовался. Итак, любое несогласие означает смерть или того хуже. Хотя, с другой стороны, что может быть хуже?

Как российские власти «борются» с офшорами

Почему налоговые гавани существуют? Потому что богатые страны позволяют. Если бы США боролись с ними так же усердно, как со странами, ведущими торговлю с Ираном и Кубой, в мире бы не было налоговых гаваней.

Об учреждении в стране «островов невезения». Россия ушла в офшоры: так дальше жить нельзя

Еще в начале нынешнего десятилетия власти объявили борьбу с офшорами одной из приоритетных задач России на ближайшую перспективу. Тема офшоров вышла на первый план в ходе кампании по избранию на пост президента России в 2011-2012 гг. Действительно, вывод российскими компаниями, банками и физическими лицами капиталов за пределы России – серьезнейшая проблема.

Во-первых, происходило и происходит обескровливание российской экономики. Острая нехватка капитала отчасти покрывалась за счет привлечения из-за рубежа заемных средств, что способствовало наращиванию внешнего долга.

Во-вторых, российская казна лишалась и продолжает лишаться налогов. «Беглецы» могут платить налоги в казну иностранных юрисдикций. Или вообще ничего не платить, если конечным пунктом их назначения оказывается офшор. Большинство «беглецов» не считали нужным оставлять своих новых адресов налоговым службам, исчезали из поля зрения российского государства бесследно.

Если речь идет об офшорных компаниях, то возникает любопытная ситуация: в какой-нибудь экзотической юрисдикции может происходить регистрация компании, на балансе которой находятся реальные активы предприятий, действующих на территории Российской Федерации. Де-юре компания – там, в офшорной юрисдикции. Де-факто она здесь, в России. Ситуация не только любопытная, но и неприятная. Ибо управление компанией идет «оттуда». А если учесть, что многие офшорные юрисдикции находятся под негласной «опекой» США и Великобритании, то управленческие решения по российским компаниям могут приниматься с учетом «рекомендаций» «компетентных» ведомств англосаксонского мира. Часто говорят о том, что экономика России управляется извне. Офшорные компании российского происхождения – важнейший элемент этого внешнего управления. На направлении борьбы с офшорами в первой половине десятилетия нашими властями было сделано несколько шагов, получивших широкий резонанс в российских СМИ.

Как власть борется с офшорами

Во-первых, Российская Федерация участвовала в подготовке многостороннего соглашения об автоматическом обмене финансовой информацией в рамках общего стандарта автоматизированного обмена финансовой информацией (CRS). Стандарт CRS и многостороннее соглашение были инициированы Организацией экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) и «Большой двадцаткой». Система CRS по замыслу должна стать глобальной, ликвидировать финансовую непрозрачность всех без исключения юрисдикций, приведя в конечном счете к полному исчезновению офшоров на нашей планете. В мае 2016 года Россия подписала многостороннее соглашение об автоматическом обмене финансовой информацией и взяла на себя обязательство, начиная с 2018 года в полном объеме участвовать в информационном обмене. На сегодняшний день десятки государств и иных юрисдикций подписали соглашение.