Хозяйка Горячих ключей - Марьяна Брай

это камень в мой огород? – не обернувшись и продолжая плыть в противоположную сторону, спросил Роман.

— Это камень в ваш лоб, Роман Георгиевич. Нам нечего притворяться. Вы самый заинтересованный человек. Да и кому, как не вам будет удобнее всего?

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍— Да, я это тоже обдумывал…. Ну, то, что вы так станете думать. Но о том, что озвучите… - Роман стоял теперь у поребрика своей купели. Вода доходила ему до середины плеча. Он улыбался одной стороной рта и совсем не смотрел на отца, который в этот раз оттолкнулся и поплыл к другому концу небольшого бассейна.

Роман смотрел на Сашу так же внимательно, как и она на него.

— Мне нечего скрывать, Роман Георгиевич. Теперь, когда батюшки нет, не все его договоренности остались в силе. Может он и хотел мне добра, выбрав вас в мужья, но я пока не готова к браку. Хочу поставить здесь все на колеса, чтобы пансионат работал как часы, а потом уже думать о семье. И еще… Я не оставлю матушку одну, - Саша присела, окунулась с головой, чего раньше никогда не делала, и поняла, что зря. Хотя после таких нырков и придется сушить голову, но оно того стоило.

— Наш брак необходим по другой причине, Александра. Железная дорога, газ и горячие источники – слишком лакомый кусок, ради которого люди пойдут не только на брак. Семья, где нет мужчины слаба. Я и сам не горю желанием жениться. Думаю, вы понимаете, что мне легче без обузы в виде жены, ее матушки и их дома. Но обещание, данное вашему отцу я обязан исполнить.

— Что это была за бумага? – настойчиво спросила Саша.

— Письмо вашего батюшки. Он написал его года три назад, и мой отец посмеялся над ним. Но он настоял, чтобы письмо осталось у нас. Второе похожее, вы должны были найти в его документах. Он тогда сказал, что так он сможет проверить, есть ли в доме люди, которым доверять нельзя.

— А как я проверю вас, Роман, - Саша, не дожидаясь, когда мужчины уйдут, вышла из воды и быстро вошла в раздевалку. Сердце колотилось.

36.

После того, как все девушки собрались за столом, матушка попросила Василия пригласить на ужин и сегодняшних гостей. Когда она узнала, кто прибыл в гости, радовалась так, что только не прыгала, как ребенок на дне рождения. У Саши сломалась в голове вся схема, которая появилась после разговора с Ольгой.

«Как, черт подери, реагировать на все это, если матушка, которая была против этого брака, сейчас ведет себя совершенно неожиданно?» - думала она, пока Степанида Ильинишна соловьем пела за столом, расспрашивая князей об их жизни и планах.

Саша молча наблюдала за всеми. Василий тоже был любезен с мужчинами, и, судя по всему, немало времени провел с ними днем у Лаврентича.

— О! Вы прибыли совершенно вовремя, поскольку здесь столько невест, что глаза разбегутся, - Елизавета, как и девушки, была не в курсе, что гости знали зачем ехать, и выбор их совершенно не интересовал. Матушка не стала разглашать семейных планов, и ужин потек в некоем подобии флирта, в котором активно участвовали Мария и… Елена. Да, да, та самая, недовольная всем и вся, но при виде Романа изменившаяся еще круче.

— Раз уж такое дело, нам стоит задержаться не на пару дней, а на все четыре, - посмеялся старший Ясенской, и девушки захлопали в ладоши.

Скорее всего, Роман увидел, как изменилось лицо Александры после заявления отца, и до конца ужина улыбался ей какой-то странной заговорщицкой улыбкой.

«Неужели ты думаешь, что это вызовет ревность?» - единственное, что пыталась Саша донести до самодовольного мужчины своим ответным взглядом.

— Матушка, я не понимаю, что происходит, - начала Саша, как только они вместе поднялись в ее комнату. – Ты же была против этого брака! И ты понимаешь, зачем они здесь. К чему этот концерт?

— Сашенька, теперь все изменилось. Когда Василий мне рассказал об их прибытии я даже обрадовалась. Ты же не думаешь, что мы и дальше сможем жить так, как живем сейчас? – матушка отвечала спокойно и невозмутимо, словно обсуждала меню на завтра.

— Да, девонька, дела наши не так хороши, как кажется, - встряла Дарья, которая помогала матушке расплести косы, сложно завернутые в прическу.

— Что сложного? Дальше все будет только лучше. Мы справимся и сами, - Саша ходила по комнате, чем страшно раздражала мать.

— Сядь, а то у меня в глазах уже круги от твоего мельтешения. Жизнь сложнее, чем тебе кажется. Ты теперь лакомый кусочек для всякого рода авантюристов, понимаешь? Приличные женихи вряд ли соберутся свести с тобой свою жизнь… ну… ты понимаешь…

— Что понимаешь? – Саша встала, как вкопанная, когда услышала про некий свой нынешний статус, при котором она, получается, стала невестой второго, а то и вовсе третьего сорта.

— Положение наше шатко, имение – это единственное, что у нас есть. Доход с него смешной, чтобы оставаться на том же уровне, что мы были при батюшке…

— А эти, значит, решили рискнуть и вляпаться в брак с нищей невестой? – Саша присела в кресло. У нее в голове многое не сходилось.

— Князь договорился о браке раньше и теперь держит слово, данное твоему отцу. Хоть Роман и князь, но тогда… он был не самым завидным женихом, понимаешь? – матушка отстранилась от Дарьи и принялась сама расплетать свои две густые косы. В ее волосах появлялись седые штрихи, но их было ничтожно мало. Саша боялась спросить, сколько ей лет. Выглядела она на пятьдесят, не больше.

— Чего это он был незавидным? Родство с царем, вековая кровь… Что с ним не так?

— Они всегда были… как бы это мягче сказать… затворниками. Не ведут светской жизни, при дворе появляются крайне редко. Даже, можно сказать, в самых серьезных случаях.

— И это делает их изгоями? Ты не подумай, что я заступаюсь, но получается, сейчас мы должны быть рады и этому? Мне бы не хотелось быть раком на безрыбье, - в душе у Саше поднимался бунт. Во-первых, она не планировала сейчас никаких отношений, во-вторых, чувствовать себя второсортным товаром было очень обидно. – У меня есть планы, и я хочу пожить вот так, с тобой и с Олюшкой, с Дарьей и с этой новой шумной Елизаветой. У нас скоро будет