Герман Геринг: Второй человек Третьего рейха - Франсуа Керсоди

Весь июнь Гитлер, пребывавший в нерешительности, ездил по стране. Четырнадцатого июня он даже встретился в Венеции с Муссолини, хотя этот визит ничего не дал. После этого фюрер продолжил поездки по Германии, несколько раз встречался и разговаривал с Герингом, Гиммлером и Геббельсом. Двадцать первого июня он посетил Нойдек, где военный министр фон Бломберг дал ему ясно понять, что он сможет рассчитывать на поддержку армии только в случае уничтожения СА как политической силы. То же самое вскоре подтвердил и старый маршал Гинденбург: в случае, если Гитлер окажется не в состоянии обуздать своих штурмовиков, армия займется этим сама. Фюреру было о чем задуматься, но в течение нескольких дней, последовавших за этим предупреждением, он продолжал колебаться. Принятие же решения ускорила поступившая к нему вскоре двойная информация от гестапо и от «Центра исследований»: из докладов агентов и стенограмм прослушанных разговоров следовало, что Рём собрал своих людей вокруг Берлина для осуществления скорого государственного переворота. И вроде бы даже договорился со Шлейхером и Штрассером, которых Гитлер ненавидел, о формировании нового правительства после захвата власти. Чтобы информация выглядела более достоверной, Гиммлер и Геринг добавили подробностей: фон Шлейхер должен был стать канцлером, Штрассер – министром экономики, Рём – военным министром, Теодор Кронейсс[124] должен был вместо Геринга возглавить Министерство авиации, а принц Август Вильгельм в звании регента стал бы гарантией для монархистов. Наконец, заговорщики якобы заручились поддержкой Франции для исполнения своего замысла…

Этот доклад, в котором были умело смешаны правда и ложь, также получили разведслужбы рейхсвера. На самом же деле не существовало никакого союза между Рёмом, Штрассером и Шлейхером: цели у них были совершенно разные, взаимное доверие полностью отсутствовало. Участие Франции в заговоре было придумано только для того, чтобы заговорщики выглядели государственными преступниками в глазах фюрера. Наконец, если Рём действительно вынашивал планы путча и не делал из этого тайны, то сообщение о скором начале мятежа было надумано: на июль все штурмовики были отпущены в отпуск. Карл Эрнст, их руководитель в Берлине, готовился уехать в свадебное путешествие, а Рём даже отправился подлечить свой ревматизм в Бад-Висзее, курортный городок неподалеку от Мюнхена. Ничто из этого не указывало на грядущий государственный переворот, но дезинформацию подготовили специалисты, и она оказала сильное воздействие на Гитлера…

Двадцать седьмого июня, после появления этого подложного рапорта, группенфюрер СС[125] Йозеф (Зепп) Дитрих явился с визитом к начальнику Генерального штаба рейхсвера фон Рейхенау и попросил у него автоматы и ружья, а также транспортные средства для поездки «на юг Германии» семисот человек из возглавляемого им подразделения «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер»[126].

Двадцать восьмого июня Гитлер и Геринг находились в Эссене: они присутствовали на свадьбе гауляйтера Тербовена. Там статс-секретарь Кёрнер передал им поступившую из Берлина информацию, говорившую о том, что штурмовики готовятся захватить столицу. Кроме того, они якобы арестовали одного иностранного дипломата, что было строжайше запрещено. Гитлер пришел в ярость, вернулся в гостиницу и вызвал к себе обергруппенфюрера СА Виктора Лутце[127], и позже тот сделал в своем дневнике такую запись: «В номере отеля телефон звонил почти беспрерывно. Фюрер углубился в свои мысли, но было видно, что теперь ему придется действовать». Действительно, Гитлер крикнул своим спутникам: «Хватит, надоело, надо показать пример!» Геринг получил приказ вернуться в Берлин и быть готовым перейти к действиям с получением сигнала «Колибри». После чего фюрер позвонил Рёму, грубо накричал на него из-за задержанного дипломата, затем сообщил, что намерен лично прибыть в Бад-Висзее, чтобы выступить через день, в 11 часов, перед руководителями групп СА. Довольный Геринг вернулся в Берлин, где привел в боевую готовность личную полицию и специальное вооруженное формирование СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер»; потом он взял в свои руки полную власть в Пруссии и направил секретные инструкции командующему войсками СС в Силезии: по его сигналу тот должен был арестовать основных руководителей СА в этой провинции и занять их штаб-квартиру…

Гитлер, охваченный возбуждением, больше не мог сидеть на одном месте. Днем 29 июня он посетил рабочий лагерь в Вестфалии, потом отправился в Бад-Годесберг, куда вечером к нему приехал Пауль Кёрнер с последней информацией от Гиммлера и Геринга. Кёрнер сообщил, что командир штурмовиков Берлина Карл Эрнст вместо поездки в Бад-Висзее намеревается утром следующего дня отдать приказ о захвате главных государственных учреждений. «Это же путч!» – закричал Гитлер, даже не удосужившись проверить достоверность информации. Впрочем, несколько минут спустя он узнал, что 3000 подвыпивших штурмовиков проводят шумную демонстрацию на улицах Мюнхена… Фюрер обладал свойством внезапно прекращать колебаться и принимать неожиданные решения. И тогда он поступил точно так же[128]: приказав Зеппу Дитриху немедленно прибыть в Мюнхен с его людьми из «Лейбштандарт», Гитлер сел в «Юнкерс-52» в начале третьего ночи вместе с Лутце, Геббельсом, Брюкнером, Шаубом и имперским шефом прессы Отто Дитрихом. Зарождавшемуся дню, 30 июня 1934 года, предстояло стать датой массовой резни, получившей название «ночь длинных ножей»[129].

В 4 часа утра самолет приземлился на аэродроме Обервизенфельд неподалеку от Мюнхена. Серым ветреным утром под моросившим дождем фюрера встречали представители НСДАП и армии; он вышел из самолета в черном кожаном пальто, с очень бледным лицом. Гитлер смотрел прямо перед собой и бормотал: «Сегодня самый мрачный день в моей жизни, но я поеду в Бад-Висзее и жестоко всех накажу». По прибытии в Мюнхен он выскочил из машины перед Министерством внутренних дел Баварии и вбежал в здание в сопровождении гауляйтера Вагнера[130] и небольшой свиты. Попавшихся на пути двух руководителей баварского СА, обергруппенфюрера Шейнгубера и группенфюрера Шмидта, находившийся на грани истерики Гитлер грубо оттолкнул, затем сорвал с них знаки отличия с криком: «Вы арестованы и будете расстреляны!» Около 6 часов утра фюрер, все еще кипевший от ярости, вышел из здания министерства и сел в машину. Поскольку люди из «Лейбштандарт» еще не прибыли, его сопровождали лишь девять телохранителей, а также Геббельс, Лутце, Брюкнер и Дитрих[131]. Но он все равно велел своему шоферу Эриху Кемпка немедленно ехать в Бад-Висзее.