Запомни этот день - Моника Мерфи

наконец нахожу Алекса – он в соседнем зале, разговаривает с женщиной за кассой. Он протягивает ей кредитку. Оплачивает мои покупки.

Поворачиваю в другую сторону – не хочу, чтобы он меня сейчас видел. И не хочу видеть итоговую стоимость моих покупок.

Лучше мне ее не знать.

Через пару минут помогавшая мне сотрудница подходит ко мне, держа в руках два гигантских белых пакета с покупками. Я забираю их, и мы обмениваемся благодарностями. К нам подходит Алекс с легкой улыбкой.

– Ну что, готова идти? – спрашивает он, поблагодарив сотрудницу за помощь.

– Да. – Я поднимаю сумки. – Пожалуйста, скажи, что ты не купил мне ничего лишнего.

– Лишнего я ничего не купил. – Судя по выражению лица, он лукавит, но я слишком устала, чтобы спорить.

– Хочешь пойти куда-нибудь еще? – интересуюсь я, когда мы выходим из магазина.

– Нет, я бы лучше вернулся в отель. – Он жмурится, словно в ожидании моего гнева. Он потратил на меня столько денег и времени и ожидает, что я буду топать ногами и требовать еще больше покупок? Интересно, с кем же он раньше встречался? – Ты не против?

– Я устала и умираю от голода, так что мне подойдет что угодно, где можно перекусить. – Я приподнимаю сумки: – Спасибо за это. Все эти покупки много для меня значат. Но ты не должен был.

– Именно поэтому я захотел это все тебе купить. Потому что ты так усердно отказывалась. Получай от подарков удовольствие. Лично я именно этим и собираюсь заняться.

Уточнять, что именно он имеет в виду, я не стала. Мы идем к отелю, который находится в нескольких минутах ходьбы. Алекс берет у меня один из бумажных пакетов и говорит, чтобы я крепче держала оставшиеся – воры, как известно, вырывают пакеты дорогих магазинов прямо из рук. Я настораживаюсь, крепко сжимаю ручку пакета и оглядываю улицу. Мимо проходят люди, медленно проезжают машины. В принципе, для паранойи достаточно.

Когда мы возвращаемся в лобби отеля, я окончательно устаю и ощущаю сильный голод. Мы поднимаемся на крошечном лифте на наш этаж. Коридор, ведущий к номеру, кажется кошмарно длинным, и, как только Алекс открывает дверь, я протискиваюсь мимо него в номер, закидываю пакеты на ближайший стул, прохожу в спальню и плюхаюсь на кровать.

– Силы меня покинули, – сообщаю я, уткнувшись в подушку и обхватив ее руками. Кровать – просто райское облако, клянусь.

– Поспи, – предлагает Алекс из гостиной. Я слышу шуршание – он ставит третий пакет на стул. Наверное, нужно встать и примерить обновки, но мысль о том, чтобы встать с кровати, меня не привлекает категорически. Поэтому с места я не двигаюсь.

– Есть я хочу больше.

– Я закажу еду в номер.

– Правда?

Очень на это надеюсь. Приятно, когда можно на кого-то положиться. Конечно, у меня есть подруги, и мы друг о дружке заботимся. Но ведь кошмарно приятно, когда за тобой ухаживает мужчина. Балует тебя. Следит, чтобы ты хорошо отдохнула, поела, и это «да, детка, если хочешь, купи себе эту модную сумку Chanel, все для тебя».

Конечно, чтобы жить полной жизнью и даже покупать дизайнерские вещи, мужчина мне не нужен. Но с таким уровнем я сталкиваюсь впервые. Частный самолет в Париж, проживание в шикарном люксе в отеле Ritz, шопинг в Chanel. Как будто сон.

Сон, от которого не хочется просыпаться, хотя, конечно, придется.

– Что тебе заказать? – спрашивает Алекс, войдя в спальню с меню в руке.

– Не знаю, – сонно говорю я, закрывая глаза. Желудок урчит. Надеюсь, он не услышал. – Выбери что-нибудь.

– Что, например? – Он внимательно разглядывает меню. Ох, его это не разозлило.

– Не знаю. Я совершенно не привередлива. Выбери, что самому хочется, я все съем.

Мой голос стихает, точно я оказываюсь все дальше и дальше от Алекса. Это так странно. Никогда не испытывала того, что чувствую сейчас, – я как будто одновременно здесь и где-то далеко.

Спустя несколько минут – а может, всего пару секунд – кто-то просит меня немного подвинуться и накрывает меня одеялом. Это Алекс. Это точно он – я чувствую запах его одеколона. Я тянусь к нему рукой. Глаза все еще закрыты, сознание затуманенное. Мои пальцы обхватывают его запястье. Наверное, он снял пиджак и закатал рукава рубашки, потому что я чувствую его теплую кожу на запястье, гладком с внутренней стороны и покрытом волосами с тыльной.

– Спасибо, – шепчу я, сжимая его руку крепче. – За все.

Сначала он хранит молчание. Я не слишком удивила его своим прикосновением? Интересно, о чем он думает. Залезть бы к нему в голову. Но это бы лишило Александра Уайлдера загадочности, а я этого пока что не хочу.

– Не за что, – наконец отвечает он, когда я уже отпустила его руку, а он накрыл меня одеялом. Я прижимаюсь головой к подушке и клянусь, чувствую, как он нежно запустил пальцы мне в волосы.

Как будто в этом нет ничего необычного.

* * *

Проспав два часа, я выяснила, что Алекс тоже ложился подремать, по крайней мере так он мне сказал. Он проснулся раньше меня и уже заказал еду в номер.

– Я звонил им минут двадцать назад. Будут здесь с минуты на минуту, – отвечает он на мою попытку выяснить, что вообще происходит.

Когда я вошла в гостиную, он работал за ноутбуком. Я заснула в одежде, волосы взъерошены. Полагаю, тушь размазалась, а на щеке морщинки от наволочки (не забудьте, с вышитыми инициалами!), так что я наверняка выгляжу как полная развалина.

Ну и ладно. По нашей выдуманной истории он вообще собирается на мне жениться, так что пусть привыкает.

– Здорово. – Я плюхаюсь в одно из бархатных кресел. Жаль, что оно не очень мягкое. Надо было плюхаться к Алексу на диван, он определенно мягче. Идеален для плюханья. – По-прежнему умираю от голода.

Интересно, что он мне заказал. Хотя я так хочу есть, что мне все равно.

– Тебе лучше? – Он не отрывает глаза от ноутбука, а пальцы от клавиатуры.

– Да, немного. – Я наблюдаю за тем, как он читает что-то на экране, пытаясь вспомнить, куда дела телефон.

Черт возьми, мы в Париже. Да, у нас джетлаг, нужно было вздремнуть и все такое, но почему он работает не на балконе с видом на оживленные улицы и великолепную Вандомскую колонну? Это же легендарное место, а мы отсиживаемся в номере.

У меня хотя бы оправдание есть – я только проснулась. К тому же я впервые оказалась в шикарнейшем номере планеты.

– Работаешь? – интересуюсь я.

Он не поднимает глаз от