Странная Салли Даймонд - Лиз Ньюджент

исправлениями; замечания учительницы были написаны красной ручкой. Написанного самим Ранджи было почти не видно. Он попросил меня делать домашнюю работу за него, и я чуть не поддался соблазну таким образом заслужить его дружбу, но вместо этого предложил помочь. Ранджи должен был скоро уйти из школы, чтобы стать помощником на стройке. Ему предстояло получить школьный сертификат.

Мы сидели друг напротив друга за кухонным столом, и я объяснял ему тесты по английской грамматике и задачки по математике. Он быстро учился.

– Почему ты не мог выучить все это в школе? – спросил я.

– Был слишком занят собственной шкурой. – Он объяснил мне, что в другой части Роторуа идет война между бандами, но он старается держаться от них подальше. Хотя он всего наполовину маори, белые ученики предполагают, что он тоже должен принимать участие; а банды маори ненавидят его за то, что он уклоняется. Ранджи показал мне свежие синяки от побоев на руках. Теперь школа казалась не такой уж привлекательной.

– Я появляюсь на уроках, ни с кем не разговариваю, а потом ухожу. Раньше я зависал в молочке с девчонкой, которая мне нравилась, – «молочкой» называли магазин на углу, где я часто видел подростков, – но ее брат нашел меня в школе и поколотил.

– Не думаю, что когда-нибудь смогу завести девушку или жену.

– Никаких перепихонов? Никогда? Паршиво, чувак.

– Значит, у тебя тоже нет друзей?

– Похоже, что нет.

Я улыбнулся.

Отец ничего не знал о моем новом друге. Я тщательно заметал все следы пребывания Ранджи, даже смывал за него унитаз, потому что он почему-то каждый раз забывал это делать. Я сказал ему, что отец не желает видеть его у нас дома. Этому он совсем не удивился, но приятно поразился тому, что я не против его визитов.

В пятницу, 10 декабря 1982 года, у Ранджи был короткий день в школе, и он решил отметить окончание своего обучения. Ему дали несколько свободных дней перед экзаменами на школьный сертификат. Жаркое Рождество по-прежнему казалось мне странным концептом, но мне нравилось. Ранджи зарулил на свою подъездную дорожку, а потом перемахнул через забор. Он показал мне записку от учительницы.

«Огромный прогресс, – писала она. – Ранджи в этом году очень старался. У мальчика блестящее будущее».

Он скакал и свистел, как ковбой, поднимая голыми ногами пыль. Ранджи не носил летом обуви. Как и многие ребята в городе.

– Спасибо, чувак, смотри, что ты для меня сделал! Учительница сказала, я легко разделаюсь с этими экзаменами!

– Ты сам все сделал, Ранджи, ты это сделал! – И это правда было так.

У меня возникла идея.

– Пойдем искупаемся в озере, чтобы это отпраздновать.

Тогда у него тоже возникла идея.

– У меня с купанием не очень, но зато у меня есть пиво. Так что пойдем окунемся! – Он ударил меня по плечу. Как я понял, это был вполне дружеский жест, но я сразу отшатнулся от него.

– Не трогай!

– Извини, чувак, забыл.

Поход на озеро был ошибкой. Вся эта дружба была ошибкой, и во всем виноват только я. Но я никогда в жизни не чувствовал себя счастливее, чем по пути к источникам в тот день. У меня был настоящий друг, благодарный мне за помощь. Мы собирались повеселиться и выпить пива, как взрослые. Несколько месяцев назад мне исполнилось пятнадцать, и я знал, что пить алкоголь до двадцати – незаконно. Отец пришел бы в ярость, узнай обо всем этом, но в тот момент мне было все равно.

Мы дошли до горячих источников и переоделись в плавки, стоя спиной к спине, чтобы заверить и себя, и друг друга, что мы не геи. Но я все равно не мог не обратить внимания на фигуру Ранджи. Он был сложен как мужчина. По сравнению с ним я выглядел щуплым, тощим и бледным. У него были не только синяки на руках, но еще и маленькие кольцеобразные шрамы на груди. Я не удержался и ткнул в них пальцем:

– Откуда это?

– От моей сучки-мамаши, – фыркнул он. – Поэтому я не плаваю. Никогда не мог снять футболку в школе, потому что начинали задавать вопросы. Это сигаретные ожоги.

– Она тебя жгла?

– Да, когда я был мелким, сука долбанутая. Я даже не знаю, где она сейчас – наверное, в тюрьме. Никому не говори. Но, по-моему, я могу доверять тебе, пакеха.

Кажется, «пакеха» значило «белый человек». Приятно, что он доверяет мне.

– Кому я скажу? Вообще, звучит похоже на мою мать! – Я был поражен, что именно это у нас оказалось общим: безумные и опасные матери.

– Да? Мне казалось, ты сказал, что она умерла?

Я не вспоминал о ней уже несколько месяцев. Ранджи был моим лучшим другом, моим единственным другом. Он рассказал мне свой секрет. Почему я не могу рассказать ему свой?

– Наверное, лучше бы так и было. Нам пришлось бежать из Ирландии, потому что она рассказывала неправду про моего отца.

Я рассказал Ранджи всю историю, пока он открывал нам две банки пива. Я сделал большой глоток из своей банки, ожидая, что это будет что-то типа апельсинового сока, но вкус оказался отвратительным: думаю, примерно такие на вкус стариковские ноги. Я выплюнул жижу в траву.

Ранджи рассмеялся.

– Да ладно? Ты никогда не пробовал пива?

Я покачал головой, но потом попробовал отхлебнуть еще раз.

– Салют, братан! – сказал Ранджи.

Я не хотел больше пива и оставил остальные пять банок ему.

– Как по мне, это неправильно, – заметил он, когда я рассказал ему, как остался с матерью на выходные. – Не стоило пинать маму, особенно если она была беременна.

Я пожал плечами.

– Отец сказал, что можно.

– По мне, это неправильно, – повторил Ранджи, и мне стало неудобно. Я уже пожалел, что все ему рассказал.

– Тетя Джорджия говорит, что никогда нельзя бить женщин.

Я подумал о его старой тете, которая целыми днями убирается в чужих домах, а потом до ночи работает в баре. Не думаю, что отец придал бы особое значение мнению тети Джорджии. Почему Ранджи так высоко ценил женщин? Его тетя выполняла грязную работу, а мать была жестокой. Я сменил тему, и вскоре мы уже обсуждали сборную «Британских и ирландских львов», которые должны были приехать в Новую Зеландию следующей зимой. Я стал гораздо больше интересоваться регби с тех пор, как познакомился с Ранджи. Ему хотелось играть за школьную команду, но это не стоило измывательств, которые пришлось бы терпеть.

Я залез в горячий источник на мелководье. В самом глубоком месте вода доставала