Детектив США. Книга 1 - Джадсон Филипс

— Садись, садись. Старики будут возиться с ужином не меньше получаса. А мы можем получше узнать друг друга.

Питер присел на вращающийся стул перед мольбертом. Пахло масляными красками и скипидаром.

— Тьюзди объяснил тебе, что к чему? — сигарета ходила вниз-вверх между губами Крамера.

— Да.

— Но ты не собираешься сдаваться, не так ли, старичок? Я хочу кое-что добавить к его рассказу.

— Я слушаю.

— Скажу тебе о том, чего Тьюзди, скорее всего, не знает. Я здесь главный, но мое слово не является законом. Полагаю, ты и сам это видишь. Я бы никогда не согласился отпустить Джорджи в город за этой проклятой гитарой. И уж тем более не разрешил бы привести сюда эту девицу. В общем, меня не так уж и слушают. Это ясно?

— Да.

— Если ты начнешь изображать героя, не в моих силах предотвратить то, что может случиться с тобой, даже если б я этого и захотел. Даже если б я решил, что это не в наших интересах. — Пепел упал на воротник рубашки, но Крамер словно этого и не заметил. — Чтобы правильно оценить свое положение, тебе нужно знать, что это за парни.

— Меня больше интересуете вы.

— Лесть не поможет, старичок, — улыбнулся Крамер. — Но одно я тебе скажу. Я хочу выбраться отсюда целым и невредимым и постараюсь осуществить свое желание. Ни ты, ни старики, ни девушка не смогут мне помешать. Я полагаю, что для нас лучше всего оставаться здесь еще две-три недели. Мы ушли бы и раньше, если б этот бестолковый Джордж не переполошил всю округу. Теперь они еще долго будут искать девушку или ее тело. И обращать внимание на каждого незнакомца. Он осложнил нам жизнь.

— А если Тьюзди откажется ездить в город за продуктами?

— Мы постараемся убедить его. Думаю, нам это удастся, если я дам волю мальчикам с Эмили или Линдой. Но если я ошибаюсь, нам придется уходить отсюда, хотим мы этого или нет. А если нас заставят уйти раньше, чем нужно, мальчики захотят поквитаться. Однажды они вкусили крови и вновь мечтают об этом.

— Семья около Бреттлборо?

Крамер нахмурился, кивнул.

— Я не могу держать их в узде. Мы зашли на ферму, чтобы раздобыть немного денег и еды. Хозяин плеснул горячим кофе в лицо Джейку Телицки. Что там началось. В мгновение ока они разодрали шесть человек на куски, — серые глаза блеснули. — Словно произошел взрыв. Казалось, им дали ЛСД. Они обезумели.

Во рту Питера пересохло.

— Они только и ждут, чтобы сорваться вновь, — продолжал Крамер. — Им это понравилось. И мне их не остановить.

— Даже если б вы этого хотели.

— Даже если б хотел, — Крамер раскурил новую сигарету, окурок бросил на каменный пол. — Пути к спасению нет ни для кого, старичок, за исключением, возможно, меня. Думаю, я сумею добраться до Мексики, а оттуда уехать в какую-нибудь страну, где даже не слыхивали о США. Остальным для этого не хватит ума. Они слишком жаждут крови.

— Но почему не попытаться уйти одному?

— Потому что они набросятся на меня. Четверо против одного, да кошачьи когти впридачу.

— Кошачьи когти?

— Я про рыжую. Она присоединится к ним, потому что я нахожу, что она не в моем вкусе. Как видишь, я жонглирую бомбой на острие ножа, старичок. Они признают, что я умнее, поэтому и слушают меня. Но, если я пойду им наперекор, церемониться со мной не станут. В душе они ненавидят меня, потому что для них я ассоциируюсь с властью. В старике они видят папу, а папа — это враг. Эмили — мама, значит, тоже враг. В конце концов, когда нужда в них отпадет, мои парни сожрут их живьем.

— А Линда Грант?

Крамер облизал губы.

— Лакомый кусочек. Право первого принадлежит Джорджи Мангеру, который привел ее сюда, а потом наступит их очередь, и они ее не пощадят, потому что она не получит наслаждения от общения с ними, — он засмеялся. — Джорджи — чокнутый, знаешь ли. Он полон безумных грез. Он хочет, чтобы Линда отдалась по своей воле, потому что мнит себя неотразимым. Он провел с ней целый день, говорил, пел. Ухажер! И будет говорить и петь, пока не поймет, что этим ничего не добьется. Тогда он начнет мстить, братец.

— И вы не шевельнете пальцем, чтобы удержать его?

— Не в моей власти, старичок. Даже домашняя собачонка кусает хозяина за руку, если тот заденет ее за живое.

— Как вы собрали эту банду?

— Долгая история о кривой дорожке, — Крамер нахмурился. — Да и какое это имеет значение? — он глубоко затянулся. — Блондин, Бен Мартин, и долговязый чернявый, Дьюк Лонг, — из Нью-Йорка. Дети окраин. Они познакомились еще подростками и с тех пор вместе. Отец Бена был портовым грузчиком. А Дьюк не знает, кто у него отец. Его мать жила в двухкомнатной квартире неподалеку от Норт-Ривер с десятью детьми от разных папаш. Бен перенял воровские приемы у своего старика. Мне говорили, что грузчики богатели на мелких кражах. Мальчики росли без присмотра. Хулиганили на улицах, грабили в подземке. Девчонка у них была одна на двоих, Труди Гаррет, эта рыжая. Ночевали они в подъездах да на пристанях. Какой-то умник приучил их к наркотикам, и они ударились в грабежи, чтобы расплачиваться за необходимое им зелье. Как-то вечером Бен покусился на добычу отца. Завязалась драка, и Бен пырнул папашу ножом. Из дома пришлось уйти. Однажды, приняв изрядную дозу, они попали на митинг протеста. Какие-то парни обличали войну во Вьетнаме и жгли повестки. Они также решили выразить свое несогласие с действиями администрации. Все как раз говорили о самосожжении буддистов в Сайгоне. Вот и они нашли какого-то бродягу, облили его бензином и сожгли живьем, — серые глаза внимательно разглядывали Питера. — Не тошнит, старичок?

— Есть немного, — холодно ответил Питер.

— Кто-то заметил рыжую, пока бродяга горел, как свеча, и им пришлось сматываться из Нью-Йорка. На попутном грузовике они добрались до Коннектикута. Днем прятались, ночью воровали. Думаю, они направлялись в Канаду. Где-то подцепили Джейка Телицки. Самый здоровый из нас. Прошлое у него примерно такое же. Боролся на ярмарках, зарабатывал на жизнь своими мышцами. Сила — все, что у него есть, и лишь жестокостью он может доказать миру, что он — мужчина. Он присоединился к Бену, Дьюку и девке. Думаю, он тоже спит с ней. Потом они нашли Джорджи Мангера. Плохой мальчик, не такой грубый, как остальные, но достаточно испорченный, чтобы восхищаться их независимостью и безжалостностью.

— Но теперь они в опасности, потому что их слишком много. Пятерым прятаться сложнее, чем одному. Они потеряли бдительность. То тут, то там находился свидетель, сообщавший полиции приметы кого-то из них. Сейчас их ищут по всей Новой Англии. Как-то ночью шестеро полицейских загнали их в угол, и вот тут появился я.

— Вы тоже в бегах? — спросил Питер.

— Да, — коротко ответил Крамер, соскользнул со стола, налил холодного кофе в чашку Тьюзди, выпил. — Эмили варит кофе, которым можно дубить шкуры.

Питер пристально наблюдал за Крамером, пока тот пил кофе и возвращался на свое место. Первое впечатление о нем не изменилось. Чувствовалась железная воля. И в то же время Питер не мог совместить Крамера с его чудовищным рассказом. На ум пришло нужное слово — разборчивый. Разборчивость Крамера не оставляла сомнений в том, что он не имеет ничего общего с бессмысленной жестокостью, насыщавшей его рассказ. И все же он входил в банду и являлся ее мозговым центром.

Питер взглянул на руки Крамера, поглаживающие ружье. Чистая кожа, ухоженные ногти. Рыжеволосая Труди, легко доступная каждому из них, по словам Крамера, его не интересовала. Это, да и другие мелочи выделяли его из остальных.

Крамер засмеялся.

— Пытаешься понять, что я за птица, старичок?

— Разве на моем месте вы поступили бы иначе?

Улыбка сползла с лица Крамера.

— Желание познать людей и привело меня в «Причуду» Тьюзди. Прелестное название для этих катакомб, не так ли? Старик всю жизнь боролся за личную свободу, не шел на компромиссы, никого ни о чем не просил, разве что не совать нос в чужие дела. Первый раз он решил кому-то помочь и попал впросак. Ему не надо ничего, кроме свободы, и мне нужна свобода, и парням, и Труди, и тебе с Эмили, и этой девушке из города. Все мы хотим быть свободными. Но тут есть подвох.

— О?

— Свободу мы понимаем по-разному.

— Мы хотим жить, как нам хочется.

— Любой ценой, — продолжил Крамер. — Но мир жаждет видеть нас муравьями. Или ты будешь, как все, или…

— Вы бежите, потому что не хотите становиться муравьем?

— Какая вам разница, почему я бегу?

— Есть разница, — ответил Питер. — Если однажды вас заставили бежать, не исключено, что это может повториться.