Современная зарубежная проза - Коллектив авторов

Был шанс у героя «Карты и территории» воспользоваться одной важной подсказкой. На похоронах бабушки Джед вспомнил, что после смерти мужа она погрузилась в «бездны тоски», не смогла оправиться после кончины любимого человека, фактически умерла вместе с супругом, остановив желание жить, впрочем, сумев избежать самоубийства. Бабушка любила. Когда тот, кого она любила, ушел, любовь, которая была, стала еще очевиднее. У Джеда свое истолкование этого сюжета, связанного с домом, доставшимся ему в наследство: «В этом доме ужасно хотелось верить в такие вещи, как любовь двух человек, окутывающая все вокруг теплом и умиротворением, которые передаются следующим поколениям обитателей, принося мир в их души. Стоп, если так и дальше пойдет, он, того и гляди, поверит в призраков и все такое прочее». Подсказкой Джед воспользовался в стиле многих других героев Уэльбека: он отбросил мысль о силе любви, о ее радости и сделал акцент на безысходных страданиях бабушки, потерявшей мужа. Страдания Джед усиливать не хочет. Следовательно, нельзя давать шанс любви, в себе несущей будущую смерть.

Повествование, включая краткие истории самоубийства, не радует динамикой. Но есть в «Карте и территории» кульминация нелогичного и причудливого. Уэльбек-писатель придумал Уэльбека-героя, который знакомится с Джедом, позирует ему для картины из серии, посвященной современным профессиям, высказывает ожидаемые мысли о неблагополучии и тяжкой суетности человеческого существования. Уэльбек-герой изображен писателем в контексте гротескного автоосмеяния: живет в грязи и тихом алкоголизме, ежечасно гоним управляющей им сигаретой, исступленно чешет пораженные микозом ступни, «да еще и подванивает».

«Жизнь моя подошла к концу и я разочарован. Ничего из того, на что я надеялся в юности, не сбылось. Случались, конечно, занятные моменты, но неизменно сопряженные с дикими трудностями, вырванные у жизни на пределе сил, ни разу ничто не досталось мне даром, теперь мне все обрыдло и хочется лишь одного — закончить свои дни без чрезмерных страданий, тяжелой болезни или инвалидности», — сообщает Джеду Уэльбек, специально раздеваясь перед читателями, обнажая авторскую философию до неприличия.

Создавая при этом любопытную смеховую прослойку между читателем, верящим в Уэльбека, и предметом уэльбековской веры в закономерность угасания надежд и самой жизни. Уэльбека-героя не просто убивают. Его расчленяют, отрубают голову, кровью умученного писателя заливают дом, разбрасывают внутренности по всем углам. Даже бывалые полицейские нуждаются в скорой психологической помощи после осмотра места происшествия. В конце романа выяснится, что Уэльбека убил врач-маньяк. Особой роли это не играет. Уэльбек-герой убит Уэльбеком-писателем, и роман-эссе делает иронический шаг навстречу триллеру.

Много в «Карте и территории» европейского необуддизма. Есть и попытка не согласиться с ним. В современной культуре кремация часто воспринимается как четко спланированный жест полного освобождения человека от кладбищенского ритуала, связанного с томительной суетой оставшихся в живых, от приписываемого миру желания даже после кончины удержать человека в границах издевательской социальности. В сознании уставшего человека и могила, и надпись на камне, и тлеющее под землей тело могут оцениваться как форма насилия.

Уэльбек, отказываясь от кремации, подробно и заботливо описывает могилу Уэльбека-героя, прикрытую черной базальтовой плитой, на которой выбита лента Мебиуса. Полицейский Жаслен, расследующий убийство писателя, категорически отрицает «антропологически безбожный обычай» развеивать прах человека. «Человеческое существо — это сознание, уникальное, индивидуальное и незаменимое, и по этой причине оно заслуживает памятника, стелы, на худой конец — поминальной надписи, ну хоть чего-нибудь, что увековечило бы факт его существования», — размышляет Жаслен, решивший похоронить под скромным памятником даже собственную собачку. Джед, слишком поздно узнавший о кремации отца, с сильным чувством бьет по физиономии ледяную бабу, сообщившую, что ее заведение, отвечающее за эвтаназию и кремацию, сделало все, как надо.

Конечно, в совокупности этих фактов и речей можно услышать уэльбековский стеб над погребальной сентиментальностью. Но есть тут и скорбь о человеке, едва заметное несогласие с тем, что личность растворяется в пустоте, становится ничем. Человек заслуживает памяти. Преступник, покусившийся на жизнь, должен быть наказан, и неслучайно Джед и Жаслен сильно хотят, чтобы убийца Уэльбека был разоблачен. «Мир ничтожен. И тот, кто совершил это убийство, усугубил ничтожность мира», — высокопарно заявляет Джед. Но и в этом риторическом мироотрицании есть мысль о человеке, печаль о том, что он не вечен. Кстати, Уэльбек-герой «потихоньку крестился» незадолго до смерти.

Чем Джед заработал славу гениального художника и причитающиеся ему деньги? Сначала, оставаясь маловостребованным, составил альбом «Триста фотографий металлоизделий». Потом, пережив «эстетическое откровение» и осознав, сколь скучна и хаотична живая территория, стал под особыми ракурсами фотографировать мишленовские карты. Они открылись уэльбековскому герою как «завораживающее сочетание второстепенных шоссе и живописных проселочных дорог, смотровых площадок, лесов, озер и перевалов». Это фотографическое искусство сохраняло и рационализировало не только масштаб мира, но и подчеркивало его холодную бесчеловечность.

Самые большие деньги пришли, когда Джед обратился к созданию серии произведений, посвященных основным профессиям. Появились портреты владельца мясной лавки, хозяина бара с табачным отделом, диспетчера удаленной техподдержки, а также писателя Мишеля Уэльбека. Жаль, что не нарисовал Джед еще одного эпизодического героя романа — Фредерика Бегбедера, со «взглядом, блестевшим скорее от кокаина, чем от вероисступления». Умрет Бегдедер в 71 год, когда главный герой «Карты и территории» начнет свой последний этап.

В финале романа ничто не отвлекает Уэльбека от погружения в любимый минор. Деревенское поместье Джеда становится пространством ландшафтного искусства, призванного сообщить о принципиальной тленности всего, что связано с человеком. Будто все пессимистические учения и образы он хочет объять в последнем усилии. Закрепленные на сером холсте фотографии былых знакомых Джеда подвергаются естественной атаке солнца и дождя, вспучиваются, распадаются и исчезают. Такая же участь уготована игрушечным фигуркам, схематично изображающим человека. С глубоким спокойствием автор композиций наблюдает, как трава и листья, свободные от индивидуальной жизни, стирают любой след личности. Об этом последние фразы «Карты и территории»: «Нельзя не испытать и чувства горечи, наблюдая, как изображения людей, сопровождавших Джеда Мартена в его земной жизни, разлагаются под воздействием непогоды, гниют и, наконец, распадаются, представая в последних эпизодах неким символом тотальной гибели рода человеческого. Вот они тонут, вдруг начинают бешено барахтаться, но через мгновенье задыхаются под постоянно прибывающими ботаническими пластами. Потом все стихает, только травы колышутся на ветру. Полное и окончательное торжество растительного мира». «А дальше — хаос. Великий хаос», — заключительные слова «Предчувствия конца».

Перед нами современный литературный герой — человек конца. Это не значит, что необходимо затягивать унылую песню о всеобщей гибели, о том, что вкус к жизни пропал и механизмы самозащиты от небытия утрачены. Не стоит забывать: словесность, выбирая печаль и наплывающие на человека образы угасания, стремится заставить современного читателя, поглупевшего от гиблого рационализма маскультуры, мыслить о смерти, черпать в этом источнике силы для нового витализма.

1. Александров Н. Воспоминания из будущего // Дружба народов. 2001. № 10 [Электронный ресурс] // Журнальный зал. URL: http:// magazines.russ.ru/druzhba/2001/10/alek.html

2. Александров Н. Новый роман Мишеля Уэльбека — «Возможность острова» [Электронный ресурс] // Журнальный зал. URL: // http://www.inauka.ru/philology/article57333/print.html

3. Дубин С. Действительно ли scriptamanent? «Элементарные частицы» Мишеля Уэльбека два с половиной года спустя // Иностранная литература. 2001. № 5 [Электронный ресурс] // Журнальный зал. URL: http://magazines.russ.ru/inostran/2001/5/dub.htm

4. Дьякова Е. Легковесное человечество улетит // Новая газета. 2006. 20 апреля [Электронный ресурс] // Журнальный зал. URL: http://2006.novayagazeta.ru/nomer/2006/29n/n29n-s32.shtml

5. Ермолин Е. Частицы боли // Континент. 2003. № 115 [Электронный ресурс] // Журнальный зал. URL: http://magazines.russ.ru/ continent/2003/115/erm11.html

6. Золотоносов М. Частицы литературы // Столичные новости. 2001. № 48 [Электронный ресурс] // Журнальный зал. URL: http://cn.com.ua/N196/culture/bestseller/bestseller.html