Экономика творчества в ХХI веке. Как писателям, художникам, музыкантам и другим творцам зарабатывать на жизнь в век цифровых технологий - Уильям Дерезевиц

потому что гастролировала со старыми компакт-дисками. Но такие вещи случаются со многими не особо известными авторами, сказала она. «Ты ведь все время сводишь концы с концами, и поэтому очень уязвим. Главное – сделать так, чтобы это не помешало работе».

Как бы то ни было, Колл не теряла оптимизма. Она снова вышла замуж и поселилась в Джуно, другом маленьком городке с развитой культурой. Здесь она принялась строить карьеру с опорой на сообщество, заодно преподавая в государственных школах. Мэриан застала уже пять или шесть крупных перемен в музыкальном бизнесе – ей кажется, что они происходят каждые пару лет: компакт-диски, загрузки, краудфандинг, потоковая передача, лицензирование. «Одиночке проще, – утверждает она, указывая на большие коллективы, – я могу быстро приспособиться к новым обстоятельствам, и это не будет слишком накладно».

* * *

К двадцати семи годам Джессика Будро практически завершила гастрольную деятельность. Она выступала в амплуа энергичной и бескомпромиссной «бунтарки» – солистка и гитаристка хард-рок группы из Портленда, штат Орегон, – Summer Cannibals, названной в честь песни Патти Смит[51]. Коллектив сформировался в 2012 году, два альбома – в 2013 и 2015 годах – выпустил самостоятельно, а третий записал в 2016-м на легендарном инди-лейбле Kill Rock Stars, и неустанно гастролировал – как самостоятельно, так и с более известными исполнителями.

Будро описывает, на что похожа жизнь во время турне. Музыканты останавливаются в дешевых отелях, все четверо в одной комнате, и стараются покупать еду в магазинах, избегая фаст-фуда, употребляя по возможности овощи. Бывает, что их кормит заведение. «Иногда в отелях бесплатные завтраки, – рассказывает она. – Они ужасные, но есть можно». В фургоне люди, как правило, проводят много времени со своими iPhone. Будро решает судоку, что помогает ей расслабиться (она страдает от приступов тревоги), а также занимается другой оплачиваемой работой – написанием текстов на заказ или дизайном, хоть в таких условиях это не слишком просто. Группа старалась выстраивать четкий распорядок дня, но никому не удавалось его придерживаться. «Время от времени необходимо все-таки куда-нибудь выбраться и поужинать вместе, – говорит Джессика. – Если выдавался выходной, то мы устраивали поход в кино». Но музыканты стараются, чтобы свободных дней было поменьше – в идеале не больше одного или двух за три-четыре недели выступлений. Так что большую часть времени занимают концерты, сон и поездки. А как насчет шумных вечеринок после выступлений? «Никак, – смеется Будро, – совсем никак».

К 2016 году Будро, участвовавшая в турне с одной из групп, у которых Summer Cannibals выступали на разогреве, зарабатывала достаточно, чтобы сводить концы с концами. «Но чего это стоило? Представьте: ты не бываешь дома, у тебя не хватает сил заниматься чем-то еще и даже думать о другом, настолько ты вымотан», – объясняет Джессика. Добавьте к этому однообразные интервью, необходимость снова и снова рассказывать свою историю, жутковатых типов, которые все время тебе пишут. «У тебя остается все меньше и меньше времени для творчества, и работа постепенно вытесняет и его, и твою индивидуальность».

В 2016 году Будро осознала, что хотела совсем другого. Первоначально она планировала заняться написанием песен профессионально. Она сочиняла тексты с подросткового возраста, исписывая блокнот за блокнотом у себя в спальне. Ей принадлежит авторство всех песен Summer Cannibals. Джессика дотошна в своем подходе к ремеслу, потрясающе работоспособна – помимо прочего, она занимается игрой на гитаре по нескольку часов в день, – и вообще считает себя «очень разносторонним человеком». Когда я беседовал с ней через год, в конце лета, она работала над своим третьим с января альбомом: один был написан для группы, а два – для ее сольного проекта. В последнем было кое-что новое – поп-песни, чтобы продемонстрировать универсальность потенциальным покупателям, да и просто для разнообразия. «Иногда не хочется привередничать», – говорит она. В прошлом, довольно тяжелом году, она обратилась к Карли Рэй Джепсен, Мадонне, Уитни Хьюстон – исполнителям, песни которых заставляют улыбаться и двигаться. «Принятие этой части меня действительно дало мне сил, я этого не ожидала», – замечает Будро.

Будро планировала переехать в Лос-Анджелес, одно из мест, где следует поселиться, если рассчитываешь стать профессиональным автором песен. Она встречалась с местными представителями музыкальной индустрии, разговаривала с парнем из BMI[52], который собирался познакомить ее с партнером-райтером[53]. В конце концов, она решила, что избрала неверный путь. Джессика предпочла остаться в Портленде, где у нее была поддержка, и рассмотреть иные варианты. Поскольку она давно интересовалась продюсированием, ей пришла в голову мысль записать три альбома Summer Cannibals – в разных студиях, чтобы посмотреть, как другие подходят к процессу. Она узнала много нового – в частности, выяснилось, что в городе, полном студий, нет ни одной женщины-продюсера или звукорежиссера. Джессика решила это изменить. «Вот какой я вижу себя в будущем, – говорит она. – Я каждый день хожу на работу и помогаю другим артистам обрести свой голос. Я вижу, что хочу работать с молодыми девушками, которые никогда не были в студии с другой женщиной, и которыми всегда руководили парни». Кроме того, Будро понимает, что музыканту «больше нельзя заниматься чем-то одним. Приходится быть разносторонним: играть, писать, микшировать, сводить, брать на себя коммерческую работу – быть готовыми взяться за что угодно».

На момент, когда я готовил рукопись к публикации, Summer Cannibals собиралась в очередное турне по западным штатам: двадцать шесть выступлений за тридцать дней.

* * *

Когда я впервые искал в Google Чарли Фэй, молодую исполнительницу, которую заметил в документальном фильме «Лавочник» (The Shopkeeper) об остинском продюсере Марке Холлмане, я подумал, что нашел не того человека. Певица, которую я искал, предпочитала печальные песни в стиле американа под акустическую гитару. А нашел я лидера Charlie Faye & The Fayettes – герл-бэнда, исполняющего музыку в духе мотаунского ритм-энд-блюза[54], с продуманными сценическими образами и отработанной хореографией. Короче, полная противоположность. Чарли Фэй пела композиции с такими названиями, как «Горечь» (Bitterness), «Страдания и старые боли» (Heartaches & the Old Pains) и «Девушка, которая плакала от любви» (Girl Who Cried Love). Charlie Faye & The Fayettes исполняют «Еще увидимся» (See You Again), «Милые эсэмэски» (Sweet Little Messages) и «Зеленый свет» (Green Light: «Детка, это зеленый свет: / Я говорю “да”, а не “возможно”»).

Фэй объяснила, как это вышло. Она пришла к музыке поздно, в колледже, когда начала брать уроки игры на гитаре и мандолине, изучая блюграсс и фингерстайл-блюз[55]. Несколько лет спустя, в 2006 году, переехала в Остин, подрабатывала няней и официанткой. В 2010 году отправилась в турне «Путешествия с Чарли» (Travels with Charlie), посетив десять городов за десять месяцев и записав десять песен с десятью местными коллективами, – и несмотря на то что успешно завершила кампанию для проекта на Kickstarter, сдала квартиру в аренду