Однажды ночью - Стефани Лоуренс

Что бы он ни чувствовал, наслаждение он получил. Огромное.

Когда дыхание восстановилось, Мартин оглядел Аманду. Орхидеи так и не выпали из ее золотистых волос. Он действительно не собирался входить в нее, но теперь не жалел о том, что не сдержался. Как можно сожалеть о радости быть в ней, об удовольствии обладать ею и видеть, как она капитулирует!

Поцеловав ее в висок, он прошептал:

– Скажи, что выйдешь за меня.

– А?

– Если ты выйдешь за меня, мы будем заниматься этим каждое утро и каждую ночь.

Аманда подняла голову и заглянула ему в глаза. В ней опять вспыхнул гнев. Она едва удержалась, чтобы не назвать его идиотом.

– Нет! – коротко ответила она, слезая с его колен и выбираясь из его объятий. – Я не выйду за тебя ради этого, – продолжала она, надевая сорочку. Надо же! Он обещает ей «все это», а ей-то нужно гораздо больше – за последний час она смогла в этом убедиться.

Мартин недовольно фыркнул и встал со скамьи.

– Так мы ничего не достигнем. Тебе все же придется выйти за меня. Не надейся, я не исчезну во мраке, чтобы дать тебе возможность подыскивать хорошего мужа.

– Отлично! – Аманда надела платье и повернулась к нему спиной. – Застегни.

Мартин едва не зарычал, но все же взялся за шнуровку.

– Если бы я не знал тебя, то назвал бы полоумной. – Завязывая последний узел, он спросил: – Ну объясни мне, почему ты отказываешься?

Одернув платье, Аманда повернулась к нему:

– А ты можешь предложить мне что-то особенное, то, что не даст никто другой?

Мартин нахмурился.

Аманда уперла пальчик ему в грудь.

– Когда ты поймешь это, вот тогда мы и поговорим. А пока я желаю тебе спокойной ночи. – Аманда решительно направилась к выходу.

Заворачивая за пальмы, она тайком взглянула на Мартина. Он стоял неподвижно, мрачный, сердитый, и смотрел ей вслед.

Глава 11

Аманда едва дотерпела до конца бала, ей хотелось поскорее вернуться домой и забраться в кровать. Наконец ее желание исполнилось, и она, задув свечу, облегченно откинулась на подушку. Вот теперь можно подумать.

Он любит ее – она почти уверена в этом. Именно любовь заставляет его обращаться с ней, как с мадонной. Как с той, кто владеет ключами от его сердца. Кроме страсти, в их встречах присутствует и что-то еще – более глубокое, сильное и могущественное, чем простая похоть. Правда, это трудно описать словами.

Она сразу почувствовала это, но дать определение не смогла, так как еще не знала любви – той самой любви, которая соединена с физической близостью. И вряд ли это может быть чем-то иным – а зачем тогда мужчине с его положением настаивать на браке?

Ради чести.

Аманда поморщилась. Он хочет, чтобы она именно так и считала. Но если это так, зачем понадобилась сегодняшняя встреча? Зачем соблазнять ее перспективой непрерывного физического наслаждения? Ведь он предложил ей свое имя, а она отказалась. Условности соблюдены, честь сохранена, не так ли?

Бормоча проклятия в адрес мужчин с их дурацкими идеями, Аманда взбила подушку. В прошлый раз после их соития у нее долго саднило между ног, а сегодня нет никаких неприятных ощущений. Она вздохнула, закрывая глаза.

Во всяком случае, она знает, чего хочет и чего требовать, прежде чем принимать предложение. Она хочет, чтобы он добровольно и прилюдно отдал ей свое сердце, прежде чем она согласится отдать ему тело и душу, принадлежать ему.

В библиотеке еще горел камин, когда Мартин вернулся из Ричмонда. Он налил себе бренди и улегся на любимую кушетку. На ту самую, где он впервые овладел Амандой Кинстер.

Лишил ее девственности – так будет правильнее, если смотреть с точки зрения общества. Следовательно, он должен жениться на ней. Все вполне логично. Для него.

Но не для нее.

Сделав большой глоток, он стал обдумывать свои шаги. На то, чтобы решить, стоит переубеждать ее или нет, времени он не тратил – это было и так ясно.

Он хочет жениться на ней. А ситуация требует от него этой женитьбы.

Следовательно, он так и поступит.

Для него поводов достаточно. А то, на что она намекала в своем дурацком вопросе, пусть остается за скобками – очевидно, в ней взыграл присущий всем женщинам бессмысленный идеализм.

Так что дальше? Пригласить ее на прогулку верхом?

Мартин посмотрел на часы, подсчитывая, когда Аманда добралась до дома. Представил ее в постели… в своей кровати.

Прогнав непрошеное видение, он решил подождать до послезавтра – целых тридцать часов ожидания! Ясно, что ни ожидание, ни прогулка ему ничего не дадут. Но ему надо увидеть ее в обстановке, подходящей для его аргументов другими словами, подходящей для соблазнения. Он честный человек и, как того требует честь в подобной ситуации, должен использовать все имеющееся в его распоряжении оружие для того, чтобы она передумала и смирилась с предлагаемым им выходом, который в полной мере соответствует общепринятым нормам.

Мартина не беспокоило, что он использует поверхностные аргументы, основанные исключительно на рационалистическом объяснении своих действий. Он был избалован. В юности, когда был богатым и разудалым красавцем, и сейчас, в более зрелом возрасте, он не привык слышать «нет» из уст женщины.

А у Аманды это, очевидно, самое любимое слово.

Допив бренди, Мартин взглянул на стопку приглашений, которые Джулс, как всегда, сложил на каминной полке. Бедняга свято верит в то, что место его благородного господина – в высшем свете, и постоянно подталкивает его к возвращению туда, складывая приглашения на камине. Однако у Джулса маловато авторитета. А вот…

Мартин вздохнул, отставил стакан, встал и, подойдя к камину, взял в руки стопку.

Огромное количество приглашений позволило ему выбрать по одному приему на вечер, причем в те дома, где его хорошо знали еще по прошлым временам и где на его появление не обратят особого внимания.

На следующий день он прошел в сад, окружавший дом Калдекоттов, и спокойно поднялся по лестнице на террасу, соединенную с бальным залом. Играли вальс. Мимо него прошла пара. Молодые люди о чем-то шептались и даже не посмотрели на него.

Мартин через высокие стеклянные двери вошел в бальный зал и оглядел помещение, уверенный в том, что мало кто узнает его. Ведь он не появлялся здесь долгих десять лет, а дамы, которые еще помнят его, предпочтут сохранить их знакомство в секрете. И вообще разумнее будет держаться в тени.

Память не подвела Мартина: бальный зал окружала галерея, на которую вели четыре лестницы по углам. Лавируя между гостями, он пробрался к ближайшей. Широкая галерея была предназначена для променада – именно этим и занимались несколько пар. Здесь царил полумрак, так как галерея специально не освещалась. Отличное место для наблюдения за залом.