Зеркала и галактики (СИ) - Ворон Елена

– Ну да, – согласился Северин. – Я был идиотом и заварил идиотскую кашу. Но если б ты остался в академии, дед бы спокойно все это пережил. Ты не считаешь, что его подкосил твой собственный финт?

Мстислав разозлился. Стоило труда этого не показать.

– По-твоему, кража картины никак не сказалась?

– Какой картины? Ах, с котятами… А что она? Мы и узнали-то спустя долгое время, когда она всплыла на черном рынке. Дедов старинный приятель, коллекционер, сообщил. А сам дед вообще ничего не знал, копия висела себе и висела.

– Он при мне обнаружил пропажу.

– Час от часу не легче. – Северин искренне удивился. – Так почему он в полицию не заявил? Вора бы нашли по горячим следам, а не через два года спохватились.

– Вот именно. Кто был вор?

– Адъютант контр-адмирала Баженова. Вообразил себя ловким дельцом – и попался на… – Северин осекся, примолк. Затем осторожно проговорил: – Слав? Вы что же – вы с дедом думали на меня?

Внутри что-то оборвалось. Умнейший дед ошибся? И он, Мстислав, вслед за ним – тоже? Дед умер от стыда и горя, а Мстислав отрекся от брата – и все по ошибке?!

– Ты что – совсем убогий? – выдохнул Северин. – Я понимаю: дед. Адмирал. Большой начальник. Ему черт-те что могло примерещиться. Но ты… Как тебе в голову такое пришло? Надо же: я – вор… Почему ты хотя бы меня не спросил?! – вдруг заорал он, взорвавшись. – Оправдаться не дал! И дед тоже: ни полслова! Это ж он меня до самой смерти подонком считал?!

Северин так же внезапно утих, посидел, сцепив зубы, отдышался.

– Ладно. Наконец-то разобрались. – Он отер ползущую по щеке слезу. – Не обращай внимания, это нервное. – Смахнул вторую. – Извини. Сейчас соберусь.

Мстислав пошарил в бардачке, нашел небольшую фляжку. Свинтив крышку, попробовал – очень крепкий, сладковатый ром – и подал брату:

– Глотни.

Тот выпил рому, как простой воды.

Вот и все. Можно забыть о прошлом. Можно не объяснять, как получилось, что Мстислав, в сущности, сам предал брата.

Принимая обратно фляжку, он попросил:

– Север, прости.

Северин помолчал, глядя вдаль, на луг за рекой. Наконец ответил:

– Хороший ром. Пей. Здесь такого не найдешь: издалека привезен.

Прощено и забыто.

– Слав, к делу. Когда твоя жена легла в клинику, я навел справки. Мне дали понять, что у нее тяжелое течение беременности. Ладно; они из каких-то соображений соврали, я поверил. Но сейчас я вижу у нее СерИвскую лунную лихорадку, которая людям не передается. Как ты это объясняешь?

Мстислав снова поведал свою историю, не упустив ответы на вопросы, которые ему уже задавал Кирсан. Северин задал еще десятка два. Потом он несколько минут размышлял, хмурясь и покусывая согнутый палец.

Кирсан со Светланой возвратились с прогулки вдоль реки, и теперь ксенолог беседовал с Дэссом. Княжич улыбался и что-то охотно рассказывал, а Светлана устроилась между миллаушами и с наслаждением гладила обоих одновременно, ворковала, как над любимыми кошками. Звери блаженно щурились.

– Послушай меня, – заговорил Северин, как будто приняв некое решение. – Твой СерИв был приговорен в ту минуту, когда палачами к нам назначили миллаушей. Погасить сознание захватчиков – способ простой и эффективный. Поскольку именно люди явились жертвами агрессии, их интересы приоритетны. Каким бы мерзавцем ни был Домино, его жизнь ценится выше, чем жизнь любого СерИва.

– Я понял. Что делать?

– Кирсан может подать протест от имени нашего Центра в Объединенный Совет Безопасности планет, – ответил брат с сарказмом. – Бюрократическая бодяга будет тянуться еще долго после смерти твоего княжича.

– Другие варианты?

– Забрать его в Центр, поставить по периметру лучеметы и держать оборону, пока хватит сил. У нас есть группа спецназначения, в ней семь ребят. И мы с тобой. Посчитай, сколько жизней будет заплачено за одного СерИва.

– Север, не валяй дурака. Есть реальные возможности?

– Нет, – припечатал брат. И с отвращением добавил: – Грядут миллауши. Тотальный контроль сознания. Повальная проверка и стопроцентная чистка. Слав, ей-богу, пора думать, как самим ноги унести.

– Давай унесем. «Адмирал Крашич» – замечательный корабль, который нас превосходным образом куда-нибудь доставит. Надо лишь угнать его из-под ареста.

– Отлично придумано, – Северин энергично кивнул. – До миллаушской проверки старт любого корабля запрещен. «Адмирал» сожгут вместе с экипажем, котом и контрабандным ромом, который возит тетушкин второй помощник.

Мстислав сжал пальцами виски. Чтобы отвлечься, сказал:

– Значит, ты у Йенса ром покупаешь. Почему Тереза ни словом не обмолвилась, что ты живешь здесь, на Беатриче?

– Тетка не знает. И мать с отцом не в курсе, для пущей секретности. Чтоб тебе никто не сболтнул.

– Совсем рехнулся, – подтвердил Мстислав свой приговор.

– С тобой рехнешься, – согласился брат.

Помолчали. Мстислав снова достал из бардачка фляжку, поболтал, слушая, сколько осталось в ней драгоценного рома, глотнул. Хотелось напиться вдрызг.

Снаружи Дэсс развлекал общество. Слушая его, Кирсан усмехался, Светлана хохотала, обнимая миллаушку. Умные Звери пристально глядели на глайдер, в салоне которого сидели Мстислав и Северин. Четыре круглых желтых глаза явно видели сквозь зеркальные стекла и корпус машины.

– Миллауши объявили тебя опасным, – сообщил телохранитель.

– Правильно объявили. Я готов убивать.

– Кого? – удивился Мстислав.

– Уродов из Совета Безопасности. Они приняли решение об отправке сюда миллаушей, не выслушав ни одного стоящего эксперта. Наплевали на мнение нашего Центра. На мнение Кирсана! Хотя он смыслит в чужих цивилизациях больше всех этих советников, вместе взятых. Убил бы, – с ожесточением закончил Северин.

– А Кирсан что хотел предложить? – спросил телохранитель, наблюдая за миллаушами, которые не сводили с них глаз.

Внимание Умных Зверей тревожило. Корпус глайдера обезвреживает магические песни СерИвов, но позволяет миллаушам слышать мысли людей. Похоже, Зверям не нравился разговор Мстислава с братом.

Северин же как будто их не замечал.

– С миллаушами надо уметь правильно обращаться, – сказал он. Затем вдруг подался к Мстиславу, обхватил за плечи, крепко прижал к себе: – Дай-ка, брат, я тебя обниму, пока никто не видит.

Раньше между ними особых нежностей не водилось, но сейчас Мстислав был рад этим объятиям. Северин внушительно проговорил:

– А теперь ты будешь делать, как я скажу.

При этих его словах огромные кошки, желтая и серая, взмыли в воздух – мелькнули два светлых брюха – и пали вниз, опрокинув и подмяв под себя Светлану, Дэсса и Кирсана.

Глава 5

Светлана трепыхалась под телом Умной Зверы, руки беспомощно хватали мягкую шкуру. Очень Умный Зверь одной лапой обвил горло Дэссу, другой наступил Кирсану на лицо. Страшные когти оказались у самых глаз ксенолога. Задние лапы миллауша утвердились у него на животе; вспороть когтищами живот человеку – секундное дело… Княжич бился на земле, пытался оторвать от горла свитую в кольцо лапу зверя. Ксенолог не шевелился, словно был в обмороке.

Две свирепые морды были обращены к глайдеру, горящие желтым пламенем взгляды не обещали легкой смерти никому.

Мстислав бешено сражался с братом. Северин держал его, не позволяя вырваться из машины, полоснуть лучом – или хотя бы отоварить зверюг по башке, оглушить, расшвырять в стороны, спасти жену и Дэсса, и этого… забыл!..

– Не стреляй! Не стреляй, слышишь?! – твердил Северин. – Это миллауши! Не стреляй.

Телохранитель смирился. Вдруг брат не спятил?

Оба тяжело дышали.

Северин последним усилием заставил Мстислава уткнуть ствол лучемета в пол.

– Слав, не дергайся. Они ничего не сделают. Я ж говорю: миллауши.

Умная Звера скользнула наземь, освободив Светлану. Очень Умный Зверь убрал лапу с лица ксенолога, затем, аккуратно переступив, сошел с его живота и распрямил лапу, свитую в кольцо у княжича на горле. После чего миллауши сели в сторонке и уставились, не мигая, на людей. Гордые позы, уши торчком, на ушах – воинственные кисточки.