Космическая Одиссея 2061 года - Артур Кларк

При такой скорости, подумал Ван-дер-Берг, Европа снова станет плоской уже через десять лет. Насколько быстрее протекают на ней тектонические процессы по сравнению с Землей; немудрено, что она вызывает такой интерес у геологов. Теперь, сидя пристегнутым в кресле позади Флойда, окруженный своими приборами, Ван-дер-Берг испытывал странное чувство – взволнованное ожидание смешивалось с грустью. Так или иначе, но через несколько часов самое крупное интеллектуальное приключение всей его жизни завершится. Ничего сравнимого с ним больше уже не случится. Ван-дер-Берг не испытывал ни малейшего страха; его уверенность в пилоте и машине была абсолютной. Неожиданно он подумал не без печальной иронии, что ему следует за все это благодарить покойную Розу Мак-Магон; без нее такой возможности никогда бы не представилось, и он мог бы сойти в могилу, испытывая прежнюю неуверенность.

Тяжело нагруженный «Билл Т» с трудом поднялся даже при здешней силе притяжения; он не был рассчитан на такую работу, но обратный путь пройдет куда легче – весь груз приборов останется у горы Зевс. Казалось, потребовалась целая вечность, чтобы взлететь над «Гэлакси»; за это время они осмотрели корпус корабля, оценив полученные им повреждения и признаки начавшейся коррозии, вызванной проходившими время от времени кислотными дождями. Флойд сконцентрировал все внимание на управлении аппаратом, а Ван-дер-Берг передал на корабль краткий отчет о состоянии его корпуса с точки зрения единственного наблюдателя. Он решил, что это не помешает, несмотря на то, что пригодность «Гэлакси» к космическим полетам скоро – если не произойдет новых неприятностей – никого не будет интересовать.

И вот под ними развернулась панорама всего острова; лишь теперь Ван-дер-Берг оценил, насколько блестяще мистер Ли – исполнявший обязанности капитана – сумел выбросить корабль на берег. Сверху было видно всего несколько мест, пригодных для такой операции; правда, огромную роль сыграло везение, и все-таки Ли использовал ветер и плавучий якорь с максимальным эффектом.

Туман закрыл все вокруг; «Билл Т» взлетел по полубаллистической траектории, чтобы уменьшить лобовое сопротивление, и в ближайшие двадцать минут ничего, кроме облаков, не будет видно. Жаль, подумал Ван-дер-Берг, наверняка там, внизу, плавают интересные существа, которых еще никому из людей не доводилось видеть...

– Отсечка двигателя, – произнес Флойд в микрофон. – Все работает нормально.

– Отлично, «Билл Т». На вашей высоте других летательных аппаратов не наблюдается. Вы все еще первые в очереди на посадку.

– Что это за шутник? – спросил Ван-дер-Берг. – Ронни Лим. Не думай, что я шучу, – эта фраза «первые в очереди на посадку» впервые была произнесена во время полетов «Аполло». Ван-дер-Берг понимал, в чем дело. Временами юмор – не заходящий слишком далеко – был единственным средством, способным снять напряжение, неизбежно возникающее у людей, вовлеченных в сложное и, возможно, рискованное предприятие.

– До начала торможения еще пятнадцать минут, – заметил Флойд. – Посмотрим, кто еще в эфире кроме нас.

Он включил автоматическое сканирование, и маленькая кабина наполнилась пронзительными свистками и гудками, разделенными короткими промежутками тишины, по мере того как тюнер отбрасывал их один за другим, быстро поднимаясь по спектру радиочастот.

– Местные радиомаяки и передача собранных данных, – пояснил Флойд.

– Я надеялся – а, вот и она!

Из динамика донесся едва слышный музыкальный тон, быстро поднимающийся и падающий, похожий на безумное сопрано. Флойд взглянул на указатель частоты.

– Доплеровское смещение почти исчезло – его скорость быстро падает.

– Что это – передача текста?

– Думаю, медленное видеосканирование. Через большую тарелку на Ганимеде – когда он занимает нужное положение – все время идут передачи на Землю. Средства массовой информации отчаянно требуют новостей. Несколько минут они прислушивались к гипнотическому, но бессмысленному для них звуку; затем Флойд отключил его. Хотя передача с «Юниверс» осталась непонятной для их слуха, не вооруженного декодерами, она значила только одно. Спасение мчится к ним, и скоро трудности будут позади.

Отчасти чтобы заполнить образовавшуюся паузу, отчасти потому, что ему это было действительно интересно, Ван-дер-Берг спросил как бы между прочим:

– Ты разговаривал уже со своим дедом? «Разговаривал» было, разумеется, не тем словом, принимая во внимание космические расстояния, но пока еще никому не удалось придумать приемлемой замены. На короткое время становились распространенными голосограммы, аудиопочта и звуковые открытки, но все они канули в небытие. Даже сейчас большая часть человечества по-прежнему не верила, что в колоссальных просторах Солнечной системы невозможно вести разговоры в реальном времени, и нередко приходилось выслушивать сердитые замечания; «Почему это вы, ученые, не придумаете что-нибудь?»

– Да, – ответил Флойд. – Он здоров, и я заранее радуюсь предстоящей встрече.

В голосе Флойда было заметно какое-то напряжение. Интересно, подумал Ван-дер-Берг, когда они виделись последний раз; он понимал, однако, что такой вопрос будет нетактичным. И он потратил оставшееся время на обсуждение проблем разгрузки и установки приборов, чтобы после посадки избежать путаницы и сэкономить время. Прозвучал сигнал начала торможения – на долю секунды позже того, как Флойд нажал кнопку и привел в действие автоматическую программу. Я в надежных руках, подумал Ван-дер-Берг. Можно успокоиться и направить внимание на предстоящую работу. Где эта фотокамера? Неужели снова улетела куда-то...

Облака рассеивались. Хотя радиолокатор уже показал на экране, что ждет их внизу, с точностью, не уступающей обычному зрению, картина горы, возвышающейся всего в нескольких километрах, потрясла их.

– Смотри! – внезапно крикнул Флойд. – Вот там, слева, около двойного пика, – ну-ка, попробуй догадаться?

– Ты прав, конечно. Не думаю, что нам удалось причинить какой-нибудь ущерб – он просто размазался по склону. Интересно, куда попал второй...

– Высота тысяча футов. Куда садиться? Площадка «Альфа» выглядит, отсюда не слишком многообещающе.

– Да, пожалуй – попробуй «Гамму». В любом случае поближе к горе.

– Пятьсот футов. Заходим на «Гамму». Я зависну на двадцать секунд.

Если тебе не понравится, сядем на «Бете». Четыреста... Триста... Двести... («Мягкой посадки, „Билл Т“, – передали с „Гэлакси“».) Спасибо, Ронни... Сто пятьдесят... Сто... Пятьдесят... Ты только посмотри! Всего несколько маленьких валунов и – как странно – похоже, все усыпано битым стеклом. Кто-то здорово погулял здесь.. Пятьдесят... Пятьдесят... Все в порядке?