Маска времени - Мариус Габриэль

Уэстуорд нежно держал Анну в своих объятиях, пока она не пришла в себя. Наконец она отступила, крепко сжимая в руках книгу и бумаги, что передал ей Рам Синкх. Анна судорожно начала искать платок. Следы слез остались на дорогом костюме Уэстуорда:

– Простите.

– Но она действительно получит самый лучший уход, – убеждал ее Филипп. – Kapp Мемориал имеет персонал не хуже, чем любая больница этого профиля. И он абсолютно прав: травм здесь более чем достаточно.

– Знаю, – согласилась Анна, насухо вытирая слезы.

– Анна!

Обернувшись, она увидела Кемпбелла Бринкмана. Он входил в больницу в верблюжьем пальто, на котором не успел растаять снег. Он поспешил навстречу Анне, протянув вперед руки. Она преодолела первое чувство неловкости и позволила Кемпбеллу поцеловать себя в щеку. Бринкман имел изможденный вид.

– Мне сказали, что ты здесь. Почему не позвонила?

– Мистер Уэстуорд любезно предложил мне помощь, и я долетела из Стэплтона на его самолете, – начала Анна, а потом в замешательстве добавила: – Честно говоря, я не знала, освободили тебя или нет.

– Весь день я пытался дозвониться тебе в Майами.

Он не ответил ей относительно своего освобождения, а Анна не стала больше его спрашивать. Ситуация казалась крайне неловкой: ее не покидала мысль, что виновник несчастья – Кемпбелл, и она не могла заставить себя взглянуть ему в глаза. Он заметил замешательство и поэтому начал сам:

– Поверь, я не делал этого. Я ее любил.

Анна кивнула в ответ, но говорить не могла и не знала, что ответить на его слова.

– Я все объясню позже, – продолжил устало Кемпбелл. – Ты уже видела мать?

– Да.

– С доктором говорила?

Анна кивнула.

Наконец-то Кемпбелл удостоил Уэстуорда взглядом.

– Спасибо, что помогли, – сказал он сухо. – Ваше постоянное присутствие в этом деле вошло в привычку.

Уэстуорд вежливо кивнул в ответ:

– Думаю, что Анне нужен сейчас отдых и сон. Где она может остановиться?

– У меня, конечно, – сказал Кемпбелл. – В моем доме в Джипсэме для нее уже готова комната.

Анна отрицательно покачала головой:

– Спасибо, но я остановлюсь в квартире матери здесь, в Вейле, где всегда останавливалась.

Кемпбелла всего передернуло:

– Думаю, это не лучшее решение.

– Почему?

– Анна, там настоящий погром.

– Что ж, значит, я все там приберу.

– Квартира стала местом преступления. Полиция не разрешит даже войти.

Анне меньше всего хотелось бы провести хотя бы одну ночь в доме Кемпбелла.

– Ты уверен в этом? – спросила она упавшим тоном.

– Сейчас все узнаем, – вмешался Уэстуорд. – Я сам позвоню Джоргенсену.

– Нет, – остановил его резким движением Кемпбелл. – Я поговорю с ним. Ждите здесь.

Уэстуорд и Анна видели, как Кемпбелл побрел вдоль коридора к телефонам-автоматам. Анна всегда относилась к любовнику матери как к законченному эгоисту и повесе, но, по крайней мере, он обладал каким-то неиссякаемым жизнелюбием, а сейчас он показался ей маленьким, даже жалким.

– Кто это Джоргенсен? – резко спросила Анна Уэстуорда.

– Полицейский, который ведет дело вашей матери. Он возглавляет отдел по расследованию убийств в Денвер-Сити.

– Вы думаете, они перестали подозревать Кемпбелла?

– Не знаю, – неопределенно пожал плечами Уэстуорд. – Можно спросить об этом у Джоргенсена, он ведь хотел поговорить с вами.

Анна вновь подумала о том, что сказал ей доктор-индус, и вдруг произнесла, обращаясь к Уэстуорду:

– Если бы вы вовремя не нашли мою мать, то она бы была уже мертва.

– Может быть.

– Спасибо за то, что вы сделали.

Уэстуорд только повел плечами:

– Просто счастливый случай.

– А вы где остановились?

– В Уэстине.

– Я могу позвонить вам завтра? Мне хочется поговорить с вами.

– А мне с вами, – произнес вдруг Уэстуорд после непродолжительной паузы. – Я буду в своем номере завтра в полдень.

Взгляды их встретились, и Анна первая отвела глаза.

– Но квартира действительно в полном беспорядке, – предупредил Филипп.

– Я же сказала, что все уберу там.

Уэстуорд коснулся ее руки и указал на Кемпбелла, который выглянул из телефонной будки и делал Анне знаки.

– Полиция хочет поговорить с тобой, – сказал он, передавая трубку.

– Здравствуйте, – произнесла она в трубку. – Я – Анна Келли.

– Меня зовут Билл Джоргенсен, детектив, – прохрипел голос. – Я занимаюсь делом Кэтрин Келли. Вы ее дочь?

– Да.

– Собираетесь остановиться в квартире матери?

– Если это возможно.

– Никаких проблем. Правда, пришлось сменить замки, потому что преступник, похоже, вошел через входную дверь. Я распорядился, чтобы вам дали ключ.

– Спасибо.

– Можете там прибраться, если хотите. И, пожалуйста, сделайте список вещей, которые, по вашему мнению, исчезли. Только для меня, ладно?

– Хорошо.

– Мне нужно поговорить с вами. Завтра утром, идет?

– Да. Подходит.

– Тогда я буду на квартире вашей матери в половине одиннадцатого.

– О'кей.

– Пока. – В трубке раздались гудки.

– Он сказал, что я могу остаться в квартире матери, – произнесла Анна, посмотрев на мужчин.

– Я подвезу тебя, – решительно предложил Кемпбелл.

На этот раз Уэстуорд уже не вмешивался.

– Мне надо только забрать вещи из машины мистера Уэстуорда, – согласилась Анна.

– Что ж, пойдем.

– Подождите минутку.

Мужчины стояли и смотрели, как она вернулась в палату и поцеловала Кейт в бровь. Кожа была нежной, как у младенца, и сквозь запах лекарств Анна уловила особый, только ей известный, запах материнского тела.

– Я люблю тебя, дорогая. Я скоро вернусь.

В коридоре она задержалась, остановив проходящую мимо медсестру.

– Я дочь миссис Келли. Что будет с этим? – спросила она, указывая на гору цветов у двери палаты.

– Им здесь не место, – заявила медсестра. – Это целая проблема, мисс.

– Не могли бы вы передать их другим пациентам? Тем, кому не приносят цветов? – предложила Анна.

– Прекрасная идея, – подхватила медсестра. – Я сейчас же распоряжусь.

Анна наклонилась и собрала с букетов все карточки и послания, которые смогла найти. Завтра она позвонит этим людям и выразит самую искреннюю признательность за доброту. Затем она вернулась к Бринкману и Уэстуорду:

– Я готова.

Снегопад прекратился, но было по-прежнему холодно. Анна настолько устала, что реальность и фантазии переплелись в ее сознании, и ей показалось, будто она скользит сейчас по какому-то густому маслу вместе с двумя сильными мужчинами.

Когда они перенесли багаж в «мазерати» Кемпбелла, Анна протянула руку Филиппу Уэстуорду:

– Не знаю даже, как благодарить вас за вашу доброту и участие.

Рука Уэстуорда была сильной и теплой.

– Не стоит.

– На мне же ваше пальто, – вспомнила вдруг она и начала снимать его с плеч.

Уэстуорд отрицательно замотал головой:

– Пусть оно побудет пока у вас. Вернете, когда встретимся.

Она посмотрела вслед Филиппу, и вдруг ей стало очень одиноко.

Анна села в машину Кемпбелла, откинула голову и закрыла глаза. Усталость взяла свое.

– Бабушка знает, что случилось с мамой? – спросила Анна.

– Я даже не осмелился позвонить Эвелин.

– Это надо сделать. Бабушка и я – единственные родственники у мамы.

– Но бабушка так слаба. Новость убьет ее.

– Я позвоню ей сразу же, как только появятся какие-то положительные результаты.

– Что сказал тебе этот человек? – спросил Кемпбелл, и Анна уловила напряжение в его голосе.

– Филипп Уэстуорд? Он сказал только, что тебя допрашивала полиция Денвера.

– Я не делал этого, – вновь повторил Кемпбелл. – Только идиот может поверить в подобное. Они обращались со мной, как с преступником и чудовищем. Но ты же знаешь, я не смог бы даже обидеть ее, и ни один волос не упал с ее головы из-за меня. А они держали меня, пока не явился адвокат и не вызволил меня оттуда, – губы Кемпбелла дрожали. – Все это было невыносимо, Анна.

Она не могла заставить себя посмотреть любовнику матери в глаза. Не потому, что не верила Кемпбеллу, а просто уже не было сил на какие-то еще чувства.

– Мне очень жаль, – безжизненно произнесла Анна. – Кемпбелл, Филипп Уэстуорд сказал, что он хотел видеть Кейт по какому-то делу. Ты что-нибудь знаешь об этом?

В ответ Кемпбелл крепко сжал руль:

– Это ее болезненное увлечение.

Неистовство, с каким были произнесены последние слова, поразило Анну:

– Прости, если задела тебя.

– Какая-то мания. Одержимость.

Анна увидела, что лицо Кемпбелла побелело:

– Так ты говоришь, одержимость?

Кемпбелл так резко рванул руль на повороте, что машина заскользила по заснеженной дороге, и автомобиль накренился.

– Кейт разбила мне сердце.

– Поэтому ты решил расстаться с ней?

Кемпбелл замолчал, и пауза длилась так долго, что Анне показалось, будто ее собеседник не расслышал вопроса или просто не захотел отвечать. Затем он выдохнул: