Олимпийские игры - Надежда Навара

То ему виделись картины былых сражений, в которых участвовал, то грезилась обнажённая совершенная грудь воительницы легиона, а то и вовсе представлялась сущая белиберда – будто он новобранец, и Джек Колли отчитывает его за нерадивость.

И уж совершенно некстати вспомнилось то, что казалось навсегда похоронено в глубинах памяти.

Язык военных распоряжений чрезвычайно скуп на эмоции.

Читаем шифровку: «Ротмистру Тойферу. По данным воздушной разведки, наблюдается активная передислокация механизированных частей противника в районах Фихтельберг и Муффигенбах. Приказываю провести поиск в направлении на Фихтельберг и захватить неприятельского офицера из подразделений связи или тылового обеспечения. О выполнении доложить лично. Командир бригады оберст Бургхмайер».

И переводим: «Йохан, сынок. Мы тут не спим – гадаем, что день грядущий нам готовит. А ты, по слухам, ночи напролёт беззаботно в карты режешься. Значит так, ротмистр, подымай своих гусар да дуй на вражескую территорию. Посмотришь хозяйским глазом: что и как. Возьмешь «языка», желательно человека с понятием. Вернёшься – обсудим».

В общем, приказ как приказ, да и дело для мобильной разведки привычное. Лучше бы, конечно, в рейд тылы громить отрядили. Впрочем, и поиск – не худо. Развеемся, а то и вправду: от ската с преферансом уже тошнит. Ну а удастся – постреляем вволю.

Выступили затемно. Пробежались по холодку. Пошарили, понюхали.

Как назло, по ходу – одни дозоры боевого охранения. Парочку молниеносно прищучили, чтоб на хвост не сели. Короче – не пошла масть. Время на исходе. Надо возвращаться и завтра повторять заход.

Назад шли широким зигзагом, словно неводом выгребая. Вдруг повезёт напоследок.

Когда до своих оставалось километров полста, лейтенант Хартман из передового дозора доложил об огневом контакте с небольшой колонной противника, и Йохан возрадовался: ну наконец-то.

Так-с. «Носороги», восемь штук.

Это понятно. Зверь солидный – семьдесят тонн веса на гусеничном ходу и два ядрёных ствола. Хорош для подавления огневых точек и взлома укреплений, но в маневренном бою против ТЕХНО шансов у танка этого типа почти нет.

Плюс – парочка машин радиоэлектронной борьбы. То, что надо!

– Харт, не дай улизнуть «слухачам». Нас не жди. Бери «языка» – и сразу на базу. С танками мы разберёмся, – распорядился ротмистр и перешёл на общий канал. – Дамы и господа, минуточку внимания! Кто не хочет опоздать на завтрак, слушай мою команду! Развернуться в цепь и марш-марш! Гасим бронеходы.

Рота перестроилась и набрала темп. Проломились сквозь чахлый лесок и выскочили на поле.

Выяснилось: бедовый лейтенант, прежде чем умчаться вдогон «функабверу», отметился – один «Носорог» уже горел.

Йохан быстро сориентировался и азартно выкрикнул:

– Гусары! За мной! В атаку!

Разумеется, во время сражения по всем правилам в составе батального построения ротмистр поступил бы иначе. Там важно сохранять оперативный контроль над ситуацией. Другое дело, когда ты привёл стаю рвать затравленную добычу. Тут все на равных, и излишнее пристрастие к руководству только во вред. Просто доверяй профессионализму подчинённых, и они не подведут.

Опять же – адреналин. Кампания протекала на редкость нудно, и уж если подвернулся случай, то будьте уверены: лучший снайпер Восьмой механизированной Канопуса своего не упустит.

Твёрдосплавный шар хрустко вошёл точнёхонько под скошенный бок орудийной башни. Пробил броневую защиту и само сочленение с корпусом. Машина содрогнулась от колоссальной кинетики удара. Имей «Гарпия» ротмистра МКО калибром побольше, и «Носорогу» точно пришёл бы конец.

Компьютер выдал оценку повреждений: разрушены стабилизаторы, автоматическая пушка выбита из цапф, заклинен механизм башенного привода.

Танк, словно разъяренное животное, взрыл землю гусеницами и грузно развернулся к обидчику. На удивление быстро очухался.

Теперь Тойфер бежал ему навстречу.

Нет времени гадать, уцелели ли наводчик и командир машины. Стрелять может и механик-водитель, на таком расстоянии не промахнётся. А стволина у него – мало не покажется!

Йохан понял – уклониться не успеет, и прыгнул.

«Матерь Божия и святые угодники… – Сгусток плазмы прошёл низом. – Спасибо вам!»

Он развернул «Гарпию» и пружинисто приземлил в полусотне метров от раненой жертвы. Быстро шагнул поближе, чтоб наверняка. Прицелился и засадил с двух рук по корме. Стрелял длинными импульсами, чуть поводя лазерами.

Зелёные стрелы впились в массивное тело жертвы. Шкура в зоне поражения вспучилась и закипела. Потом рвануло. Да как!

Обломок броневой пластины весом в пару тон кувалдой ударил в грудь ТЕХНО. Как будто гибнущий колосс из последних сил лягнул своего мучителя. Пятидесятитонник повалился и пропахал задницей глубокую борозду в податливом грунте.

Тойфер перевернул «Гарпию» на живот и, опираясь на руки, приподнял корпус. Вокруг творилось чёрт знает что. Взрывы слились в сплошной рёв. Внутренности раскуроченного танка извергали длинные фонтаны огня, раскаленные болиды обломков и тучи осколков.

Ротмистр поднял ТЕХНО на ноги и погнал в галоп. Прочь! Прочь от проклятого вулкана!

На ходу он припомнил особенность «Носорогов». Против обыкновения, конструкторы разместили моторно-трансмиссионное отделение в передней части боевой машины, на корме располагался грузовой док. Вот там и долбануло, и причина – только одна.

«Форменные придурки! Знать, что перевозишь боеприпасы, и сцепиться с неприятелем, который просто пробегал мимо!»

Впрочем, безумцы они или разгильдяи, пусть решает тот, кто останется без снарядов и танков.

– У меня другие заботы, – проворчал Тойфер и вышел на связь с подразделением: – Внимание все! Скотинка под завязку набита огневым припасом! В ближний бой не лезть! Держать дистанцию!

Минут через пятнадцать гусары раскатали под орех стадо взбесившихся «Носорогов», прихватили с собой старшего из уцелевших офицеров-танкистов и продолжили путь.

К счастью, обошлось без потерь и необратимых повреждений. Остальное можно исправить даже в условиях полевой техслужбы.

На базу роты прибыли следом за передовым дозором. Хартману тоже повезло: взял вражеского майора. Тойфер поздравил лейтенанта с удачей, забрал обоих пленных и укатил в штаб бригады.

В расположение части вернулся под вечер. Довольный.

Бургхмайер оценил «языков» на единицу и наговорил лихому гусару кучу комплиментов. Кроме того, оберст – вояка бывалый, на личном опыте знал: «Спасибо, орлы» желудок не греет. А потому расщедрился и приказал казначею выдать людям ротмистра аванс жалованья.