Последний реанорец. Том X (СИ) - Вел Павлов

в тщедушных изолированных покоях, он разрывался повсюду. Над всем Букингемским дворцом и над всей огромной площадью и округе, пробуждая сонное дворянство ото сна. В самом сердце Британской империи.

В анналах же истории на многие столетия всей Западной Европы произошедшее событие заимеет название ‒ «Кровавая Ночь Красного Демона»…

Глава 18. После кровавой бури и нежданное явление...

Первое кольцо. Москва.

Московский Кремль.

Рабочий кабинет его императорского величества Владимира.

Менее суток спустя…

Четыре недели. Именно за этот короткий промежуток времени менялись происходящие в мире события. Пять разрушенных форпостов по всему миру. Четыре разрушительных дестабилизации врат. И один международный всеми ненавистный преступник, о котором знала вся Земля. Уже этого было достаточно, чтобы взбудоражить запредельную массу общественности. Но и это оказалось далеко не всё. Складывалось впечатление, что этого словно было мало. И сейчас сидя в своём кабинете в обществе лишь доверенных лиц, выслушивая множественные отчеты вместе с отцом и наблюдая за происходящим с проекционного экрана, Ростислав Романов не мог поверить в то, что видел. Да, об этом ему доложили еще рано утром, он узнал обо всём сразу после государя, но лишь сейчас ближе к вечеру стали поступать множественные ответы.

Очередное международное преступление, что потрясло весь мир с новой силой. Точнее можно сказать их было два.

……

Полное разрушение Букингемского дворца и жуткая смерть Эдгара Ланкастера Третьего.

……

Именно такими и были заголовки всех каналов, порталов и новостных лент по всей империи. Паутина ломилась от массы информации, множественные трансляции уже почти целые сутки транслировали выжженное дотла пепелище, а поверх всего этого красовалась фотография опального князя Лазарева, Красного Демона, Кровавого Лазаря и Палача Российской Империи. Как только средства массовой информации не называли одного единственного человека. По множественным найденным доказательствам преступника отыскали сразу. Но нашли лишь на словах. Потому как пленить его так никому и не удалось.

С самого утра цесаревич наблюдал за всем бедламом, что творился в спецслужбах, а также тщательно следил за всеми действиями отца, потому как за непродолжительные пару часов, тот получил множество звонков от правителей со всего мира. И все они были практически идентичного содержания. Они просили прекратить всё это. Да, всё происходило именно так. Не требовали, не давили, а лишь просили. На звонок не поскупился даже сам владыка Амерской империи. Точнее он был одним из первых, кто вышел на связь с Романовыми. Ведь все они прекрасно понимали, что это оказался беспрецедентный случай.

В мире были лишь четыре поистине могущественные империи. И лишь сразу три располагались на двух объединенных континентах. Одна находилась за океаном. Цинская и Российская империя являлись давними союзниками между собой, в то время как аналогичное было и у амеров с британцами. И сейчас британский император в самой кровавой манере оказался казнён в собственных покоях. Казнён невзирая на могущественную охрану и свою личную силу. Ведь так или иначе все правители подобных империй были равными в силе. Почти равными. До прошлой ночи…

Да, нападение на государей случались и ранее, но успешных не было уже более трёх сотен лет. И сейчас произошло то самое кровопролитное и пугающее событие.

‒ Бабуль, ‒ вдруг шепотом заговорил Ростислав, склонившись над ухом задумчивой родственницы и косясь в сторону отца, который в это самое время заканчивал разговор с Сулейманом и вот-вот должен был начать следующий. ‒ Они же… боятся, не так ли?

Варвара некоторое время обдумывала вопрос внука и переглянувшись с Всеволодом, Петром и Оксаной, с улыбкой воззрилась на внука.

‒ Некоторые боятся, Ростик, некоторые опасаются, а последние страхуются, ‒ философски заметил бывший император, опережая супругу, выныривая из собственных размышлений и тепло глядя юношу. ‒ Случай единичный. Никто из владык не хочет, чтобы к ним под покровом ночи явился такой как Захар. Все они понимают, что дело далеко не чисто и идёт своя игра. Все, что-то подозревают. Только доказательств нет никаких. Вот смерть Эдгара и всколыхнула эти тёмные воды.

‒ До сих пор не верится, что парень на такое сподобился, ‒ взволновано прошелестел Пётр. ‒ Да и…

‒ Петя, не надо этой жалости! Тебе она не к лицу, а меня от этого тошнит! ‒ припечатала резко Варвара, тотчас приковав к себе всеобщее внимание. ‒ Что-то я не заметила особого милосердия у Эдгара во время нападения на Москву. Что посеешь, то и пожнешь! Слыхал о таком?

‒ Варвара, ты же понимаешь, о чем я, ‒ грустно усмехнулся Пётр. ‒ Захар аномально силён для своего возраста…

Однако, что-либо договорить канцлер не успел, потому как в кабинете моментально повисла тишина и все обратили свои взоры на императора, ведь в этот самый момент на связь вышел государь империи Цин.

Лицо у пожилого китайца в связи с последними событиями оказалось усталым. И лишь по одному виду стало ясно, что мужчина долгое время не спал и был не в духе.

‒ Обойдемся без долгих расшаркиваний, Владимир, и перейдем сразу к делу, ‒ вдруг зазвучал изнурённый голос Гуань-ди. ‒ Тебя я знаю с пеленок, а с твоим отцом мы знакомы с самого детства. Думаю, сейчас он рядом и всё слышит. Честно сказать я и сам уже собирался уходить на покой и передать все свои заботы старшему сыну, однако у судьбы на этот счёт появились свои планы. Мы давно в союзе с вашей империей, и я не хочу его разрывать даже с учетом случившегося. По этой самой причине задам тебе лишь один вопрос. Один единственный. Понимаю, что вы ведете свою игру, но будь добр ответь на него честно и без увиливаний. Чтобы я был спокоен, ‒ всего на миг голос его затих, но в ту же секунду с тяжелым и горьким вздохом, китаец продолжил. ‒ Это действительно дело рук Лазарева?

‒ Сейчас вы о гибели Эдгара или же о разрушенном форпосте? ‒ поинтересовался спокойным и вежливым тоном Романов.

‒ Форпост, Владимир, форпост, ‒ потирая устало глаза, обронил тихо старик. ‒ Мне плевать на Ланкастера. Честно признаться я даже рад, что он сгинул. От него было слишком много проблем, а его жадность и интриги не знали границ. Зажрался он. Пожал бы руку Захару лично, если бы…

‒ Это не Захар, ‒ расслабленно отозвался самодержец, мягко перебив собеседника. ‒ Захар не причастен к дестабилизации врат. Клянусь Катаклизмом!

От услышанных слов китаец резко оторопел, а его брови