Дьявол в быту, легендах и литературе Средних веков - Александр Валентинович Амфитеатров

спустились в глубокий-глубокий овраг. Солдат с генералом остановились и принялись сухари глодать; не успели покушать, как глядь — мимо их на старом короле два черта дрова везут — большущий воз! — и погоняют его дубинками: один с правого боку, а другой с левого.

«Эй, господа нечистые, — закричал солдат, — освободите мне этого покойника хоть на малое время; нужно кой о чем его расспросить». — «Да, есть нам время дожидаться. Пока ты будешь с ним разговаривать, мы за него дрова не потащим». — «Зачем самим трудиться, вот возьмите у меня свежего человека на смену». Черти мигом отпрягли старого короля, а на его место заложили в телегу генерала и давай с обеих сторон нажаривать: тот гнется, а везет. Солдат спросил старого короля про его житье-бытье на том свете. «Ах, служивый! плохое мое житье. Поклонись от меня сыну да попроси, чтобы служил по моей душе панихиды: авось Господь меня помилует — свободит от вечной муки. Да накрепко ему моим именем закажи, чтобы не обижал он ни черни, ни войска; не то Бог заплатит». — «Да ведь он, пожалуй, веры не даст моему слову; дай мне какой-нибудь знак». — «Вот тебе ключ, как увидит его — всему поверит». Только успели они разговор покончить, как уж черти назад едут. Солдат попрощался со старым королем, взял у чертей генерала и отправился вместе с ним в обратный путь. Приходят они в свое королевство, являются во дворец.

«Ваше величество! — говорит солдат королю. — Видел вашего покойного родителя — плохое ему на том свете житье. Кланяется он вам и просит служить по его душе панихиды, чтобы Бог помиловал — свободил его от вечной муки; да велел заказать вам накрепко: пусть-де сынок не обижает ни черни, ни войска. Господь тяжко за то наказывает». — «Да взаправду ли вы на тот свет ходили, взаправду ли моего отца видели?» Генерал говорит: «На моей спине и теперь знаки видны, как меня черти дубинками погоняли». А солдат ключ подает; король глянул: «Ах, ведь это тот самый ключ, от тайного кабинета, что, как хоронили батюшку, так позабыли у него из кармана вынуть». В другом варианте еще выразительнее:

«Что же с тобою отец наказывал?» — «Да велел сказать: коли ваше величество будете управлять королевством так же не по правде, как он управлял, то и с вами то же будет».

Вера в возможность посещения ада была очень распространена в народе, о чем свидетельствует великое множество шуточных сказок и анекдотов о разных плутах, которые, играя на этой струнке, дурачили глупых ханжей и суеверных баб. Рассказы эти бесчисленны в фольклоре безусловно всех европейских стран, а русский ими, кажется, богаче всех. «Сидит на печи старуха. Пришел солдат: «Бабушка, дай пообедать». Она дала ему пообедать. «А как тебя зовут, родимый?» — «Я — Тихон, с того света спихан». — «У меня там сынок Филатушка; повести, как живет там!» — «Он, бабушка, свиней пасет; ну, да и хлопотно ж ему: весь-то он оборвался, весь-то он обносился!» — «Ах, батюшки-светы! ну, служивый, я с тобой к сынку гостинец пошлю: унеси к нему шубу, поддевку да целковый денег». — «Хорошо, бабушка, унесу!» Взял шубу с поддевкой да целковый-рубль и ушел, куда сам знал. А старухин сын на ту пору за дровами в лес ездил; воротился он домой, старуха и говорит: «А ко мне весточка пришла от Филатушки!» — «Какая весточка?» — «Давеча приходил солдат Тихон, с того света спихан…» — «Коли так, — говорит сын, — прощай, матушка! я поеду по вольному свету; когда найду дурковатей тебя — буду тебя и кормить и поить, а не найду — со двора спихну». Повернулся и пошел в путь-дорогу».

Посещение могло совершиться двояким образом: телесно — путешествием и духовно — видением. Второй способ наиболее частый. Видениям ада подвергались обыкновенно люди, обретавшиеся либо в крайне возбужденном, экстатическом напряжении организма, либо, наоборот, ослабленные долгою болезнью или какою-либо другою причиною до полного упадка жизненной энергии, до летаргического состояния, похожего на смерть. Так видел ад ирландский монах св. Фурсей. После трех дней болезни ему явились два ангела, которым предшествовал третий с огненным мечом и сверкающим щитом, и повели его смотреть грозящие человечеству муки. Карл Толстый[252] однажды, ложась спать, услыхал страшный голос, сказавший ему: «Вот, Карл, сейчас душа твоя оставит тело и будет отведена, чтобы видеть суды Божии!..» Так и случилось. Альберих, сын одного барона в Кампании, в девятилетием возрасте подвергся обмороку, продолжавшемуся девять дней. За это время он, сопровождаемый св. Петром и двумя ангелами, успел осмотреть и ад, и рай. В 1149 году ирландский рыцарь по имени Тнугдал, человек нечестивый и безнравственный, был ошеломлен в драке со своим должником тяжелым ударом топора. Придя в себя, он рассказал, что побывал на том свете. Напротив, герои рыцарских романов — Угоне Альвернийский, Гверин Злополучный и рыцарь Оуэн — побывали в аду живою плотью и кровью, по следам Улисса и Энея, которых литературными потомками они были. Точно так же посетил ад Данте.

И в том и в другом случае посещение ада было небезопасно. Св. Фурсей всю жизнь носил следы от ожога адским пламенем. Демоны терпеть не могли видеть у себя живых пришельцев. Карла Толстого они пытались зацепить огненными крюками, а одного благочестивца из Нортумберланда, о котором рассказывает Беда Преподобный, едва не захватили раскаленными щипцами. То же самое в наших староверческих легендах. И, наконец, даже сам Данте признается, что без защиты Вергилия и небесного посланника ему не раз могло прийтись плохо от мрачных хозяев печального царства, как гостю неудобному и непрошеному. Так что посетителям, нисходившим в ад по непосредственной силе божественного милосердия, обыкновенно давался в охрану ангел-путеводитель.

Глава девятая

Адские муки

Ад существует для совместного наказания грешников и дьяволов, казнимых и палачей. Противоречивое существо Сатаны совмещает в себе качества и обязанности по первому взгляду, казалось бы, непримиримые. Первая причина зла в мире, неустанный подстрекатель греха и вечный соблазнитель душ, он в то же время оказывается и главным палачом человечества, карающим зло и искупающим грех чрез справедливое возмездие.

Нет в жизни человека проступка настолько мелкого, в уме — мысли настолько незначительной, чтобы демоны их не поймали и не сохранили