В прицеле – Олимпиада - Максим Шахов

Кирилл Демченко по рации связался с отцом:

— Алло, где ты, батько? Слышишь меня? Мы ушли.

— Слышу, сынку. Я тут недалеко, на мысу Опук. — Через наушник всем стоявшим на мостике было слышно, как генерал отдавал приказы. — Лупите смело, хлопцы, наших поблизости нет. Так, приказываю начать учебные стрельбы по объекту «четырнадцать-восемьдесят три-бис». Готовы? Пуск!

Катер продолжал удаляться от берега со скоростью взлетающего самолета.

— Мы так в Турцию не врежемся? — забеспокоился Поручик.

Они уже отошли от берега на большое расстояние. И тут далеко за кормой, там, где глубоко под землей укрывалась террористическая база Кючук-Кале, полыхнула вспышка, и высоко в небо устремился столб дыма. Следом пришел громкий низкий гул взрыва.

К взрыву ракетных боеголовок добавилась детонация складированной в подземельях новейшей пластиковой взрывчатки. А там, в глубоких бункерах, которые не смогли разрушить ни ракеты, ни детонация новейшей взрывчатки, остались навсегда замурованы последние неудачные создания Великого Пира.

— Хорошая взрывчатка, ядреная, — одобрил Поручик. — Я на всякий случай прихватил немножко. Я ведь человек военный. По мне, если ничего не спер, то, считай, день пропал.

И протянул Кэпу рулон свернутых эластичных розовых пластин, похожих на маленькие резиновые коврики…

14. ЧЕРКЕССКИЙ КОЗЫРЬ

Подмосковье, Ватутинки

Не успел вице-адмирал Старостин приехать на работу и войти в прохладный вестибюль управления, как был срочно вызван в кабинет начальника ФАРОСа. Генерал-полковник Ковригов выглядел озабоченным.

— Пришли сведения? И, конечно, плохие? — попробовал угадать Старостин.

Ковригов кивнул:

— Угадал, Григорич. Друзья из внешней разведки поделились. Сядь, а то упадешь. Ты сейчас весь свой рот разинешь. Знаешь, зачем Бормышев посещал руководителей стран «Большой восьмерки» и Китая?

Старостин опустился в кресло и развел руками:

— Ну откуда? Это Борман у нас пророк, а не я.

Генерал нахмурил брови:

— А если я тебе скажу, что тридцать восьмой саммит «Большой восьмерки» решено провести не в Гонконге, а в Сочи?

Вице-адмирал чуть не подскочил в своем кресле.

— Неужели Борман их всех уболтал?

— Получается, так. Имеет подход к людям. Даже к тем, что в Вашингтоне. Пользуется доверием. Видно, что не зря мужик кремлевский паек получает. Поэтому президент и вылетел в Сочи. И Бормана-младшего, к нашему счастью, с собой забрал. Для организации безопасности.

Старостин хлопнул рукой по столу:

— Стоп-стоп! Я что-то не понимаю. Ради чего такие сложности?

Ковригов замялся:

— Полагаю, наши хотят показать иностранцам олимпийские объекты, которые уже построены, ну и попросить субсидий на те, которые еще не построены. Ты ведь понимаешь, тут никаких денег не хватит. К тому же хотят немного приструнить китайцев, а то и вовсе прокатить. Ты чего-то боишься?

Старостин покачал головой:

— Провокации. Даджал пообещал сорвать Олимпиаду. Правда, про саммит он ничего не говорил…

Ковригов совсем расстроился:

— А конкретно что он может сделать?

Старостин задумался:

— Конкретно? Ну, например, задействовать черкесских экстремистов из Штатов и Турции. Они в последнее время сильно активизировались. Их поддерживают Грузия и Израиль.

Ковригов нетерпеливо перебил его:

— Это я и сам знаю. Твои ребята где сейчас?

— Группа Татаринова? В отпуске, где же еще? Кажется, собираются в Турцию.

— Нечего им в Турции делать, — буркнул начальник управления. — Пусть отправляются в Сочи. Патриоты должны отдыхать на родине.

Старостин постарался скрыть улыбку.

— Я передам, но ты же понимаешь… они в отпуске.

Генерал-полковник усмехнулся:

— Не дурак, понимаю. Надо уведомить премьера Правдина. Он тоже на юге отдыхает. Подводными раскопками занимается, античные амфоры на дне морском ищет…

Неожиданно в дверь постучали. Не дожидаясь ответа, в кабинет вошел адъютант.

— Начальник шифровального отдела с сообщением особой важности, — доложил он.

— Давай его сюда, — махнул рукой Ковригов.

Главный шифровальщик вошел, молча положил на стол перед начальником управления секретный документ и вышел.

Ковригов пробежал документ глазами и побледнел. Потом жестом подманил Старостина:

— Читай.

Тот впился глазами в бумагу. Текст гласил:

«Час назад в президентском номере отеля «Осман-Палас» покончил с собой Семен Яковлевич Бормышев. В оставленной предсмертной записке значилось: «Олимпиада в опасности». Факт самоубийства не подлежит сомнению. Мотивы устанавливаются. Полиция и администрация отеля держат эту информацию в секрете».

Старостин скомкал бумагу, положил в пепельницу и поджег. Потом тщательно измельчил пепел.

— А ведь это он нам с тобой оставил свое предсмертное сообщение, — сказал он после долгой паузы.

Оставалось только понять, что же такое совершил этот, безусловно, неглупый человек. Похоже, он сплел такую паутину, что сам же в ней и запутался. И сам предпочел разрубить узлы таким страшным способом. Или не сам?

Турция, Стамбул

Круизный лайнер «Мави Мармара» — «Голубое Мраморное море» — формально возил туристов, а на самом деле — «челноков» из Стамбула в Новороссийск и обратно. Когда-то он был флагманом «Флотилии свободы», которая пыталась прорвать израильскую блокаду Газы. В ходе столкновения с израильскими пограничниками теплоход получил повреждения. Теперь, после капитального ремонта, он снова вышел в море. Капитан судна, известный среди моряков под именем Капудан Кемаль, гордо взирал на море с капитанского мостика.

Справа и слева по борту медленно проплывали берега Босфора. Исторические памятники Стамбула давно скрылись за кормой. Небольшая одноместная каюта была до потолка забита коробками и тюками. Немного места осталось и для пассажирки. Женщина, ее звали Клавдия Шифер, упала на узкую койку и с облегчением вздохнула. Дела закончены, теперь на трое суток можно расслабиться. И всего за полтысячи баксов.

А через три дня — снова в борозду. Откровенно говоря, жизнь «челночницы» ее ужасно утомляла. Крутиться приходилось одной. А куда деваться? Муж не помощник. Когда Клавдию спрашивали о нем, она только обреченно махала рукой.

— Он что, пьет? — соболезнуя, спрашивали подруги.

— Уж лучше бы пил, — тяжело вздыхала Клавдия и умолкала.

На этом разговор прекращался. Да и что тут говорить?

От детей тоже помощи ждать не приходилось. Малы еще. К тому же сын — хулиган и двоечник. Дочка, правда, училась хорошо. Сейчас она была у бабушки в Туапсе. Клавдия собиралась по пути из Новороссийска заскочить за ней и забрать домой в Сочи.

Тянуть лямку ей приходилось одной. Правда, сейчас уже не приходилось таскать огромные сумки с одеждой и обувью. Сначала она перешла на более перспективную группу товаров, связанную со строительством. Эта отрасль стала развиваться с космической скоростью. Клавдия организовала поставки мягкой кровли, за что и получила прозвище Клавдия Шифер. Но из строительного бизнеса ее быстро выперли. Туда ринулись такие тяжеловесы, что тягаться с ними было просто несерьезно.

Но нет худа без добра. Во-первых, она осталась жива и на свободе. А во-вторых, в награду за понятливость новые хозяева отрасли позволили Клавдии оставить за собой небольшую нишу — отделочные материалы и аксессуары для бассейнов, бань и прочих помещений, предназначенных для культурного отдыха. В последнее время в окрестностях города Сочи, да и по всему побережью, такие стали расти как грибы.

Товары Клавдия закупала и отправляла контейнерами, сама же отбирала и возила только образцы. Но и их хватало, чтобы нажить грыжу и радикулит.

А в этот раз она не смогла устоять перед новой продукцией — пластиковыми розовыми ковриками для бассейна. Мокрые босые ноги по ним совершенно не скользили. На ощупь коврики были очень приятными, да и цвет радовал. Клавдия не удержалась и набрала с собой столько, сколько смогла увезти. Не привыкать на горбу тяжести таскать, авось не переломится. Зато она уже знала, кому предложит этот товар.

Ее сосед, Михалыч, построил в Красной Поляне целый банно-оздоровительный комплекс. Там у него и финская баня, и русская, и японская, и даже турецкая. А главная достопримечательность — открытые бассейны с видом на долину. Вот там-то таких ковриков и не хватает. Она созвонилась с Михалычем, и он так и сказал: «Привози сколько сможешь».

А если Михалыч сказал «привози», значит, привози. Он мужик серьезный. Говорят, бывшего президента Правдина борьбе учил. Не то самбо, не то карате.

Клавдия вытянулась на койке и постаралась расслабиться. Ей это почти удалось. Сначала она слегка задремала, а потом резко провалилась в глубокий сон. Но тут где-то рядом, буквально за стенкой, оглушительно, закладывая барабанные перепонки, грохнул выстрел, за ним другой. Со всех сторон послышались крики перепуганных людей. Клавдия села, плохо соображая спросонья, что происходит.