Уроки плохих манер - Сюзанна Энок

— Как ваша нога? — поинтересовался Соммерсет. Бартоломью посмотрел на герцога:

— Я бы предпочел, чтобы вы перешли сразу к нашей беседе, вместо того чтобы бродить вокруг да около.

Холодные серые глаза смотрели на Бартоломью.

— Я очень редко так поступаю. Так как ваша нога?

— Кажется, заживает. Я уже чувствую пальцы. Спасибо, что спросили. Ключ вернуть вам или Гиббсу?

— Я пригласил вас в свой клуб не по рекомендации Ост-Индской компании и посему не обязан просить вас покинуть его из-за выдвинутых ею обвинений. — Герцог подался вперед. — Но если вы намерены прятаться здесь до тех пор, пока все вокруг не позабудут о том, что вы служили в Индии, я этого не позволю.

— И не собираюсь, — ответил Бартоломью. — И мне нет никакого дела до того, что думают другие.

— Когда скандал утихнет, милости прошу занять вашу прежнюю комнату. Подождите неделю. От силы — две.

— Угу. А потом разразится очередной скандал, когда сын какого-нибудь лорда, отправившийся в Индию на поиски богатства, пропадет или будет найден мертвым. — Бартоломью сжал пальцы в Кулак. — Я не понимаю, как Ост-Индская компания могла предать память безвременно почивших храбрых солдат и, прекрасно зная причину их гибели, отправить в Индию других несчастных.

— Потому что божество, которому они поклоняются, имеет на себе изображение короля и отчеканено из серебра. — Соммерсет оглядел помещение. — И что вы намерены теперь делать, Толли?

— Наверное, попытаюсь отыскать других англичан, не понаслышке знающих, кто такие «душители», и постараюсь убедить их поддержать меня.

Герцог улыбнулся:

— Возможно, и я наведу справки. Есть в штабе конногвардейского полка люди, которые мне кое-чем обязаны. Документы, хранящиеся там, были бы нам очень кстати.

— Но ведь вы наживете себе недоброжелателя в лице этой чертовой компании, — заметил Бартоломью. Еще одна пара глаз и ушей будет не лишней, но полковник не хотел, чтобы кто-то ввязывался в скандал, не до конца осознавая последствия.

— Думаю, я сумею за себя постоять. — Соммерсет придвинул стул ближе. — Удивительно, но я вдруг весьма заинтересовался девушкой, что заставила вас задуматься о танцах. Каковы ваши успехи на этом фронте?

Бартоломью пожал плечами, намеренно придав лицу безразличное выражение.

— Она по-прежнему танцует. И не любит скандалы.

— Жаль, — покачал головой герцог. — Благодаря знакомству с ней ваш характер, кажется, улучшился.

— Да, напрасные надежды иногда творят чудеса. Но теперь я крепко стою на ногах. Ну по крайней мере на одной.

— Я не рекомендовал бы вам выезжать из дома слишком часто. Если узнаю что-либо интересное, непременно дам вам знать.

— Спасибо, ваша светлость.

Соммерсет поднялся со своего места.

— И еще один небольшой совет, полковник. Не стоит прятаться в своей берлоге. Чем меньше люди вас видят, тем убедительнее им покажутся обвинения против вас. Нравится это Ост-Индской компании или нет, но ваши раны — живое свидетельство того, что вопреки их заверениям в Индии не все ладно.

Так и было. Но и Лондон на поверку оказался не намного безопаснее.

К счастью, Лакаби оказался на подъездной аллее как раз в тот момент, когда у ворот Джеймс-Хауса остановился нанятый Бартоломью экипаж.

— Что это вы разъезжаете по городу, полковник? — спросил камердинер, подходя к экипажу, чтобы помочь своему хозяину выйти.

Однако Бартоломью оттолкнул слугу, едва оказавшись на земле.

— Полагаю, вы хотели сказать: «Добро пожаловать домой, сэр, не привезти ли вам кресло?» — на что я ответил бы: «Да, благодарю вас».

— Вы все сказали за меня, так что пойду за креслом.

Но не успел камердинер вернуться в дом, миновав обиженного Грэма, как на ступенях появился Стивен.

— Где ты был, черт возьми?

Похоже, все вокруг пели одну и ту же песню.

— Ездил на ленч.

— А ты не подумал о том, что мы будем беспокоиться, и о том, что нужно оставить хотя бы записку?

— Упустил из виду. — Бартоломью шумно вздохнул. — Извини.

— Тогда я… Ну ладно, извинения приняты. Позволь помочь тебе подняться в дом.

— Я не нуждаюсь в твоей помощи.

Стивен обхватил брата за талию и фактически втащил по ступеням в холл.

— А я не спрашиваю разрешения.

Высвободившись из объятий брата и внимательно посмотрев на него, Бартоломью произнес:

— Ты слишком сердит сегодня.

— Пока тебя не было дома, мы приняли несколько посетителей, пожелавших оказать нам поддержку и убедить в том, что они в тебя верят. Очень жаль, что они не смогли услышать слов благодарности от тебя лично.

Бартоломью был не в том настроении, чтобы принимать посетителей, но его занимало другое.

— И кто же именно пожелал оказать мне содействие? — На мгновение он представил себе прекрасные глаза цвета океана и медовые волосы. Если Тереза передумала и решила его поддержать, стало быть, она та единственная, предназначенная ему судьбой. Бартоломью так хотелось, чтобы она передумала.

— Хэмфри, лорд Альберт, — начал перечислять Стивен, — мистер Поупджой, Уэллеры, тетя Пат…

— Уэллеры? — перебил брата Толли.

— Да. Так любезно с их стороны, несмотря на то что они знакомы со мной всего год, а с тобой и вовсе пару недель. Леди Агнес так искренне возмущалась действиями Ост-Индской компании.

— Понятно. А Тереза?

— Ей нездоровилось утром. За тот год, что я женат на ее кузине, я заметил, что она старается держаться в стороне от… беспорядков.

Вот как это теперь называется. Беспорядки. Вежливое определение того, что сейчас происходит. И все же, несмотря на то что Бартоломью понимал причины, заставившие Терезу остаться дома, и глубоко симпатизировал ее чувству ответственности за смерть родителей, он предпочел бы, чтобы она была здесь, рядом с ним.

— Ты останешься, — спросил Стивен, — или намерен вновь исчезнуть?

Соммерсет дал Толли весьма дельный совет и тем не менее фактически прогнал из клуба.

— Решай сам, Стивен, — произнес наконец Бартоломью. — Я намерен защищать свою репутацию и честное имя своих подчиненных, но последствия будут не слишком приятными. Если я останусь здесь, скандал затронет и других обитателей Джеймс-Хауса.

Стивен долго стоял, устремив взгляд в глубь дома. По крайней мере он воспринял слова брата серьезно.

— Чем больше я читаю о том, что вера в существование «душителей» смешна и нелепа, — медленно произнес Стивен, — тем больше благодарю Провидение за то, что тебе удалось выжить.

— Стивен, ты…

— Если бы ты был убит или пропал без вести, я, прочитав чушь, написанную руководителями Ост-Индской компании, ринулся бы требовать у них ответа. Но ты жив, и могу лишь представить справедливый гнев тех людей, чьи родные не вернулись домой. — Виконт перевел дыхание. — Ты останешься здесь, Толли, даже если мне придется для этого оторвать все перила и выбросить из дома все трости и инвалидные кресла. Это ясно?