Французские дети не плюются едой. Секреты воспитания из Парижа - Памела Друкерман

Стайнгартен решил ежедневно съедать каждое из перечисленных нелюбимых блюд. При этом он старался пробовать их в наилучшем виде: например, крошеные анчоусы в чесночном соусе ел на севере Италии, а капеллини с соусом из ракушек – в ресторане на Лонг-Айленде. Кимчи он пробовал десять раз – в десяти разных корейских забегаловках.

Спустя полгода Стайнгартен понял, что его по-прежнему тошнит от индийских десертов. («Далеко не все индийские сладости по вкусу и консистенции похожи на крем для лица. Некоторые похожи на теннисные мячики»). Но почти все остальные блюда, которые он раньше на дух не переносил, стали его любимыми и даже обожаемыми. После десятой порции кимчи он пришел к выводу, что это «лучшее из маринованных блюд в мире». «Не бывает абсолютно отвратительных запахов или вкусов, а старые привычки забываются», – делает он вывод.

Французы используют точно такой же подход в детском питании: пробовать и пробовать, рано или поздно любое блюдо придется по вкусу. Стайнгартен узнал об этом из научных исследований и проверил на собственном опыте. А французские родители, догадываясь об этом интуитивно, просто следуют этому правилу. Во Франции введение в рацион разнообразных продуктов, включая овощи, – не одно из многих правил детского питания, а основной его принцип. Типичная французская семья среднего класса свято верит: в мире существует богатейшее разнообразие вкусов, и дети должны научиться их ценить.

Это не просто теория, применить которую можно лишь в подконтрольной среде, к примеру в яслях. Этого принципа придерживаются на всех французских кухнях. Убеждаюсь в этом в гостях у Фанни, издателя. Фанни живет в восточном Париже, в квартире с высокими потолками. У нее муж Венсан и двое детей – четырехлетняя Люси и трехмесячный Антуан.

У Фанни симпатичное круглое лицо и задумчивый взгляд. Обычно она приходит с работы около шести и кормит Люси в половине седьмого. Антуан тем временем пьет из бутылочки. Фанни признается, что редко готовит изысканные блюда вроде тушеного цикория с мангольдом, которые Люси привыкла есть в яслях. Но каждый ужин для нее – очередной этап гастрономического образования дочери. Ее не слишком волнует, сколько съест малышка. Однако она заставляет Люси попробовать хотя бы по кусочку того, что лежит на тарелке.

«Пусть попробует все» – принцип, о котором говорят все французские мамы, стоит мне задать вопрос о детском питании.

В рамках этого принципа все члены французских семей едят на ужин одно и то же. Никаких блюд на выбор нет.

– Я никогда не спрашиваю у Люси, что она будет есть. Просто говорю: «Сегодня на ужин то-то и то-то», – объясняет Фанни. – Если Люси не доест, ничего страшного.

Родителям-нефранцузам такой подход, возможно, покажется тиранией и издевательством над беспомощными детьми. Однако Фанни считает, что позволяет Люси почувствовать себя взрослой.

– Когда все мы едим одно и то же, она чувствует себя большой – пусть даже у нее маленькая порция.

Фанни рассказывает, как удивляются друзья-иностранцы, приходя к ней в дом, и увидев Люси за столом:

– Они спрашивают: «Как такая маленькая девочка может отличить камамбер от грюйера, а грюйер от козьего сыра?»

Фанни также старается внушить дочери мысль о том, что готовить еду – большое удовольствие. По выходным они вместе пекут пироги. Малышка всегда участвует в приготовлении ужина – накрывает на стол или помогает готовить.

– Мы превращаем все в игру и помогаем ей. И так каждый день.

Когда приходит время садиться за стол, Фанни не заставляет дочь пробовать все блюда, сурово грозя пальцем. Нет, сначала они заводят разговор о еде, обсуждают вкус каждого из сортов сыра. А поскольку Люси помогала приготовить ужин, ей самой интересно, вкусно ли получилось. Ведь она участвовала! А если какое-то блюдо не удалось?

– Вместе посмеемся, – шутит Фанни.

Хорошему настроению за столом способствует и то, что ужин не затягивается до бесконечности. Как только Люси все попробует, ей разрешают выйти из-за стола. Книга «Ваш ребенок» советует: ужин с маленькими детьми не должен длиться более получаса. Подрастая, дети задерживаются за столом подольше. А когда им позволяют позже ложиться спать, то и ужинают они позже, вместе с родителями.

Планирование домашнего меню требует знаний о сбалансированном питании. Меня поражает то, как французские мамочки – и Фанни в том числе – умудряются держать в голове ежедневную схему питания детей. Помня, что мясные блюда, богатые белком, дети обычно едят в саду на обед, на ужин им дают углеводную пищу – макароны с овощами, например.

Несмотря на то что Фанни бегом бежит с работы домой, ужин она сервирует не спеша и подает одно блюдо за другим, как это делают в детских учреждениях. Люси ест холодную закуску из овощей – к примеру, тертую морковь в соусе винегрет. Затем появляется основное блюдо – как правило, паста или рис с овощами. Иногда Фанни готовит рыбу или мясо, но обычно учитывает, что Люси ела их за обедом.

– Стараюсь вечером рыбу или мясо не готовить, так уж меня воспитали. Одного раза в день достаточно. Лучше приготовлю побольше овощей.

Некоторые родители говорят, что в холодное время года на ужин они часто готовят суп и подают его с кусочком багета. Суп – сытное блюдо, в основном из круп или овощей. Многие родители протирают супы в пюре. Это и есть «зимний» ужин. На завтрак или полдник детям дают соки (не всегда), но в остальное время, за обедом и ужином, они пьют только воду – комнатной температуры или слегка охлажденную.

Почти все мои знакомые французы в субботу или воскресенье устраивают грандиозный семейный обед – en famille. При этом дети охотно участвуют в приготовлении еды и сервировке стола.

– По выходным мы печем пироги и готовим что-то еще. У детей есть свои кулинарные книги, свои рецепты, – рассказывает Дениз, эксперт по медицинской этике и мама двоих девочек.

После долгих приготовлений семья садится за стол. Во Франции едят только за столом, желательно в компании других людей. Французские социологи Клод Фишлер и Эстель Массон, авторы книги «Еда» (Manger), пишут, что если француз на лету съел пару бутербродов, это за еду не считается. Для французов «поесть» – значит посидеть за столом в компании, поглощая пищу не спеша, не занимаясь при этом другими делами.

На празднике в честь пятилетия Бин объявляю, что настало время есть торт. Дети, до этого занятые шумной игрой, вдруг гуськом проходят в столовую и спокойно усаживаются за стол. Бин сидит во главе стола и раздает тарелки, ложки и салфетки. Мне лишь остается зажечь свечи и внести торт. К пяти годам умение спокойно сидеть и есть за столом отработано у французских детей на уровне рефлекса. Никто даже не думает о том, чтобы есть на диване перед телевизором или за компьютером.

Разумеется, одно из преимуществ строгой системы правил, установленных в семье, состоит в том, что можно разок нарушить правила, не опасаясь, что вся система потерпит крах. Дениз говорит, что раз в неделю разрешает своим дочкам (7 и 9 лет) поужинать перед телевизором. В выходные и в дни школьных каникул французы не так строго соблюдают режим питания и отхода ко сну. Но верят, что система снова начнет работать, когда понадобится.

Во французских журналах часто появляются статьи о том, как вернуть ребенка к прежнему режиму по возвращении из отпуска. Когда мы гостим у Элен и Уильяма, я начинаю немного паниковать – уже полвторого, а Уильям все еще не вернулся домой с продуктами для обеда. Но Элен считает, что дети вполне могут подстроиться и подождать. Ведь они тоже люди в конце концов и способны справиться с недовольством, если что-то откладывается. Она открывает пакет чипсов, дети садятся за кухонный стол и едят их. А потом снова выбегают играть на улицу, пока их не позовут к обеду. И никакой катастрофы не происходит. Чуть позже мы собираемся за столом, который вынесли под дерево, и чудесно едим на свежем воздухе.

Парк-Слоуп в Бруклине вполне мог бы стать штаб-квартирой корпорации «Чрезмерная опека». Здесь зарождаются и находят подкрепление все самые новомодные тенденции в воспитании детей, появляются все новые товары для «думающих родителей». Тут же находится «первый в Нью-Йорке бутик для кормящих и слинго-мам», а также детский сад за 15 тысяч долларов в год, в котором воспитатели «не одобряют игры в супергероев и пресекают их». Если вы живете в Парк-Слоуп, компания «Детские телохранители» сделает вашу квартиру безопасной для малыша «всего за каких-то 600 долларов». Я наслышана о репутации чрезмерно бдительных родителей из этого престижного района, но все равно оказалась не готова к сцене, увиденной на детской площадке солнечным воскресным утром.

Поначалу решаю, что папа с сыном заняты уже знакомой мне «игрой в комментарии», только в какой-то особо активной форме. Мальчику на вид около шести. Отец (на нем дорогие джинсы, на лице – стильная двухдневная щетина) залез аж на самый верх детской лесенки, и сопровождает все действия своего отпрыска непрерывными комментариями не только по-английски, но, кажется, еще и по-немецки, правда с сильным американским акцентом. Комментирование на двух языках – это что-то новенькое!