Уолл-стрит и революции в России 1905-1925 - Ричард Б. Спенс

сообщается, состоялось совещание. Присутствовали 62 члена "Русской революционной партии", в том числе 50 ветеранов 1905 года. "Большой процент" составляли евреи, многие из которых принадлежали к "интеллектуальным классам", включая врачей. Из России поступали "секретные донесения", в которых говорилось, что "самый благоприятный момент для [революции] близок". Неужели это Парвус просил о помощи? Тема разговора неизбежно перешла к деньгам. Некоторые товарищи утверждали, что весь вопрос может быть решён с помощью "лиц, сочувствующих движению". То есть богатых людей. В отчёте "неоднократно упоминалось имя Джейкоба Шиффа". Однако в докладе было указано, что "душой" этого движения является не Шифф или Парвус, а посол Германии в Вашингтоне граф фон Бернсторф.

Приведенный выше отчёт является проблематичным, поскольку единственным достоверным источником для него является книга Бориса Львовича Бразоля "Мир на распутье" 1921 года.[499] В 1916-17 годах Бразоль был следователем при русской миссии в Нью-Йорке с офисом во Флэтайрон-билдинг. В том же здании работал предполагаемый автор доклада, полковник Николай Голеевский, русский военный атташе. Вполне вероятно, что Бразоль видел отчёт и даже имел его копию. Загвоздка в том, что Бразоль был одновременно умным и убеждённым антисемитом; позже он сыграл важную роль в переводе и распространении "Протоколов сионских мудрецов" в Соединённых Штатах.[500] Ко всему, что он сказал, касающемуся евреев, нужно подходить очень осторожно. В данном случае он, вероятно, цитирует подлинный отчёт Голеевского. Вопрос в том, точно ли он его цитирует. Голеевский эффективно следил за русскими радикалами в Штатах – настолько эффективно, что некоторые вынашивали заговор с целью его убийства.[501] В отчёте не говорится ничего сверх того, что можно было бы ожидать. В любом собрании революционеров Ист-Сайда было бы много людей, связанных с 1905 годом, и много евреев. Не было бы ничего необычного и в том, чтобы всплыло имя Шиффа. В конце концов, если кто-то искал богатого американца, который был явным врагом Николая Кровавого и готов был поддержать пропаганду, то Шифф идеально подходил на эту кандидатуру.

"Нью-Йорк таймс" отметила ещё одно любопытное собрание, которое состоялось всего несколько дней спустя.[502] 20 февраля "ряд выдающихся личностей" посетили "специальную масонскую службу" в манхэттенском храме Эману-Эль. Присутствовали только члены масонской Шекспировской ложи №750 и приглашённые гости. Хозяином был магистр ложи Гарри П. Фирст, богатый (и родившийся в России) производитель одежды. Служба проходила в самой престижной реформистской синагоге города, и человеком, произнёсшим специальную проповедь под названием "Всемирное братство и мир во всём мире", был раввин Джозеф Сильверман. Сильверман сказал слушателям, что долг масонских и родственных орденов "узреть настоящее человеческое единство и показывать его миру". Он отметил, что, когда религия и братские общества терпят неудачу, "люди иногда прибегают к силе в попытке создать человеческое общение.. Может быть нет мира во всём мире, пока не будет всемирного братства", — объяснил он и "выступил за мировое государство как средство достижения всемирного братства". Эману-Эль, конечно же, был храмом Шиффа, а Сильверман — его другом. Гарри Фирст был партнёром Шиффа в сфере еврейских благотворительных организаций. Если Шиффа не было среди присутствовавших "выдающихся личностей", то многие из его друзей наверняка были. Конечно, нет ничего осязаемого, что могло бы связать службу в Эману-Эль с пёстрым собранием революционеров Ист-Сайда на прошлой неделе. Но если бы кто-то искал состоятельных, широко симпатизирующих потенциальных доноров, это предоставило бы беспрецедентную возможность; и всё это в рамках святости и секретности ложи.

Всего через три дня в город должен прибыть кто угодно, кроме упомянутого ранее французского заговорщика Поля Боло Паши. Он приехал в Нью-Йорк, чтобы собрать средства немецкого происхождения, которые собирался использовать для субсидирования пораженческой пропаганды во Франции. Когда он отплыл обратно в Европу в марте, у него было 1,7 млн. долларов, обеспеченных с помощью "ничего не подозревающих банковских домов в Нью-Йорке", что следователи назвали "гигантским финансовым камуфляжем".[503] Банкиры с Уолл-стрит, возможно, ничего не подозревали, но они не были против. "Международные банковские дома буквально искали покровительства [Боло]", — утверждалось в отчёте. Наиболее глубоко скомпрометированной была компания "G. Amsinck & Co.", та самая компания "Amsinck", которую вскоре приобрела "American International". Дело Боло Паши интересно тем, что оно показывает, что Нью-Йорк является центром финансового заговора, направленного на финансирование пораженчества и подрывной деятельности. Что можно было сделать во Франции, конечно, можно было сделать и в России.

В начале июня 1916 года Джейкоб Шифф снова попал в новости. 4 числа он неожиданно появился на собрании нью-йоркской Кехиллы (еврейской общинной организации).[504] Там, перед тысячей делегатов, представляющих "интеллектуалов Ист-Сайда" и "финансистов Уолл-стрит", Шифф со слезами на глазах драматично объявил: "Я навсегда покончил с еврейской политикой", и объявил, что отныне он будет служить евреям исключительно как "частное лицо". Когда он выходил из зала, некоторые из толпы плакали, в то время как другие, в основном жители Ист-Сайда, шипели.

Пока эта драма разыгрывалась в Нью-Йорке, в Петрограде Сэмюэл Макробертс, Улоф Ашберг и Пётр Барк вносили последние штрихи в крупный заём российскому правительству. 22 июня газета Times сообщила, что американский синдикат, возглавляемый "National City Bank", только что подписал сделку о предоставлении кредита в размере 50 млн. долларов.[505] Шифф, несомненно, был осведомлён об этих переговорах, как и другие. Тем не менее, как уже отмечалось, он, похоже, и пальцем не пошевелил, чтобы остановить сделку. Не в этом ли заключалось его "возвращение"? Был ли он проклят ист-сайдцами за то, что не смог воспрепятствовать выдаче кредита, или потому, что они боялись, что он может это сделать?

Американский приём

"Монтсеррат", наконец, покинул Кадис 1 января 1917 года и вошёл в гавань Нью-Йорка очень поздно ночью 13 января. Список пассажиров, подготовленный для иммиграции в США, раскрывает несколько интересных деталей.[506] Троцкий указал свою профессию как "автор" и подтвердил, что не был ни анархистом, ни многожёнцем. Он также имел при себе 500 долларов, что эквивалентно примерно 10 тыс. долларам США на сегодняшний день. Это опровергает утверждение Троцкого и Людвига Лора о том, что Великий изгнанник прибыл "практически без гроша". [507] Троцкие тут же поселились в шикарном отеле "Astor" недалеко от Таймс-сквер. Мало того, что это была одна из самых дорогих гостиниц в городе, она имела репутацию места сбора элиты Уолл–стрит — любопытное место для отдыха революционного социалиста. Учитывая, что Троцкий не был знаком с Нью-Йорком и его удобствами, кто-то наверняка сделал для него заказ.