Ее зовут Тень - Ксения Чайкова

Торин затрепыхался и попытался вырваться, когда я уже начала подумывать прекратить свое безнадежное занятие и милосердно придушить графенка, чтобы зря не мучился. Тем более что, стремясь поскорее привести его в более-менее пристойное состояние, я растратила уйму сил и чувствовала, что скоро сама свалюсь в обморок — прямо на начавшего подавать первые признаки жизни высокородного пациента. Надо сказать, более неблагодарного и наглого аристократа земля Сенаторны еще не носила. Едва очухавшись, он тут же отстранился сам и положил ладонь на мои губы, отводя голову в сторону, с таким высокомерным и надменным видом, что я даже засомневалась, кто тут кому услугу оказывает.

Спасибо, хватит,— напыщенно произнес нахальный аристократишка, пытаясь сесть и бледнея еще больше.

Лежи уж! — Я без сантиментов прихлопнула его ладонью по животу (не без умысла, разумеется, а пытаясь прощупать спрятанный кошель. Что-то чужеродное там определенно имелось!). Торин, восприняв попытки уложить его как посягательство на свою честь и достоинство, с благородным негодованием вельможной леди, облапанной наглым конюхом, вывернулся из моих заботливых рук и весьма невежливо повернулся к своей, не постесняюсь сказать, спасительнице спиной. Ну и Мрак с тобой, свинья неблагодарная!

Я, не на шутку обидевшись, порывисто встала. Голова Торина, лишенная поддержки в виде моих коленей, на которых покоилась, глухо брякнулась на землю. Графенок охнул, но ко мне упорно не повернулся, видимо считая ниже своего достоинства общаться с девицей, столь нагло попытавшейся воспользоваться его беспомощным состоянием для достижения своих целей и удовлетворения низменных потребностей. Да и я хороша — ворона из ворон! Надо было так и сделать, только лезть к нему не за тем, о чем все окружающие подумали, а за кристаллами — проверить, там ли они. Да чего уже вздыхать, поздно, надо было раньше соображать. Нет, людям помогать — себе дороже, однозначно! Мало того что обессилела, так еще и перед окружающими себя какой-то нимфоманкой выставила.

Тьма, которая сидела на валяющемся на земле седле, развернула крылья и зашипела. Она чувствовала, как я обозлена и обижена, и не могла придумать ничего другого, кроме угроз злосчастному Торину. Я поторопилась ответить вонато чередой успокаивающих ассоциаций, опасаясь, что она сейчас полезет мстить за нанесенное хозяйке оскорбление. Вот номер будет — графа Лорранского в лесу загрыз демон храны, которая подрядилась его до Меритауна везти!

Злая и мрачная, я от нечего делать полезла инспектировать варево, старательно приготовляемое близнецами в четыре руки. У меня уже был печальный опыт поедания мужской стряпни, и повторять его не хотелось совершенно, потому к котелку над огнем я приближалась с немалой долей опаски. Но Правый и Левый, кажется ничуть не обиженные моим вмешательством в их кулинарную деятельность, сработали великолепно. Во всяком случае, варево (не то жидкая каша, не то густой суп из перловой крупы и сушеных грибов) пахло вкусно, видом не отпугивало, было не пересолено и не переперчено и казалось вполне съедобным. Сняв пробу и похвалив близнецов (они откровенно просияли), я, не зная, чем заняться, уселась с Тьмой на коленях под развесистым вековым дубом. Вонато, чувствуя мое дурное настроение, просительно заглядывала в глаза и забрасывала вопрошающими импульсами, требуя назвать обидчика. Я отмахивалась и отшучивалась, до тех пор ока мне на плечо не легла тяжелая теплая ладонь.

Ну что еще?

Не нервничай, Тень, это всего лишь я,— улыбнулся Каррэн, усаживаясь рядом.— И я знаю, что ты к Торину не целоваться лезла.

Да какое мне дело до того, что ты думаешь? — небрежно передернула я плечами. Хотя, чего скрывать, мне было приятно.

Ну смотри, наша гордая и независимая храна,— хмыкнул альм, вставая. На секунду мне захотелось поймать его за руку и удержать, но я подавила в себе этот недостойный порыв и отвернулась. Будет меня тут еще всякий нечеловек утешать!

К ужину Торин очухался настолько, что смог самостоятельно сидеть, держать тарелку и сам запихивать еду в рот. Ну вот и отлично, а то я под угрозой смертной казни не стала бы позориться еще раз и кормить хилого аристократа с ложечки.

Торин, по-моему, тебе надо поблагодарить Тень,— неожиданно обратился к графенышу Батя, скребя ложкой по стенкам тарелки и выбирая последние крошки.

За что? — вскинулся графенок, едва не роняя свою тарелку. Вот уж кто ел как свин — так это Торин. Охотно верю, что, возможно, он и не привык вкушать ужин в таких походно-полевых условиях, а всегда принимал пищу за столом, с крахмальной салфеткой вокруг шеи и дюжиной ложек-вилок около серебряной тарелки, но уж чавканье-то и вздохи мог бы и попридержать!

Между прочим, храна сама едва на ногах держится — столько энергии тебе отдала,— спокойно заметил Папаша, поглядывая то на графеныша, то на меня. Я восприняла этот взгляд как приглашение высказаться и небрежно пожала плечами:

Не стоит тревожить милорда Торина моими маленькими проблемами. Пусть он лучше к себе прислушается — все ли с ним в порядке. Ведь это ненормальная реакция на путешествие, даже если он и не привык к такой долгой скачке.

—Тень права,— кивнул не то Правый, не то Левый.—Расскажите-ка нам, милорд, что произошло. Ваш уважаемый родитель обрисовал все лишь в общих чертах.

Та-а-ак! Похоже, от меня скрывают не только кошель с кристаллами, но и какую-то информацию! И как прикажете работать в таких условиях?

Я порывисто вскочила на ноги. Тьма, не ожидавшая от хозяйки такой прыти, отчаянно заскребла коготками по тонкой ткани рубашки, но все-таки не удержалась на моем плече и с негодующим клекотом слетела на землю, развернув крылья и хлеща хвостом. Я, не обращая внимания на возмущение демона, одним скачком преодолела разделяющее нас с Торином расстояние и мертвой хваткой вцепилась в воротник его рубашки. У графенка глаза полезли на лоб. А хороший бы из него актер получился! Хотя, возможно, он и не изображает удушье, а я просто перестаралась и едва впрямь не удавила клиента его собственным воротником.

—Значит, так, Торин,— злобно прошипела я ему в лицо, слегка ослабив хватку,— или ты сейчас же рассказываешь мне все, что знаешь об этих проклятых кристаллах и демонстрируешь мне кошель, или я немедленно разворачиваюсь и уезжаю в Каленару. За возвращением задатка можешь прислать кого-нибудь из слуг, мне чужого не надо, все до последнего медяка отдам.

Продолжить мне не дали — солдаты, видимо решив, что плохой командир вроде Торина все же лучше, чем никакой, всем скопом бросились отбивать своего предводителя. Не будь у меня заняты руки — я бы их расшвыряла, даже не вынимая никакого холодного оружия. Но увы, пальцы намертво сцепились на воротнике рубашки Торина, так что его пришлось сдать без боя — Правый и Левый, переглянувшись, ловко выдернули его из моих когтей и оттащили под сень столетнего дуба. Потом развернулись и замерли одинаковыми статуями, не выказывая ни малейшего желания хоть как-то поучаствовать в мигом развернувшемся сражении. Какие-никакие, а мозги у этих парней определенно имелись. А вот остальных боги умом явно обидели. Цветик с жутким воем бросился на меня, потрясая широким засапожным ножом и не видя ничего вокруг. За что и поплатился: я легко прянула назад и в сторону, любезно предоставив ему возможность споткнуться о торчащие из земли корни. Природа — наш друг! Корни добросовестно уронили коротко охнувшего Цветика носом в высокую траву, после чего я любезно добавила ему тычок в бок и, мысленно попросив Тьму удержать парня на земле, развернулась к прочим противникам. Правда, опоздала. Надо было это сделать на пару мгновений раньше.