Наследие Рима. Том 2. Kрестовые походы - Олег Николаевич Слоботчиков

на себя руководство великим паломничеством. Он не разделил ни одного из завоеванных великих городов, ни Антиохии, ни Иерусалима. Крестовый поход подкреплений, который он возглавил в 1101 году через Анатолию, с треском провалился. После крушения этих огромных надежд он должен был вечером своей жизни отступить на угол ливанского побережья, и там он снова исчез, не получив радости войти в землю обетованную Триполи.

Но после многих ошибок, а также многих неудач он получил высшее утешение, будучи в состоянии сказать себе, что он умирает при выполнении задания, верный своему долгу, отказавшись покинуть эту Святую Землю, где он обнаружил столько горечи, по примеру Христа спуститься с Креста. Давайте также не будем забывать во время захвата Иерусалима его гуманность по отношению к мусульманским заключенным…

Ливанское наследие Раймунда перешло к его двоюродному брату Гийому Журдену, графу Серданскому (1105–1109). Со стороны Мон-Пелерина Гийом продолжил блокаду Триполи с таким же упорством. В отчаянии лидер Бену Аммар отправился умолять о помощи турецкого атабега из Дамаска, тогдашнего халифа Багдада, предлагая им всевозможные драгоценные дары (1108).

Увы! его собеседники брали подарки, но отвечали ему только хорошими словами. А когда разочарованный эмир вернулся в Сирию, жители Триполи, устав от ожидания, сдались халифу Египта. Что касается Гийома Журдена, то, если он не мог больше, чем его предшественник, взять неприступный Триполи, он захватил, по крайней мере, в апреле 1109 года, несмотря на вмешательство дамаскинцев, важное место Арка, на северо-востоке этого города, и добавил замки Джебель-Аккара.

В то время как вдали от великой истории, на своем углу ливанского побережья Раймунд де Сен-Жиль, а затем Гийом Журден терпеливо создавали будущее графство Триполи, на севере княжество Антиохия видело самые драматические события. Мы видели, что с 1100 года принц Антиохии, вождь норманнов Боэмунд был пленником турок Малой Азии, а его племянник Танкред правил вместо него своей «принцессой». Он отчаялся когда-либо вновь обрести свободу, когда в начале 1103 года турецкие лидеры поссорились из-за его возможного выкупа. Этот выкуп его тюремщик, эмир Сиваса Гумуштекина, намеревался сохранить при себе.

Сельджукский султан Коньи, сюзерен Гумуштекина, хотел получить свою долю и перешел на угрозы. Из своей тюрьмы хитрый Норман не мог не услышать отголоска спора.

Ему удалось показать сочувствие, которое внушал ему Гумуштекин, так что в один прекрасный день последний спустился в свою темницу, чтобы посоветоваться с этим богатым на приемы умом о том, как противостоять сельджукам.

Сделка была заключена быстро. Боэмунд пообещал не только заплатить эмиру полную цену за его искупление, но и быть его верным союзником и помочь ему завоевать сельджукскую Анатолию. После чего он был наконец освобожден (май 1103 г.).

Поэтому Боэмунд вернулся в Антиохию, где Танкред, который так хорошо правил в его отсутствие, передал ему власть. В следующем году два норманнских вождя по просьбе своего соседа, графа Эдесса Балдуин дю Бур, организовали с ним большую экспедицию в мусульманский Джезир. Их первой целью было место Харран, к юго-востоку от Эдессы. Но такой шаг в сторону Багдада не мог не растрогать соседних турецких эмиров.

Некоторые из них, атабег из Мосула и ортокиды из Дьярбекира, объединили свои силы и пришли на помощь Харрану. Бой произошел на берегу Балиха 7 мая 1104 года. Турецкие эскадроны, стоявшие перед графом Эдесским, с первого момента сделали вид, что спасаются бегством. Таким образом они отвлекли рыцарство Эдессы от рыцарства Антиохии прямо в засаду, где за изгибом земли ожидал еще 1 отряд из 10 тысяч турок. В одно мгновение Балдуин дю Бур и его войска оказались в окружении. Балдуин был взят в плен, а большинство его товарищей были убиты.

На другом фланге норманны изначально имели преимущество, но, оставаясь в опасном окружении после катастрофы своих союзников, смогли вовремя освободиться только поспешным отступлением.

Турки после этой довольно неожиданной победы пришли осадить Эдессу, почти без защитников. Танкред заперся на площади, а Боэмунд побежал искать помощи в Антиохию. В ожидании прибытия этих подкреплений Танкред имел с собой лишь несколько человек, в то время как равнина была покрыта турецкими лагерями на расстоянии.

Он поступил смело, получив превосходную поддержку со стороны армянского населения, которое не хотело возвращаться под турецкое правление любой ценой.

Однако если для поддержания боевого духа жителей он изображал самое спокойное доверие, то тайно отправлял в Антиохию послание за посланием, чтобы предупредить своего дядю Боэмунда, что город находится на грани выживания.

Боэмунд, несмотря на опасности (турки Алеппо только что вторглись в его княжество Антиохию), подобрал 300 рыцарей, около 400 пешеходов и отправился в Эдессу. Но, несмотря на свою поспешность, он смог добраться туда только на седьмой день, и в это время ежедневные турецкие нападения на город становились все более жестокими.

Танкред, отчаявшийся в прибытии помощи и ожидавший, что враг каждый день достигнет крепостного вала, принял, по согласованию с армянским населением, крайнюю сторону. Лучше умереть в боях, чем продаваться на рынках ислама, – осажденные решили вообще выйти. Только эта вылазка, вдохновленная Танкредом, была подготовлена с такой же тщательностью, как и битва на открытой местности. Перед рассветом все, что было у Эдессы из людей, способных держать оружие, молча сосредоточилось за дверями. Турецкий лагерь спал, солдаты устали от вчерашнего штурма, другие были отягощены пьянством. Внезапно двери открываются, и с внезапным треском щитов на врага падает вой и звук. Сюрприз завершен; турецкий лагерь свергнут и взят. Группы бодрствующих убивают спящих, прежде чем они схватят свое оружие. Остальные в панике сбежали, тем более что в этот самый момент Боэмунд и рыцари Антиохии наконец прибыли, чтобы завершить победу.

Эдесса была спасена, но катастрофа в Харране, тем не менее, имела серьезные последствия. Это ознаменовало конец франкского завоевания Месопотамии, так же как катастрофа Красса, произошедшая на том же месте Карреса, когда-то ознаменовала конец римского завоевания. Турки Алеппо отняли у Боэмунда большую часть его владений к востоку от Оронта, а сами византийцы воспользовались этим, чтобы отобрать у него порт Лата-кии. Под этой двойной контратакой Боэмунд увидел, что его работа рушится.

Чтобы вернуть ситуацию в нужное русло, он решил обратиться за помощью на Запад. Рауль де Кан возвращает нам смысл речи, которую он затем произнес в базилике Сен-Пьер-д’Антиош перед своими верующими: «Буря, поднятая против нас, такова, что, если мы не отреагируем, все кончено с нами. Мы окружены. На востоке, изнутри, турецкое вторжение. К западу, по морю, высадка греков. Мы всего лишь горстка мужчин, которые будут продолжать уменьшаться. Нам нужно большое подкрепление из Франции.