Золотой гобелен - Рэд Инин

слово? Мы с Рибеллом выглядели двумя серыми воронами на фоне яркой толпы. Надо раздобыть себе смену одежды для вылазок за пределы дворца, чтобы не так выделяться.

На рыночной площади бурлила жизнь. Мы шли узкими проходами между ковров, пахнущих шерстью и краской. Ковры сменились рядами специй, сбивших мне на несколько мгновений дыхание. В сторону уходили проулки с овощами и фруктами, из которых тянуло тонкими свежими ароматами.

Пройдя мимо дверей окруживших рынок магазинчиков и лавочек со снующими и постоянно улыбающимися посетителями, мы свернули в узкую улицу, плавно поднимающуюся в сторону гор. Она полностью состояла из кафе, или как они их тут называют, таверен — невысоких двухэтажных зданий. Второй этаж почти у всех занимали крытые тентами террасы со столиками, за которыми обедали немногочисленные в этот час посетители.

Деревянные мостки, застеленные коврами и завешанные полупрозрачными тканями соединяли эти террасы и сами дома на уровне второго этажа. Улица словно шла на двух уровнях — по земле и по воздушной галерее.

Мы вошли в одно из зданий и попали в прохладный полумрак. В центре стояли низенькие столики, напомнившие мне о доме Ириэль. Они тянулись ровным рядом через зал. Около них прямо на полу лежали длинные подушки, обтянутые темной синей тканью. Над столами, такой же ровной непрерывной полосой с потолка свисали разгонявшие полумрак светильники. Они были собраны из кусочков разноцветного стекла и отбрасывали на стены мерцающие блики. Создавалось впечатление, что мы попали в огромный аквариум с разноцветными рыбками.

В заведении было шумно, почти все столики были заняты. Посетители общались так, словно пришли сюда все вместе, обмениваясь новостями и шутками через стол и бурно жестикулируя.

Запах тут был сногсшибательный, в хорошем смысле. Воздух словно был продолжением поедаемых блюд. Казалось, его можно попробовать на вкус. Я мысленно сказал «прощай» Густаву. Пусть не обижается, но его стряпня была просто диетической столовкой в сравнении с этим праздником жизни.

По узкой лестнице мы поднялись наверх. Свежий ветер сразу подхватил и унес большую часть ароматов. На втором этаже не было стен — только опирающиеся на деревянные колонны легкая крыша. Между колоннами развевались белоснежные занавеси, закрывавшие посетителей от взглядов с улицы. Нормальной высоты столы были отгорожены друг от друга резными, тоже выкрашенными в белый цвет перегородками. Здесь посетителей почти не было. Мы выбрали столик с видом на оживленную улицу.

— И это ты называешь без выпендрежа? — мне казалось, что я попал в восточную сказку.

— Конечно. Сюда ходят только постоянные посетители, все друг друга знают, — это я заметил, — и цены приемлемые, и еда вкусная, не то что во дворце.

Мне стало немного обидно за добродушного Густава, но я не мог не согласиться. Уже хотелось все попробовать. Надеюсь, здешние блюда так же вкусны, как и их запах.

Заказали птицу в пряном соусе, запеченные овощи и сок. Некоторое время ели молча. Может, Рибелл решил таким образом загладить вину и вовсе не собирался ничего у меня выпытывать? Я решил начать первым. Сделав глоток неожиданно приторно сладкого сока, я спросил:

— Город кажется довольно большим. Много здесь жителей?

Рибелл потер переносицу, задумавшись.

— Всего в долине живет около десяти тысяч человек. Больше половины — точно в городе. Даже те, кто работают на плантациях и в садах, предпочитают после работы возвращаться сюда на ночь.

Отчитавшись, он снова принялся за еду. Надо же, и ни капли любопытства к моей персоне.

— Я думал, у всех айнов белые волосы, а здесь много темноволосых. В зале на первом этаже вообще все были брюнеты, — попытался я снова завязать разговор.

Рибелл удивленно поднял взгляд.

— У айнов — да, но не все же здесь айны. Разве у вас не так?

Эта новость стала неожиданностью для меня. И я поспешил оправдаться:

— Ну, люди отличаются не только цветом волос. Есть, например, народ с ушами, как у лис или белок, — я не стал уточнять, что до недавнего времени высокородный господин Ланнир тоже был обладателем кисточек на ушах, — бывают и другие отличия. Я пытался вспомнить, что мне успела рассказать Ириэль, но кажется, на этом мои познания фенотипов жителей материка закончились.

Теперь Рибелл смотрел на меня с искренним интересом.

— Хотелось бы увидеть своими глазами, — задумчиво произнес он.

— Так в чем дело? Почему вы даже не пытаетесь выйти за пределы города? — на мое искреннее недоумение он поморщился, словно у него внезапно заболел зуб.

— В Хар-Баргалле есть… силы, считающие контакты с внешним миром неприемлемыми.

Интересно, какие силы могут быть влиятельнее короля этого маленького государства?

Я управился со вторым за сегодня обедом и, попивая сок, разглядывал сквозь резную перегородку, как человеческий муравейник, а в этом странном городе, скорее, рой, суетится вокруг. Люди не утруждали себя спуском по лестнице, выходили прямо с террас и, продолжая мирно беседовать, передвигались по воздуху.

— А мне бы хотелось хотя бы раз в жизни, — я понял, что мне не хватает слов: летать — слишком простое слово, оно не передавало того, как люди в воздухе… жили. Для них мир точно не был плоским, — пройтись вот так, — закончил я свою мысль.

Посомневавшись немного, я все-таки решился спросить:

— Ты, значит, тоже не айн? — я понимал, что ступил на зыбкую почву. Как человек низкого происхождения мог попасть на такую должность — не мое дело, но Рибелл мог подумать, что я интересуюсь именно этим.

— Я вообще не из Хар-Баргаллы.

Я уже открыл рот, чтобы задать следующий вопрос, но Рибелл подозвал официанта и, что-то шепнув ему, направился к выходу.

Глава 24. ЗАТИШЬЕ

Время текло, как быстрая Лабрис, несущая свои воды из пещерного храма через высокий город и сады, окружающие его, и впадающая в полукруглое озеро у подножия скал, замыкая долину. Я уже мог уверенно держать в