Киндрэт. Кровные братья - Наталья Турчанинова

Фэри поправила ему галстук, улыбнулась и отправилась в зал.

Гости постепенно прибывали. Телевизионщики, как всегда, группой. Она поздоровалась с парой журналистов. Оба были людьми, и оба обречены оставаться такими. Клан не проявлял к ним личного интереса. Один из них считался известным, другой изо всех сил претендовал на эту роль.

Взглянув мимо них, Паула заметила Элвиса, Красивый мужнина – надо признать, – но совсем не в ее вкусе. Даже обидно. Кумир миллионов стоит рядом, а она испытывает к нему лишь сестринское участие. А ведь девушки сходили по нему с ума. До сих пор сходят. Не верят, что он умер. Придумывают нелепые легенды о его похищении инопланетянами. Смуглое лицо, темные широко расставленные глаза, широкая переносица, черные волнистые волосы, щедро политые гелем для укладки. Простой строгий костюм, разительно отличающийся от его прежних белых, красных, серебряных пиджаков и рубашек с закатанными рукавами. Неповторимое обаяние и сексуальность. Пожалуй, этим король рок-н-ролла и заводил поклонников. Пауле периодически хотелось узнать, как звезда пятидесятых ощущает себя в современной жизни. Но спрашивать об этом считалось нетактичным.

Певец едва заметно подмигнул ей и снова повернулся к фотографии, которую глубокомысленно изучал. «А ведь он тоже больше не поет, – подумала она неожиданно. – Так же, как и я… Проклятый Даханавар!» Она вдруг почувствовала такую ненависть к Дарэлу, как будто это он не давал ей петь. Усилием воли заставила себя не думать об этом и пошла к другим гостям.

Фрэдди Фарах галантно поцеловал ей руку и шепнул на ухо милую непристойность. Паула рассмеялась, смерив собрата оценивающим, но ничего не значащим взглядом. Вряд ли он действительно был способен на то, о чем намекал.

Этот тоже никогда не испытывал недостатка в поклонницах, а уж тем более поклонниках. Фэриартос спасли его от неизлечимой болезни, чумы двадцатого века, и теперь он наслаждался новой, как говорил он «загробной», жизнью. Больше не упоминал свой звездный псевдоним, вернувшись к скромной наследственной фамилии.

У противоположной стены в окружении журналистов, точнее журналисток, стоял популярный писатель-фантаст. Один из тех, кого клан Фэриартос собирался обратить в ближайшее время. Но, к счастью, или к сожалению, Олег не знал этого. В отличие от большинства, одетого в строгие костюмы, он был в черных джинсах и серой футболке с ярко-красной надписью «Бей вампиров!». Видимо, еще находился под впечатлением от своей последней книги. Помнится, Александр, прочитав ее, помолчал и позволил себе один-единственный комментарий: «В Искусстве… хм… подобный взгляд на проблемы киндрэт также не лишен смысла…»

Литератора любили на телевидении. Потому как, кроме, харизмы (которая и привела его в клан Фэри) он обладал неплохим чувством юмора и хорошо поставленным голосом. Сейчас, сопровождая речь небрежными движениями руки, Олег излагал свои взгляды на современную литературу и ее несомненную связь с настроениями в обществе. Дальше умный человек мог бы сам сделать вывод о том, что фотография также отражает жизнь и проблемы социума. Журналистки нервно щелкали кнопками диктофонов и восхищенно ловили каждое слово.

Появилась известная поэтесса Ольга Артемьева в окружении трех новых почитателей, пара молодых телеведущих с музыкального канала в экстравагантных нарядах, модный художник со свитой поклонников, кинорежиссер, продюсер.

Паула машинально выполняла роль хозяйки, переходя от одного гостя к другому, улыбалась, принимала комплименты и поцелуи. Знакомила Влада с нужными людьми. И вампирами, естественно. Тот, излучая неизменное обаяние, тут же находил правильные слова для каждого и, похоже, производил нужное впечатление.

Ровно в десять часов фэри взяла микрофон и вышла в центр зала. Гости прервали болтовню. Глядя в их вежливо-заинтересованные лица, она объявила об открытии выставки молодого, но талантливого фотохудожника Влада Бондаря. Яркий свет прожектора зажег разноцветные огни в бриллиантах на ее руках и груди, и полосы серебристого сияния на платье. Затем несколько слов сказал Влад.

Через полчаса официальная часть была закончена. Оператор с камерой отправился бродить среди приглашенных знаменитостей, и Паула снова занялась своей работой. Беседовала с гостями, выслушивала впечатления от фотографий. Следила, чтобы опустевшие блюда на фуршетных столах своевременно наполнялись. Обычно культурные мероприятия вызывали у человеческой части посетителей непомерный аппетит. Остальные голод утолят позже…

Пока все шло прекрасно. Александр будет доволен. А ей можно гордиться своими организаторскими способностями. Как всегда.

Вэнс появился в десять сорок пять. Расслабившиеся телевизионщики сразу же оживились и, дожевывая бутерброды на ходу, устремились к рок-звезде. Гемран был мрачен, небрежно одет – джинсы, футболка с мордой скалящегося волка, кожаная куртка. В своей иронично-циничной манере он отшил журналистов, остановился, внимательно осмотрел зал, увидел ее, и его угрюмое лицо просветлело. Быстро подошел.

Не нужно быть телепатом, чтобы чувствовать в нем болезненный надлом. Казалось, в любой момент он может сорваться. Начнет играть в клубах с сомнительной репутацией, впадет в запой или сядет на героин. И Паула знала, кто в этом виноват. Она сама.

– Отлично выглядишь. – Гемран смотрел с жадной тоской. Внимательно рассматривал, останавливая взгляд на обнаженных руках, на глубоком вырезе платья, на губах. Не нужно применять магию, чтобы очаровать его.

Достаточно всего лишь приблизиться на один шаг, так чтобы он почувствовал запах ее духов, улыбнуться или опустить руку на его предплечье.

– Мы можем поговорить? – Голос Вэнса звучал глухо, щеки из-за трехдневной щетины казались еще сильнее запавшими.

Паула хотела бы поговорить с ним прямо сейчас, но вдруг сзади зашелестел нервный шепоток. Спиной чувствуя напряжение в зале, она обернулась. В центре стоял невысокий молодой человек лет двадцати. Хрупкий, белокурый, голубоглазый, с непередаваемым выражением спеси, презрения, высокомерия и самодовольства на тонком лице. Все киндрэт, присутствующие на выставке, нервно посматривали в его сторону. Человеческой половине гостей юноша был незнаком, поэтому они лишь бегло взглянули на него и снова вернулись к разговорам или угощению. Фэри судорожно сжала ножку бокала. Она показалась ледяной, а скулы как будто закололо изнутри мелкими острыми иголками.

Миклош Бальза. Глава клана Тхорнисх.

Она испугалась.

Но скорее умерла бы, чем показала это.

Подле юноши топтался чернобородый ухмыляющийся детина в кожаном плаще. Его круглая лысая голова блестела под ярким светом ламп, а сапоги оставляли заметные грязные следы на мраморном полу. Пауле показалось, что стекло бокала хрустнуло в ее крепко стиснутых пальцах.