Запомни этот день - Моника Мерфи

– как поется в одной песне 80-х: «Если приходится спрашивать цену, значит, ты не можешь себе это позволить».

Когда мне нужно сосредоточиться на ожерельях, разложенных передо мной, мои мысли блуждают. Алекс зашел в магазин, сказал, кто он и что нам нужно, – и вот с нас уже пылинки сдувают. Приносят напитки и стараются убедиться, что нам комфортно. Предложили мне взглянуть на много-много сумочек Chanel, спрятанных за черными панелями.

– Мне не нужно ожерелье, – убеждаю я Алекса, когда сотрудница оставляет нас на минуту одних. Не сомневаюсь, что она отправилась искать мне что-то еще, над чем можно охать да ахать. Я провожу пальцами по ожерельям перед собой, задерживаясь на тех, что выглядят поскромнее.

– Ты не любишь жемчуг? – Он показывает на жемчужное ожерелье, проводя тонкими пальцами по всей его длине. Я чуть не заерзала на стуле. Не думала, что разглядывать украшения от Chanel это так романтично.

– Они иногда… слишком. Слишком большие. Не совсем мой стиль. – Я указываю на одно ожерелье. Тонкая нитка жемчуга с маленькой подвеской в виде переплетающихся букв «С». – Вот это мне нравится.

– Так и думал.

Я поднимаю взгляд, удивленная его реакцией, а еще больше тем, что Алекс обращает внимание на такое. Даже я не была уверена, что именно мне нравится, но поняла, что мне нравится что-то утонченное.

– Я наблюдал за тобой с момента, как мы сюда вошли, и заметил, что ты обращаешь внимание на что-то изящное.

Алекс прав. Мне нравится, что он так ко мне внимателен. Это плохо? Может быть. Возможно. Я не должна хотеть этого…

И все же хочу.

– Да, мне не нравятся крупные украшения.

– Я никогда не видел, чтобы ты их носила, – отмечает он.

– Стоит признать, что мы вообще не так уж часто виделись, – поддразниваю я.

– Может, купим тебе сумку? – Он меняет тему. Я на них уже посмотрела, но они неимоверно дорогие. Баснословно. По крайней мере, для моего скромного бюджета. – Может, черную? Это бессмертная классика. Мне мама миллион раз это говорила.

Как мило, что мама обсуждает с ним сумочки Chanel.

– Мне они, конечно, нравятся, но я никак не могу их себе позволить.

– А я могу. – Алекс кладет свою руку на мою. Его прикосновение отзывается шоком во всем моем теле. – Покупай все что хочешь. – Он нежно поглаживает мои пальцы. Я не могу сосредоточиться ни на чем, кроме этого.

– Я ничего не хочу.

Мой голос дрожит. Алекс наклоняется ближе, его голова совсем рядом с моей:

– Мы все чего-то хотим. Я уверен, здесь много такого, что тебе понравится.

Наши лица так близко. На расстоянии поцелуя. Я возвращаюсь в то время, когда ему было четырнадцать и мы впервые поцеловались. Он коснулся моего лица нежными пальцами; его взгляд был прикован к моим губам. Я помню, как это было романтично. Прямо как в книге или фильме. Но, может, будучи подростком, я слишком идеализировала этот момент.

– Я не собираюсь тратить тысячи твоих долларов только потому, что мне что-то понравилось.

– Мы что-нибудь купим. За этим мы сюда и пришли. Не хочешь выбирать – я выберу сам. Но ты выйдешь отсюда с огромным пакетом обновок. А может быть, с двумя, – угрожает он с таким решительным лицом, как будто убедиться, что я куплю что-нибудь от Chanel, – цель его жизни.

Мы продолжаем рассматривать украшения, потом мне надоедает, и я перехожу к сумкам. Я нахожу классическую сумку – стеганая, кожаная, с золотой застежкой. Без шуток, у меня перехватывает дыхание. Она не нужна мне, но я от нее в восторге, и Алекс просит отложить ее, чтобы ее никто не купил.

Я чувствую себя сказочной принцессой, а он – мой принц-спаситель.

Сотрудница выносит кошельки. Я выбираю светло-розовый. Он не такой серьезный в сравнении с сумочкой и не совсем к ней подходит, но это неважно.

Я вошла в раж.

– Мистер Уайлдер попросил показать вам это ожерелье, – говорит сотрудница, когда я снова оказываюсь в отделе с украшениями. И снова – смотрю на него невидящими глазами, в голове туман. Совсем не могу сосредоточиться. Накатывает усталость – перелет и убийственная девятичасовая разница во времени дают о себе знать.

– О, оно просто прекрасно, – восхищаюсь я, когда вижу представленное мне ожерелье. Длинная серебряная цепочка со стразами в виде цветов камелии, по два с каждой стороны и один посередине. Не слишком крупные и совсем не броские. А камелия была любимым цветком Коко. – Можно мне примерить?

Она протягивает мне украшение, я надеваю его и подхожу к зеркалу, чтобы рассмотреть его. Смотрится великолепно на моем черном свитере. Камелии блистают в свете ламп.

– Мне очень нравится.

– Мистер Уайлдер настаивает, что оно ваше, – сияет сотрудница, сложив руки за спиной и соединив ладони. – Он такой романтичный, правда?

Да, наверное, это так. Даже не знаю.

– Определенно, – не спорю я, а лишь широко улыбаюсь и восторженно киваю. – И безусловно щедрый.

Я подхожу к ней и возвращаю ожерелье.

– Ваше кольцо просто великолепно, – восторгается она, взяв мою левую руку, чтобы рассмотреть камень поближе. От света в магазине он сияет еще краше. – Чудесный бриллиант. Не огромный, как часто бывает, мне так нравится! И когда вы собираетесь пожениться?

– О, я пока точно не знаю, – я нервно смеюсь и поджимаю губы. – Мы совсем недавно обручились.

Ну а что – это правда.

– Поздравляю! – Интересно, она когда-нибудь устанет улыбаться? – Эта поездка в Париж в честь праздника?

– Не совсем, у Алекса здесь дела, а мне посчастливилось его сопровождать.

– И правда, повезло, – соглашается девушка. – Сейчас я все упакую.

Другая сотрудница приносит мне бокал шампанского, и я осушаю половину одним глотком. Конечно, от этого моя и без того ватная голова совсем идет кругом. Время обеда давно наступило, и я умираю от голода. А еще я устала и с ума схожу от впечатлений. Алекс покупает мне сумочку, кошелек и ожерелье. Представить не могу, сколько все это может стоить.

А я ведь даже не его настоящая невеста. Почему он тратит на меня столько денег?

Неужели он чувствует себя обязанным за то, что я согласилась поехать с ним? Мы же в Париже! Это уже достаточная плата. Мне не нужны все эти вещи. Я даже попыталась показать себя с хорошей стороны и отказаться, но он не позволил.

Алекс куда-то делся – я брожу по магазину с зажатым между пальцами бокалом, улыбаюсь сотрудникам и громилам-охранникам с грозным выражением лица. Я разочарована: они не отвечают на улыбку.

Интересно, они дома такие же грозные?

Я