Темнее дня - Чарльз Шеффилд

— Всего пять секунд? Вы говорите «всего пять секунд», но это слишком долгое время, чтобы производить чепуху. — Педерсен встал. — Извините, но с меня довольно. Все эти бессмысленные аналогии с термодинамикой и статистической механикой, а также вся эта бессмысленная болтовня о более совершенных подходах... А потом вы нам вот это показываете. — Взмахом руки он обвел окончательные результаты Алекса, все еще отраженные на дисплеях. — Население на нуле, люди вымерли, развитие Солнечной системы закончено. Есть здесь хоть один человек, который хоть на полсекунды в это поверит? Все остальные наши модели ничего даже приблизительно похожего не показывают. Не знаю, как остальные, но я уже и так потратил слишком много времени на эту... на эту чушь свинячью.

— Ну-ну, Оле. — Томас де Билес умиротворяюще махнул на Педерсена рукой. — Давай все-таки до крайностей не доходить. — Хотя я должен признать, что... — Тут он умолк, еще раз поглазел на окончательные результаты Алекса и покачал головой.

— Когда вы выполнили только что продемонстрированные нам прогоны? — Игнорируя оценки Оле Педерсена и Томаса де Билеса, Магрит Кнудсен обратилась напрямую к Алексу.

— Прошлой ночью. — Алексу страшно не хотелось смотреть на Кейт. Если бы он присутствовал, когда прогоны выполнялись впервые, у них хватило бы времени для более детальной оценки. — Сегодня утром мы их повторили.

— Тогда всем этим результатам не больше суток. Сбои в новых моделях являются скорее правилом, чем исключением. Я тоже с большим трудом могу поверить в то, что вы нам показали. И тем не менее. — Тут Магрит Кнудсен в упор посмотрела на Оле Педерсена. — Независимо от чьего-либо скепсиса, эти прогоны предполагают насколько капитальные проблемы в развитии Солнечной системы, что мы просто обязаны отнестись к ним со всей серьезностью. Именно на этом я и настаиваю — даже если есть только один шанс из тысячи, что они верны. — Она повернулась к Солу Глаубу. — Я хочу, чтобы эта работа продолжалась на приоритетной основе. Если вам потребуются дополнительные ресурсы, в плане людей или оборудования, не колеблясь их у меня спрашивайте. На этом данное собрание закончено.

И Магрит Кнудсен встала из-за стола.

— Если у вас, Оле, есть время, я бы хотела несколько минут провести с вами у меня в кабинете. Нам необходимо обсудить те модели, что находятся под вашим руководством. Вас, Томас, это также касается — если только в вашем календаре нет чего-то более срочного.

Тон Магрит недвусмысленно предполагал, что такой вариант она считает в высшей степени невероятным. Когда двое мужчин потянулись за нею следом, Сол Глауб повернулся к Алексу.

— После того, что сказала мадам Кнудсен, я уже не могу немедленно вас уволить, чего вы, несомненно, заслуживаете. Вообще-то я давно должен был понять, что не следует брать на работу человека, у которого денег куда больше, чем здравого смысла. Но не смейте больше появляться на подобном собрании неподготовленным и выдавать результаты, которые вы десять раз не проверили и со мной не согласовали. Если я что-то по-настоящему терпеть не могу, так это сюрпризы. А теперь убирайтесь отсюда к чертовой матери, вы оба, и работайте над вашей трижды проклятой моделью.

Тут раздражение на его лице внезапно сменилось плохо скрываемым ликованием.

— Но вы видели физиономию Педерсена, когда вы об «устаревших моделях» упомянули? Вид у него был такой, как будто он раскаленными кнопками гадил.

13.

— Итак, вы утверждаете, что модель Лонакер и Лигона — хлам. — Магрит находилась в своем кабинете вместе с Томасом де Билесом и Оле Педерсеном. Она стояла, и двум мужчинам тоже не предложила сесть. Таким образом Магрит указывала, что совещание будет недолгим.

— Вы можете быть правы, и даже вполне вероятно, что вы правы. — В принципе Магрит адресовалась к обоим своим собеседникам, но у тех не оставалось ни малейших сомнений, что она прежде всего разговаривает с Педерсеном. — С другой стороны, эта модель представляется радикально новой. Есть шанс, что она выдает предостережение, которое мы не вправе игнорировать. Поэтому я хочу, чтобы вы сделали следующее: выясните все, что возможно, об этой модели. Я особенно настаиваю на то, чтобы на каждый заданный вами вопрос был получен ответ, причем ответ настолько подробный, насколько вам это будет нужно. Далее мне потребуется ваша личная оценка этой модели. Не простое отбрасывание — хотя бы потому, что она отличается от тех, что разрабатывала ваша группа. Мне нужен будет реальный, доскональный анализ. В то же самое время держитесь простоты. Представьте себе, что вам потребуется отчитаться не передо мной, а перед Маканелли.

Магрит заметила, как Педерсен вздрогнул. Лоринг Маканелли был тем крестом, который она заставляла его носить — несмотря на все его жалобы, а отчасти именно из-за них. Оле Педерсен представлял собой любопытный типаж. Не слишком одаренный интеллектуально, но предельно амбициозный, он был также вполне компетентен и в высшей степени понятлив. Магрит считала, что основываться следует на том, что люди реально могут, а не зацикливаться на том, чего они не могут. Существовало два способа мотивировать Оле Педерсена. Один состоял в том, чтобы обеспечить его повседневными испытаниями — например, извлечением толка из индивида, который был глуп, но достаточно логичен, хотя и тяжел на подъем. Таким индивидом являлся Лоринг Маканелли. Другой способ состоял в том, чтобы требовать очевидно невозможного и добиваться, чтобы Оле Педерсен время от времени это невозможное выполнял.

Именно второй способ заставил Магрит добавить:

— И не удовлетворяйтесь простой оценкой того, что вы выясните. Вам необходимо настолько досконально понять модель Лигона, чтобы вы сами смогли ее усовершенствовать.

Ссылаясь только на модель Лигона, Магрит тем самым гарантировала себе то, что Педерсен не станет тратить время на вопросы, адресованные кому-то помимо Лигона. Она ни секунды не сомневалась, что Педерсен понимает, чья это модель, и если перышки Сола Глауба окажутся растрепаны из-за того, что его обошли по служебной цепочке, Магрит потом отдельно с этим разберется. Чтобы облегчить себе последнюю задачу, она добавила:

— Хочу, чтобы ясно поняли одну вещь. Изучать вы будете новую модель и только новую модель. Я не даю вам полномочий рыться в других проектах, которые там есть.

Педерсен кивал. Он даже казался обрадованным. Магрит легко могла прочесть его мысли. Если модель имеет капитальные изъяны, и Педерсен сможет их обнаружить, честь ему и хвала. Если же модель окажется безупречной, но Педерсен каким-то образом сумеет предложить свои ее доработки, он будет купаться в славе.