Уолл-стрит и революции в России 1905-1925 - Ричард Б. Спенс

сотрудникам "Нового мира". Руководитель газеты Григорий Вайнштейн также был "тесно связан с [Троцким], пока последний находился в этой стране".[550] На этом собрании также присутствовали Джулиус Хаммер и Григорий Чудновский, позже названный "правой рукой" Троцкого в "Новом мире".[551] Незадолго до этого Чудновский работал с Парвусом в Швейцарии и Копенгагене.[552]

Троцкий загадочно называл одного из своих благодетелей в Нью-Йорке "доктором М.", человеком, которого его жена впоследствии назвала "доктором Михайловским".[553] Среди прочего, он якобы одолжил машину и шофера, чтобы возить Троцких по городу. Там действительно был доктор Майкл Михайловский, врач русского происхождения и активист Социалистической партии, который позже занимал пост председателя Советского комитета медицинской помощи и американского представителя наркомата здравоохранения.[554] Он, несомненно, познакомился с Труцким в Нью-Йорке. Однако, опять же, Троцкий либо неправильно запомнил, либо намеренно исказил подробности о машине и шофере. Михайловский вёл скромную практику в Верхнем Вест-Сайде. Человек с машиной и водителем был другим врачом – Джулиусом Хаммером.[555] Кроме того, именно Хаммер обнаружил, что квартира Троцкого удобно расположена рядом с его собственным домом в Бронксе.

Связь Троцкого с Коллонтай имела особое значение. Помните ее "секретную миссию" для Ленина? "Именно эти деньги, — вспоминал Лор, — внесли состоятельные русские американцы, которые помогли большевистскому крылу... организовать свои силы в России в рамках подготовки к неминуемому свержению царя".[556] Хаммер, должно быть, был одним из жертвователей, но были ли там только американцы русского происхождения? Куда бы Троцкий ни обращался в Нью-Йорке, его окружали люди, желающие и способные дать ему денег. Это была не просто счастливая случайность. Троцкий знал, что Коллонтай была глазами и ушами Ленина в Нью-Йорке, и держала его в курсе всего, "включая мою собственную деятельность".[557]

Многочисленные нити, связывающие Троцкого, Ленина, Парвуса, Рейли, Шиффа и немцев, соединились в первые месяцы 1917 года. Былj ли всё это частями общего плана или конкурирующими? Согласно Лору, "Троцкий был убеждён… что Соединённые Штаты созрели для свержения капиталистической системы".[558] Он "настоятельно призвал объявить всеобщие забастовки против войны как средства подрыва гордой структуры нашей загнивающей цивилизации".[559] 4 марта "Нью-Йорк таймс" сообщила, что Троцкий на собрании социалистов внёс предложение, призывающее товарищей разжигать забастовки и сопротивляться призыву в армию в случае войны.[560] Если Троцкий не был на жалованье у Берлина, то это даже удивительно.

Вопросы без ответов

В досье МИ–5 на Троцкого есть соблазнительная ссылка на отчёт SIS о "Русских революционерах в Нью–Йорке — деятельность и движения Троцкого — Леона".[561] Фактический отчёт был "потерян". Следует задаться вопросом, почему. Тем не менее, очевидно, что Уайзман активно следил за его деятельностью, и у сэра Уильяма было для этого достаточно средств. Помимо Рейли, Вайнштейна и Джекальски, у Уайзмана были и другие источники информации. Одним из них был адвокат из Ист-Сайда Николай Алеников.[562] Алеников описал себя как "близкого друга" Троцкого и Чудновского, и он был одним из тех, кто позже агитировал за освобождение Троцкого из британского плена.[563] Затем был Иван Народный, с которым мы уже встречались раньше. В 1917 году он сотрудничал с другим русским радикалом, Иваном Окунцовым, в издании антицаристского "Русского голоса".[564] По личным и идеологическим причинам Окунцов и Народный искренне ненавидели и, в свою очередь, были ненавидимы группой "Нового мира", каждый из которых обвинял другого в должностных преступлениях и в том, что он является наймитом Германии.[565] Ещё одна реплика о Троцком исходила от бывшего информатора Скотленд-Ярда и Охранки Казимира Пиленаса. До войны Пиленас шпионил за русскими революционерами в Лондоне, в том числе за Мартенсом и Свердловым.[566] В качестве "британского секретного агента подразделения Скотланд-Ярда" он теперь работал на Уайзмана, подчиняясь непосредственно Твейтсу и британскому военно-морскому атташе Гаю Гонту.[567] Уайзман выразил полное доверие Пиленасу и был уверен, что он "не работал ни на кого другого, кроме [меня]".[568] 22 марта Уайзман отправил в Лондон короткую шифрованную телеграмму, в которой говорилось, что Троцкого поддерживают "еврейские фонды, за которыми, возможно, стоят немецкие", с целью вернуть его и других социалистов-революционеров в Россию.[569] Уайзман отметил, что Троцкий планировал отплыть из Нью-Йорка 27-ого числа. Позже Уайзман назвал Пиленаса источником этой информации.[570]

Обратите внимание, что в первоначальном сообщении Уайзмана не содержалось указаний на конкретную сумму денег и не рекомендовалось каких-либо действий, которые необходимо предпринять. "Еврейские деньги", за которыми могут стоять немецкие, могли бы вывести на Шиффа или одно из его прикрытий, но это далеко не ясно. Пиленас был не единственным, кто говорил подобные вещи. В последующие недели и месяцы обвинения в том, что Троцкий получал в Нью-Йорке деньги, появлялись регулярно. Например, в августе 1917 года Иван Народный телеграфировал Керенскому, что он может доказать, что Троцкий и другие социалисты, вернувшиеся из Нью-Йорка, "получили деньги от немецких джентльменов".[571] Примерно в то же время двое других россиян в США, Павел Перов и Николай Волгарь, настаивали на том, что Троцкий присвоил средства Александры Коллонтай (по чьему приказу?) и переводил большие суммы из США в шведские и русские банки.[572] Волгарь утверждал, что "он мог бы представить в суде доказательства источника, через который немецкие средства выплачивались Льву Троцкому... на эти средства финансировалась поездка Троцкого в Россию". Похоже, никто никогда не попросил его об этом.

Несколько лет спустя Чарльз Крейн поделился своими личными мыслями по поводу вопроса о "деньгах Троцкого" и указал пальцем в знакомом и неожиданном направлении. В письме 1921 года своему другу доктору Чарльзу Элиоту Крейн утверждал, что Джейкоб Шифф "дал Троцкому 50 тыс. долларов, когда он отправился в Россию". Источником этой информации Крейн назвал "главу Тайной полиции нашего Госдепартамента в Нью-Йорке".[573] Полицейский чиновник посетовал на тот факт, что "ему и близко не так хорошо служили, и у него не было ничего похожего на такую важную организацию, как [Шифф]". 13 лет спустя Крейн подробно остановился на этом в письме своему другу Джону, сообщив, что Шифф передал 50 тыс. долларов Троцкому в доме Лилиан Уолд в ночь перед отплытием.[574] Действительно, по мнению Крейна, Уолд была вдохновителем всего этого дела. Крейн заявила, что "Троцкий всегда был на связи с ней и следовал её указаниям" и "она всегда могла получить любую сумму денег от семьи Шифф-Варбург". Уолд,