Беглецы. Неземное сияние - Блейк Крауч

Джип наполнили звуки грязного блюза[9]:

У нее доброе сердце,И она все время учится злу,У нее доброе сердце,И она все время учится злу,Лучше убей меня,Чем все время думать об этом[10].

Ди прислонилась к окну и стала смотреть, как мимо проносятся деревья – ей казалось странным, что они двигаются так быстро. Асфальт исчезал под колесами джипа, дорога вилась по ельнику, спускаясь с перевала, у Ди периодически закладывало уши, и она сглатывала, после чего мир снова становился шумным. Полная луна давала так много света, что на шоссе ложились тени деревьев. На западе открывался далекий горизонт, а за ветровым стеклом высились вершины Тетона.

Женщина посмотрела назад между спинками передних сидений – Коул и Наоми спали, прижавшись друг к другу. Она протянула руку и коснулась плеча Эда.

– Вы спасли нам жизнь.

– Я ведь сказал, что не нужно меня благодарить, – проворчал водитель.

– Я и не благодарю, а просто констатирую факт.

– Да, но я этого не хотел, вот в чем дело. Я – настоящее эгоистичное чудовище.

Ди склонила голову набок.

– Дайте мне знать, если захотите, чтобы я повела машину.

Абернати крякнул, а его пальцы продолжали постукивать по рулю в такт музыке. «Возможно, он пел, когда ехал один», – подумала его пассажирка.

– Если хотите, можете петь, – сказала она. – Нам это не помешает.

– В следующий раз, когда будете что-то предлагать, сначала подумайте, – сказал мужчина и громко запел.

У него был ужасный голос.

Ди задремала, прислонившись к окну; она то погружалась в сон, то выныривала на поверхность реальности, пока окончательно не заснула.

Когда женщина проснулась, часы показывали две минуты шестого.

За окнами все еще было темно, но на востоке появились первые полосы пурпура. Наоми и Коул спали. Музыка смолкла.

– Хотите, я поведу машину, а вы немного поспите? – предложила женщина водителю.

– Нет, – покачал тот головой, – через несколько миль я все равно собирался остановиться. В дневные часы лучше держаться подальше от шоссе.

Глава 19

Отель возвышался на фоне предрассветного неба, точно гора. Они подъехали к главному входу, и дети зашевелились, разбуженные сменой ритма движения. Эд заглушил двигатель, вышел из джипа и, открыв багажник, вытащил оттуда фонарик.

Красные двойные двери были распахнуты. Четверо путешественников вошли внутрь, и Абернати включил фонарик:

– Здесь кто-нибудь есть?

Его голос эхом прокатился по большому вестибюлю, а луч фонарика скользнул по камину и поднялся вверх, освещая семь этажей, которые поддерживало множество отлакированных древесных стволов.

Никакого ответа.

– Вы здесь уже бывали? – спросил Эд.

– Один раз, – ответила Ди.

Они зашагали по лестнице к ряду комнат, выходивших окнами на фасад. Женщина и дети заняли одну из них с двумя двуспальными кроватями. Стены там были обшиты панелями из кедра, под окном пристроилась чугунная батарея, и им уже не нужен был фонарик – в окно спальни заглядывал бледный рассвет.

– Мне кажется, один из нас должен сторожить, – сказал Эд. – Вдруг кто-нибудь сюда нагрянет?

– Вы всю ночь вели машину. Я подежурю, – предложила ему Ди.

– Пять или шесть часов – и я буду как новенький, – пообещал их новый товарищ. – Разбудите меня в полдень.

Ди бродила по коридорам почти в полной темноте. Тишина производила на нее гнетущее впечатление. Она бывала здесь с Джеком. Шестнадцать лет назад. Стоял летний день, и яркий свет заливал вестибюль, в котором толпились туристы. Они проезжали тогда мимо по пути из Монтаны в Нью-Мексико… Джека только что взяли на работу в Университет Нью-Мехико, а Ди должна была начать практику в университетском госпитале. Они задержались в отеле всего на несколько часов, чтобы поесть в ресторане, но Ди до сих пор помнила тот день – ту легкость, которая ими тогда владела; шел четвертый месяц после их свадьбы, и им казалось, что именно сейчас по-настоящему начинается жизнь и что им доступен весь мир.

Она пересекла вестибюль, вышла на улицу и направилась по мощеной тропинке к месту, откуда открывался хороший обзор. На рассветном небе не было ни облачка. За бассейном Ди заметила стадо оленей: они паслись у опушки соснового леса, все еще не оправившегося после недавнего пожара – повсюду стояли мертвые серые деревья.

Через некоторое время из земли вырвался фонтан воды, над которым в холодном воздухе стал подниматься пар. Когда Ди наблюдала это явление в прошлый раз, вокруг толпилось не меньше пятисот туристов. Теперь же она в одиночестве слушала шум перегретой воды, льющейся на минерализованное поле, и вскоре легкий ветерок донес до нее теплый влажный туман.

Во второй половине дня Ди с Эдом поднялись по «вдовьей дорожке»[11] и посмотрели оттуда на бассейн и горы. Тишину нарушал лишь ветер, полоскавший флаги внизу, и женщине показалось, что если она будет вглядываться вдаль особенно долго и старательно, ей удастся увидеть Джека.

– Вам не хватает вашего мужа, – сказал Абернати.

Ди вытерла набежавшие на глаза слезы.

– Вам пришлось кого-то оставить, когда вы покинули Арки? – спросила она своего спутника.

Тот покачал головой.

– Тогда вам немного легче, – вздохнула женщина. – В том смысле, что вам нужно беспокоиться только о себе.

– Однажды я был женат. И я думал о ней. Ну, вы понимаете, вспоминал, – произнес Эд.

– У вас есть дети?

– Я уже давно не общался с ними. – Мужчина посмотрел на Ди, словно хотел что-то объяснить ей, но неожиданно сменил тему. – Меня тревожит переход через канадскую границу. Возможно, возникнут проблемы. И я рассматривал другие варианты.

– Какие?

– Мы находимся всего в нескольких часах пути от Бозмена. Это ближайший аэропорт. Может быть, нам удастся найти самолет.

– Вы пилот?

– Я водил пассажирские самолеты.

– И когда вы в последний раз сидели в кабине пилота?

– Вы действительно хотите это знать?

– Но вы вправду все еще можете летать? А как насчет новых технологий?

– Нам нужен самолет с двумя винтами. Ничего сложного. И тогда мы попадем в Канаду через два часа.

Ди проспала остаток дня, а вечером отвела Коула и Наоми на смотровую площадку. Когда солнечные лучи прошили горячий туман, создалось впечатление, что они превратили воду в пламя.

Эд заправил джип топливом и залил несколько кварт масла, после чего попросил Коула стереть грязь и пыль со стекол. Они выехали, когда взошла луна и можно было двигаться вперед, не включая фары, и промчались через парк под блюзы Мадди Уотерса.